Ночная радуга - Евгения Михайлова

— Еду к тебе, — сказал по телефону Сергей.

Он что-то нажал в незаметной калитке скромного забора, что тянулся вокруг моего дома, и звонок раздался по телефону Карлоса. Я открыла калитку и входную дверь. Посмотрела на Сергея в ярком свете белого коридора и едва узнала. Это не мой непобедимый и самоуверенный ковбой-любовник на одну ночь. Это усталый, не очень молодой, погасший человек. Дело даже не в том, что он много пережил за прошедший день, что он наверняка плохо себя чувствует. Дело в том, что в нем что-то сломалось. Так бывает, когда человек не может объясниться с самим собой. И, возможно, он привез мне страшную весть.

— Подожди, — сжала я его руку. — Не рассказывай пока ничего. Отдохни и дай мне перестроить дыхание. Хочешь, я покажу тебе подарок Карлоса? А потом налью тебе горячего молока. Есть здесь и мед.

Сергей рассматривал кукол сурово и пристально, как подозреваемых по делу. Потом ровно с таким же выражением посмотрел на меня.

— Интересный подход, — заключил он. — Неглупый человек этот Карлос. Он сумел тебя расслабить, усыпить, так сказать, бдительность. Ты запьешь любую пилюлю от него молоком с медом в этой кукольной компании. Да, дай и мне молока. Пытался сейчас в машине выпить пива: оно не протиснулось в глотку. Стоп, я о себе сказал, а у тебя глаза вспыхнули зеленым пламенем. Кирилл жив. Не стал ничего говорить по телефону. Есть такое чувство, что все, о чем мы говорим, падает прямо в уши доброму дяде Карлосу. Сам дом на прослушку надо тоже проверить.

— Кирилл жив, — повторила я.

Сергей выпил кружку молока залпом, как водку, и даже занюхал корочкой теплого ржаного хлеба.

— Есть подробности?

— Мало. Операция прошла. Вроде нормально. Масленников говорил какие-то умные слова, я не стал запоминать. Он тебе завтра все расскажет с новой информацией. Ну что? Ты рада?

— Ох. — Я не сдержалась и спрятала мокрые глаза в его белокурую шевелюру над ухом, в которое и шепнула: — Спасибо.

— Не стоит благодарности, — ответил Сережа голосом растопленной нежности. — Ты капнула чем-то горячим мне в ухо. Все у тебя серьезнее, чем я думал.

Мы поговорили опять обо всем, безошибочно перебираясь с одной безопасной темы на другую. Отдыхали. Пока не пришел момент заговорить о главном. Я спросила первой:

— Зачем ты его убил, Сережа?

— Да вот понимаешь, ни за чем! Такой непрофессионализм. Просто почувствовал, что должен эту гадину грохнуть. Одну за всех. Имя им легион. Возьмут и остальных налетчиков на Кирилла, они окажутся шестерками шестерок. По ходу дела какие-то просто растворятся. Кого-то подставят как главных заказчиков, кто-то, выкупленный, уплывет из наших рук. Кого-то они сами и добьют. И в этом для них смысл: добить самим, чтобы концы в воду. А я вот так их переиграл. Да, сейчас под следствием. Если они дожмут, получу срок и лишусь профессии.

— Они — это?..

— Это наши хозяева жизни. Урки, ставшие элитой и бизнесменами. Те, кто убивал вчера Кирилла из-за нескольких фраз. Не исключено, что и твоя мать, и Пастухов — жертвы тех же людей. Или того же человека. Этого человека вполне могут звать Карлос Батиста. Кстати, попытка убийства Кирилла вполне ложится в мою версию о том, что Карлос убирает людей на пути к тебе. Хорошим молоком он тебя поит.

— Ты хочешь сказать, что просто захотел убить и не подумал о себе? Это так на тебя не похоже.

— Да, — коротко ответил он. — Захотел. Мы на войне. И у меня был единственный шанс ответить им по-мужски. Мы были в их кольце. Полиция тоже прикрывала именно их, а не тебя, не меня. Им давали уходить. Я это прекрасно видел. Ну и, наверное, есть у меня долг перед Кириллом. Смыл кровью его врага свою вину. Так тебе нравится?

— Мне нравится, что ты его убил, — призналась я. — Мы больше не тонем в безответной беспомощности. Ты сделал шаг. Не вини себя, я же вижу, что ты страдаешь. Ты не человека убил. Ты остановил навсегда одного профессионального убийцу. Прервал один конвейер смертей. Вот и все.

Сергей хотел остаться. Я хотела, чтобы он остался. И потому мы быстро простились. Он медленно шел к выходу из кукольного дома, где тепло пахло молоком. Он ждал, что я позову.

Я сказала:

— Спокойной ночи, Сережа. Буду ждать завтра твоего звонка.

— Да, забыл, — произнес он. — Я взял сегодня секретаря. Девушку Лилю. Должен кто-то давать информацию моим клиентам, если меня посадят.

Сергей показал мне в айфоне снимок круглолицей, симпатичной улыбчивой девушки с широко открытыми глазами и большой грудью. Я одобрительно кивнула.

— Мне нравится. Доброе лицо.

— Ага, — буркнул Сережа. — Прям мать Тереза. Кошек из подвала собирает.

Он ушел, а я присела в кухне, чтобы подумать и поискать в себе ревность. Да, я ревновала. От себя не скроешь. Я представила себе, как он приедет, усталый и расстроенный, в Москву, войдет в свое образцовое холостяцкое жилище и обретет блаженство на большой груди девушки Лили, подбирающей кошек.

— Черт с вами, — сказала я им обоим. — А она корова.

Той ночью мне не мешали спать ни Лиля с грудью, ни кошки, ни даже печальный Сережа. Я уплыла в сатиновые берега розовых простыней, слышала нежно-экзотические мелодии, и мои куклы всю ночь вели беседы без слов и неподвижно кружились в своем вечном кукольном танце. Я проснулась только один раз, чтобы сказать себе:

— Я счастлива. На секунду, на миг, на пару вздохов я счастлива от того, что Кирилл сейчас жив. И от того, что Сергей убил его врага. Навсегда. Это точно навсегда. Кирилл жив, а тот уже никогда не будет жив и никого не убьет. Такая у меня радость.

Эксперт Масленников позвонил утром. Тоже, как и Сережа, почти ничего не сказал по телефону. Предложил встретиться у него в клинике.

— Можете не торопиться. Я здесь до вечера. А к Кириллу сегодня вас все равно не пустят.

Меня порадовало слово «сегодня». Значит, у нас с Кириллом есть завтра. И спешить не нужно. Я буду собираться долго-долго, растягивая этот подаренный день.

Но уже через час я поняла что мое «везение» меня не покинуло, оно бдит. Подслушало про подаренный день.

— Вика, — прохрипела в трубку Диана. — Подыхаю я. Может, приедешь? Только никого с собой не бери и не вызывай. Это секрет. Привези водки и анальгин. Дверь я открыла, толкни. Боюсь вырубиться.

Несчастный случай под названием «моя сестра» не может остаться одним фактом в теории наших отношений. Ведь это было сразу очевидно: Диана будет хронически проявляться исключительно в неприятных ситуациях. Приятных у нее не может быть по определению. Но в том, что нужно ехать, сомнений не было. Почему? Потому что если ты увидела канаву, нельзя закрывать глаза. Наоборот, нужно все как следует рассмотреть. Меньше шансов загреметь туда, когда не ждешь. Когда вот так, как я сегодня, растягиваешь свой благоуханный выигрыш на один день. Ну что же. Вдохнем запах перегара сестрицы, чтобы не было похмелья от бокала надежды.