Флейта гамельнского крысолова - Мария Спасская

Прошло немного времени, и по стрекоту кассового аппарата и приветливому голосу продавщицы «Секонда» я догадалась, что компашка оказалась при деньгах. И точно – ароматные покупатели вышли принаряженными, в новых футболках. А один из них, длинный и худой, даже переобулся – сменил кроссовки на кожаные шлепанцы. Как только шаги покупателей стихли, Нина заняла позицию между мной и Анжелой и взволнованно проговорила:

– Почти на тысячу накупили!

– Бомжи – и на тысячу? – удивилась Анжела.

– Почему же бомжи? – обиделась за покупателей продавщица «Секонда». – Работяги после получки. У них знаешь, сколько денег? – Нина развела большой и указательный палец на пять сантиметров и, округлив глаза, шепотом проговорила: – Вот такая пачка!

– А выглядят, как бомжи, – не унималась Анжела. – И пахнут так же.

– Да пусть как угодно пахнут, лишь бы покупали, – отмахнулась Нина, возвращаясь в свой магазин.

Признаться, я напряглась, когда минут через пять мимо прошла многодетная, но женщина даже не вспомнила про оставленные на подшивку штанишки.

Ближе к обеду на лестнице снова появились две пары знакомых драных кроссовок, новые, купленные утром сандалии и стоптанные до неприличия дамские туфли. Обладательница дамской обуви оказалась синюшной особой с испитым лицом и поджарой фигурой алкоголички со стажем. Несмотря на летнюю жару, дама куталась в черный пуховик с кое-где вылезшим пухом. Бодрой походкой три кавалера провели свою пассию прямиком в «Секонд-хенд», и вскоре оттуда послышались нестройный гул голосов и оживленные возгласы Нины:

– Сейчас, ребятки! Все сделаем! Нарядим вашу девочку по высшему классу! Чулочки, трусишки, бюстгалтер, платья, блузки, туфельки – все, что скажете! И тебе, красавчик, джинсы подберу!

Довольный мужской баритон пророкотал:

– Спасибо, мать! Уважила!

На какое-то время все стихло, лишь только изредка раздавались возгласы наряжаемой дамочки: «Я такое не ношу!» или «Давайте сюда, примерю!» Пару раз в разговор вступал баритон, и Нина на все лады расхваливала прекрасно севшую на «работягу» одежку. Ранний подъем давал о себе знать и я, должно быть, задремала, ибо не сразу поняла, что за шум поднялся в «Секонде». Кто-то вихрем пронесся мимо меня и рванул вверх по лестнице, а в следующую секунду пронзительный голос Нины закричал:

– Эй! Куда? Платить кто будет?

Мимо пробежала пара «работяг», пулей взлетев по лестнице и покинув подвал, а в следующее мгновение показалась Нина.

– Вот сволочь! – чуть не плакала она. – Оделся и ушел!

– Работяга? – изумилась я.

– Да какой он работяга! Бомж! И два его дружка с деньгами смылись! А в примерочной, между прочим, их подруга переодевается.

– И что же, дашь ей уйти? – подала голос Анжела.

– Даже не знаю…

– А я знаю! – прокричал пронзительный голос откуда-то сверху, и в следующий момент к нам спустилась молодая некрасивая особа в очках. – Закрывайте магазин, я сбегаю за участковым! – скомандовала она. – Я видела, участковый у соседнего дома народ опрашивает. Там у них труп какой-то нашли, но я насчет трупа не в курсе. А здесь я видела убегающего ворюгу. Нельзя поощрять воровство. Я с Навальным за правду с двухтысячных борюсь, для меня любая несправедливость – как нож острый!

– Хозяин не одобрит, – начала было Нина, но соратница Навального яростно сверкнула очками.

– Вы что же, хотите, чтобы в следующий раз они к вам всех бомжей с Курского вокзала привели? А заодно с Ярославского, Ленинградского и Казанского вокзалов? Запомните – безнаказанность рождает вседозволенность!

– И то правда! – разволновалась продавщица. – Девушка, зовите участкового.

Очкастая активистка припустила вверх по лестнице, а Нина решительно двинулась к железной решетке и, не опуская занавески, с грохотом откатила ее, закрываясь в магазине вместе с бедовой покупательницей. Мы с Анжелой остались снаружи, каждая в своем закутке, с интересом наблюдая за развитием событий. Вскоре преобразившаяся бомжиха павой выплыла из примерочной и устремилась к выходу.

– Будьте добры, оплатите покупку, – скучным голосом проговорила Нина, разглядывая молодуху.

– Муж за все заплатил, – нахально сообщила та, пытаясь выйти.

– Как же, заплатил твой муж! – не выдержала Нина, переходя на крик. – Переоделся и сбежал! Вон его тряпье, на полу валяется! И ты так же сделать собралась? Не выйдет, голубушка!

– Ничего не знаю, мне муж сказал, за все заплачено! – рвалась к выходу бомжиха.

– Когда это он успел сказать? А ну-ка, снимай, что напялила! Быстро переоделась обратно!

– И что же, не побрезгуешь вшивыми вещичками после меня? – ощерила бомжиха в широкой улыбке беззубый рот.

– Не волнуйся, постираю, – отрезала разъяренная Нина.

Наверху загремело, застучало, хлопнула дверь, и мимо меня снова пронеслась компания бомжей, только теперь уже в обратную сторону. Как выяснилось в следующую секунду, джентльмены вернулись, чтобы освободить из полона свою даму. Остановившись перед закрытым магазином подержанных вещей, они стали дергать за решетку, пытаясь ее открыть, и кричать:

– Зинка, давай сюда! Сейчас решетку отожмем, а ты не зевай!

Еще минута, и у них бы все получилось, но чувство несправедливости происходящего теперь уже захлестнуло и меня, и я, мигнув Анжеле, чтобы она бежала ко мне, дождалась, когда соседка окажется за моей спиной, закрыла джентльменов в хозяйственном отделе. Моему примеру последовала и Нина, тоже на всякий случай запершись со своей пленницей на ключ. Оказавшись взаперти между двумя решетками, бомжи принялись с угрозой в голосе выкрикивать, неприязненно глядя на меня:

– Ты что, курва, совсем рамсы попутала? Давно по роже не получала? Не боишься? Вечером подкараулим и прирежем!

– Берта, не открывай! – голосила Нина. – А то сбегут – ничего потом не докажешь!

Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы не участковый. Ведомый очкастой активисткой, он появился как раз вовремя, чтобы остановить разбушевавшихся молодчиков, уже схвативших с полок дихлофос и угрожавших распылить отраву, если не открою.

– Ну что, Круглов, опять за свое? – устало спросил участковый, и я узнала в нем того самого горбоносого полицейского с кожаным планшетом, которого видела этим утром рядом со «Скорой помощью» и машиной полиции.

– Да я, Андрей Сергеевич, и пальцем никого не тронул, вы же меня знаете, – ставя на место дихлофос, забормотал длинный, тот, что переоделся и не заплатил.

Участковый обернулся к нам с Анжелой и попросил:

– Откройте, девушки, пожалуйста. Я сам с ними разберусь.

– Берта, открой! Идите сюда, товарищ! Я объясню, что случилось, – откликнулась Нина, поспешно отпирая замок.

Бомжиха тут же выскочила в приоткрывшуюся щель и устремилась к участковому.