Легчайший воздух - Минка Кент

– Маккормак, – отвечает он на третьем гудке. Его голос звучит сонно, он медленно дышит в трубку. Интересно, он всегда так отвечает по своему личному телефону?

– Это Мередит, – шепчу я в трубку и отхожу в самый дальний угол дома, подальше от холла с его высоченным потолком, от которого любой звук отскакивает громким эхом. И хотя мои намерения невинны, я не хочу разбудить Эндрю. – Мередит Прайс.

– Да-да. – Он делает глубокий вдох, и я слышу шорох простыней. Он поднимается с кровати.

– Извините, что беспокою вас. Я знаю, что уже поздно.

– Ничего страшного. Что случилось?

– Сегодня я нашла в своем почтовом ящике конверт. – Я рассказываю ему о письме, о его визитной карточке и рекламе кафе.

– Что за черт! – В трубке раздаются непонятные звуки. Ронан что-то говорит, но неразборчиво. Похоже, он встал, спотыкаясь в темноте, идет по комнате и зажигает свет.

– Но я звоню по другой причине, – говорю я, – дело в том, что я только что видела возле моего дома припаркованную машину. Черную. Четыре дверцы. Но она уехала прежде, чем я успела рассмотреть что-то еще. Возможно, это ничего не значит… просто совпадение или вроде того… но я испугалась. И позвонила вам.

– Мне перезвонить в участок? Узнать, кто сегодня дежурный, и отправить патрулировать вашу улицу? – спрашивает он.

– Я была бы очень признательна, – говорю я. – Эндрю никогда не узнает, зато душевное спокойствие поможет мне хотя бы немного поспать этой ночью.

– Будет сделано.

Мне приятно, что он воспринимает меня всерьез, не смеется надо мной и не отмахивается от моих страхов, словно я малый ребенок, который боится монстров под кроватью.

Монстры – они реальные.

Да, они реальные и способны на самые жуткие вещи. И они не прячутся под кроватями или в шкафах – они прячутся на виду. Просто мы не всегда их замечаем.

– С вами все в порядке? – спрашивает он.

– Да-да. – Массируя затылок, я расхаживаю по гостевой комнате на первом этаже, которую я экспроприировала, чтобы поговорить по телефону.

– Постарайтесь уснуть, хорошо?

Я собиралась остаться здесь этой ночью, но спать здесь одной, когда под моими окнами притаился какой-то подонок, – это даже хуже, чем спать рядом с моим бесчувственным мужем.

Я вынуждена выбрать свой яд.

И этой ночью я выбираю Эндрю.

День четвертый

Такси высаживает меня у полицейского участка Глейшер-Парка, и я решительно шагаю к стойке дежурного, словно выполняю некую миссию.

Впрочем, так оно и есть.

– Я хочу поговорить с детективом Маккормаком, – говорю я женщине. Та смотрит на меня поверх очков, делая вид, будто она только что не раскладывала на экране компьютера пасьянс. – Немедленно.

У нее на носу очки в красной оправе. Возможно, это попытка хоть чем-то отличиться от других на работе, требующей носить форму как все. Ее рот образует прямую линию.

– Извините, но он недоступен. Его нет на работе. Если хотите, можете поговорить с детективом Биксби.

Уголки моего рта разочарованно опускаются вниз.

– Когда он вернется?

Она на секунду отворачивается, глубоко вздыхает и, прочистив горло, говорит:

– Он находится в оплачиваемом административном отпуске в ожидании результатов внутреннего расследования. Извините, но мне запрещено разглашать какую-либо информацию, мэм.

Мэм?

Я как минимум лет на десять моложе этой женщины.

– Что вы говорите! – улыбаюсь я. Эта женщина, должно быть, шутит. – Я говорила с ним буквально вчера. На этой неделе я встречалась с ним каждый день. Что тут у вас произошло?

– Как я уже сказала, я не имею права делиться этой информацией с вами, мэм.

Я сжимаю кулаки.

– Я сестра Мередит Прайс, и я…

– Еще раз извините. Пока я ничего не могу вам сказать. – Ее сочувствие, которого, по большому счету, не было изначально, сменяется нетерпением, как только звонит второй телефон. Она, не вставая со стула, отворачивается от меня, хватает трубку, кладет ее себе на плечо и затыкает другое ухо пальцем.

Намек понятен: разговор окончен.

Пылая возмущением, я выхожу на улицу, снова вызываю такси и, кусая губы, жду на скамейке в соседнем парке рядом с потемневшей от времени бронзовой фигурой сияющего улыбкой полицейского, держащего за руки двух таких же сияющих детей.

Под фигурой есть табличка, а на ней слова: «Начальник департамента Эдвард Прайс. В благодарность за 35 лет беспорочной службы».

Я насмешливо вздыхаю. Как-то раз Мередит сказала мне, что Эндрю родился и вырос в Глейшер-Парке и что Прайсы – уважаемая семья их округа. Готова поспорить, что Эдвард Прайс – отец Эндрю и что полиция Глейшер-Парка заботится о своих.

В маленьких городках это обычное дело.

Тонкая голубая линия предназначена не только для тех, у кого есть значки и оружие, но и для их близких. По крайней мере, так сказал мне один из завсегдатаев нашего кафе. Ветеран нью-йоркской полиции, отдавший службе два десятка лет, он не привык тратить время на досужие разговоры, хотя ему было что рассказать.

Мой тип парня.

Просматривая мои странички в социальных сетях, хотя обычно я туда почти не захожу, я вижу, что кто-то создал веб-сайт FindMeredithPrice.com, призывая подписчиков использовать для распространения информации такие хэштеги, как #findmeredith и #whereismeredithprice.

Я просматриваю фотографии и сообщения. Выражения сочувствия трогают, но запостить снимок, не вставая с дивана, – одно, а вот реальная помощь – совсем другое. Если бы этих людей действительно волновало, где моя сестра, они бы тратили меньше времени на Фейсбук и больше времени на реальные поиски. Бьюсь об заклад, когда сегодня вечером они положат головы на свои мягкие подушки в своих уютных домиках с запертыми дверями, моя сестра вряд ли будет занимать их мысли.

Может, им и не все равно, но только на мгновение.

Между тем по улице катит желтое такси и тормозит перед зданием полицейского участка.

– Разве они обычно не дают билет на автобус или что-то в этом роде? – спрашивает немолодой водитель. У него фунтов пятьдесят лишнего веса, а волосам с проседью срочно требуется парикмахер. Очевидно, он не местный.

– Я понимаю, что одета в черное и выгляжу так, будто не спала и не ела в течение нескольких дней, но уверяю вас, я не заключенная. – Я закатываю глаза и устраиваюсь на заднем сиденье.

Он поднимает руку с толстыми пальцами.

– Извините. Это просто таксистский юмор. Я часто забираю отсюда людей. Окружная тюрьма расположена прямо за участком. Куда мы едем?