Шоу уходящих теней - Юрий Горюнов

как врача не могут, а вот стажировку.

– Жалеешь?

– Нет, она мне дороже.

– И это правильно.

Семен, после возвращения, еще не приступил к работе и не был занят в представлениях. На другой день он пришел к директору и попросил отпуск, объяснив ему ситуацию, тот не стал возражать, потому, как возможность была, а в таком состоянии выпускать на арену артиста, нельзя.

– Иди. Это жизнь. Если у нас что-то не ладится в личной жизни, то какая уж тут работа. Мне несчастные случаи не нужны.

Из цирка Семен снова поехал в больницу. Девушка за столом приема была уже другая, но к счастью Семена, доктор тот же.

– Вы что, домой не уезжали? – спросил его Семен.

– Сразу после вас, но вчера вечером, как чувствовал, что надо задержаться. У меня есть новости. Она пришла в сознание.

– Я могу ее увидеть?

– Не торопитесь. Послушайте. Мы сегодня посмотрели ее снимки. Операцию будем делать в ближайшее время, но все сложно. Никто не знает исхода операции, все зависит от нее. Сможет выдержать – одна история. Нет – другая.

– Она знает?

– Боюсь, что догадывается. Она врач. При этом не известно, каковы последствия. Если даже будет жить, то не факт, что останется в рассудке, в общем, не превратиться, как сейчас говорят, в овощ.

– Я должен ее увидеть. Она должна выжить и быть, как прежде.

– Хочется верить, – грустно произнес доктор. – Мне тоже в это хочется верить. Пойдемте, провожу.

Он проводил Семена до палаты. Света лежала с открытыми глазами и, увидев Семена, сделала попытку улыбнуться.

– Здравствуй, я пришел, как и обещал.

– Видишь, как я тебя встречаю, – тихо произнесла она.

– Все будет хорошо.

– Как у тебя успехи?

– Третье место.

– Я хоть и боялась за тебя, но верила. Готовишь что-то новое?

– Я взял отпуск. Мне предложили контракт во Франции. Я им сказал о тебе, и они обещали подумать, чтобы у тебя была там стажировка.

– Хорошо. Ты знаешь французский.

– Нет, выучу. А ты?

– Английский.

– Там он тоже пригодится.

– Куда я поеду? Ты же видишь.

– Ничего страшного, я это понимаю и остаюсь здесь. Так что все нормально, и мы вместе. И уже потом поедем.

– Не все так просто. Мне предстоит операция.

– Не переживай, все будет хорошо, – убежденно возразил Семен.

– У кого как.

– Ну, зачем?

– Я врач и знаю, какие могут быть последствия. Вероятность пятьдесят на пятьдесят, и даже при этой удачной раскладке нет гарантии, что будет, как прежде. Так что, в этом случае вероятность семьдесят пять на двадцать пять.

– Так это не мало. Даже один процент и то шанс.

– Да, но выпадет ли он, – тихо, почти чуть слышно, произнесла она, но Семен ее услышал.

– Выпадет, – сказал он уверенно.

В дверь палаты зашел доктор и просил Семена уходить. Перед уходом Семен посмотрел на Свету, поцеловал ее в щеку, и чуть прикрыв глаза, кивнул ободряюще головой. В коридоре он поинтересовался: – Это правда, что вероятность лучшего исхода не более двадцати пяти процентов?

– Это она сказала?

– Да.

– Она права, но обычно, еще меньше.

– И когда операция?

– Я вам говорил, в ближайшие дни. Надо подготовить ее.

– Я завтра приду.

– Я понимаю.

После его ухода Светлана лежала и смотрела в потолок. Слез не было, как не было и жалости к себе, она жалела Семена. При нем она сдерживалась, пока тот был рядом, не показывала свою слабость, при нем она не могла позволить себе быть грустной.

Она любила его, это ясно и очень надеялась, что существует Бог, и он поможет ему не видеть ее страдания. «Даст ли он мне эти двадцать пять процентов, а не только пятьдесят, иначе я буду, как овощ, за мной нужен будет уход. Семен меня не бросит, я это знаю, но и не могу портить ему жизнь. Он сказал, что ему предложили контракт – он должен уехать, – решила она. – Если все будет удачно, то сумею все объяснить, потом, если смогу. Но он упрямый, не отступится, нет, надо заставить его уехать, а моя любовь останется со мной, даже если будет грозить одиночество. Одиночество не так страшно, если любишь. Не надо чтобы он страдал, принося свою любовь в жертву. Не надо получать за любовь что-то взамен, ни от кого. Он дал мне нежность, возможность почувствовать себя любимой женщиной».

Боль, жажда жизни сдавили ее сердце, но она знала, что сможет пережить разлуку, если выживет. «Я не должна его мучить, – думала она. – Я не хочу, чтобы он узнал, что со мной стало в худшем варианте, не хочу, чтобы он меня видел такой. Жалею ли я себя? Да, конечно, но жаловаться не буду».

Дверь открылась и вошла Алла: – Привет сестрица. Ты молодец.

– Нет, не молодец. Ты мне должна помочь.

– Говори, для тебя все, что угодно.

Света сказала сестре, в чем нужна ее помощь.

– Ты с ума сошла! Я не буду этого делать.

– Будешь, если ты меня любишь.

– На фига такая любовь. Ты понимаешь, что предлагаешь? Испортить всю оставшуюся жизнь себе и любимому человеку.

– Я пытаюсь его спасти.

– Да, почему! Вероятность же не маленькая.

– Не очень большая, – поправила ее Света.

– Но ему с этим придется жить.

– Да, это больно, но потом боль проходит и все успокоится.

– А если лучший вариант, что тогда?

– Эх, Алла, тогда уж как-нибудь посмотрим, что сделать и как исправить ситуацию. Он должен уехать, и даже при лучшем раскладе я пробуду здесь долго.

– Но он, же все узнает?

– Если ты не расскажешь.

Алла вздохнула: – Беду творишь, Светка, и меня подбиваешь.

– Я хочу его спасти.

– А ему это надо?

– Это надо мне. Так что?

– Я против, но пусть так, – вздохнула Алла, противясь идее, но, не желая огорчать сестру.

12

На другой день Семен вновь пришел к Светлане, и когда открыл дверь, то увидел, что на стуле, возле кровати сидит молодой мужчина. Даже лишь легко наброшенный халат, позволял увидеть его крепкую фигуру, дорогие брюки, ботинки. Кто он такой Семен не знал, мало ли кто из друзей зашел.

– Добрый вечер, – с порога приветствовал он. Мужчина обернулся на звук открываемой двери. Вид его был достаточно холеный.

– Иди, – произнесла Светлана, и тот, кивнув головой, поднялся и направился к выходу. Когда за ним закрылась дверь Семен сел на стул и радостно сообщил: – Ты сегодня хорошо выглядишь. Правда. Я уверен, что все будет хорошо, даже скажу причину свой уверенности – мне везет. Меня тут ругали на днях после конкурса, но я