Слова, из которых мы сотканы - Лайза Джуэлл

– Джек рассказал мне, что твой отец был донором спермы, – без обиняков начала Сэм.

– Мам! – встревоженно произнес Джек.

– Что? Ты сказал, что у вас нет никаких секретов. Правда, душенька?

Робин кивнула и улыбнулась.

– Никаких секретов в моем доме.

Сэм прищурилась, как будто хотела сфокусироваться на образе Робин в другой перспективе.

– Совершенно очаровательно, правда? – добавила Сэм, как бы обращаясь за подтверждением к стороннему наблюдателю. – И ты похожа на своего биологического отца?

– Ну, я не похожа ни на кого другого в нашей семье, поэтому, думаю, это так.

– И это произошло потому, что твой папа… твой приемный отец, который вырастил тебя, был бесплоден?

– Мам!

– Все нормально, – сказала Робин. – Честно говоря, я рада, что могу рассказать об этом. Нет. Дело не в том, что он был бесплоден. У них было две дочери, еще до меня. Это… – Она перевела дыхание перед тем, как продолжить. – Обе мои сестры родились с синдромом Ретта[19]. Считалось, что такое не может случиться два раза подряд, но потом они обнаружили мутацию в сперме моего отца. Это означало, что они не могут идти на риск зачатия новых детей. Рейчел умерла, когда ей было пятнадцать лет; Джемма умерла в семнадцать. Родители думали о том, чтобы попросить одного из родственников стать донором спермы, но это оказалось слишком сложно; проще было взять сперму от анонимного донора. Они так и сделали – и вот она я!

Робин изобразила триумфальную позу и улыбнулась. Она рассказывала эту историю уже с десяток раз и называла ее «Трагические причины моего волшебного появления на свет». Она могла рассказывать ее без боли в сердце и слез на глазах, потому что на самом деле не помнила своих сестер. Ей было четыре года, когда умерла Рэйчел, и пять лет, когда умерла Джемма, Робин была больше занята дошкольными занятиями и детскими играми, чем двумя больными девочками, жившими в клинике за три мили от дома.

Сэм поднесла руку к горлу.

– Бедные, бедные твои родители, – сказала она. – Только подумать, они потеряли двоих детей. Они прошли через все это и нашли в себе силы остаться вместе. Знаешь, люди постоянно грызутся между собой и критикуют друг друга, но многие просто живут, тихо и спокойно, и это совершенно потрясающе.

Робин кивнула. Она хорошо знала, какие у нее потрясающие родители, не только потому, что они храбро держались перед лицом стольких невзгод, но и потому, что они окружали ее своей радостью, любовью и заботой, пока она росла.

– А как насчет тебя? – продолжала Сэм. – Как ты относишься к своему биологическому отцу? Ты когда-нибудь хотела познакомиться с ним?

Робин покачала головой:

– Нет, никогда. Ни за что.

– Но разве тебе не хочется знать, как он выглядит? Не хочется знать, на кого ты похожа?

– Честно говоря, нет. Это я, – Робин прикоснулась к груди. – Я такая, какая есть. Я не моя мать. Я не мой отец. Я ощущаю себя отдельным существом и стою отдельно от других. Как будто я Ева. – Робин рассмеялась.

Сэм удивленно моргнула.

– Первая женщина? – спросила она.

– Ну да, – с улыбкой ответила Робин и пожала плечами.

– Ого. – Сэм как будто подвесила в воздухе эту реплику без каких-либо комментариев. Робин видела по движениям ее лицевых мышц, как невысказанные слова просятся наружу. Сначала ей показалось, что Сэм замолчала от благоговейного восторга, но потом стало ясно, что мать Джека пытается что-то сформулировать.

– А знаешь, – сказала она после небольшой паузы, – я еще никогда не думала об этом таким образом.

– Что вы имеете в виду?

– Ах! – Сэм выпрямилась, как будто очнувшись от гипнотического транса. – Ничего. Ничего особенного. Просто интересно, правда? Как мы формируем нашу личность. Как мы выстраиваем себя. Как мы воспринимаем истину.

Атмосфера на кухне стала напряженной, как будто опрокинулось ведро и из него вытекло что-то липкое и неприятное. Тема разговора поменялась, был подан и съеден ужин из жареной курицы с картофельным пюре, и Робин не уделяла этому разговору особенного внимания, пока через две недели не познакомила Джека со своими друзьями.

Это случилось в пабе на Мэйфэр, по соседству с управляющей компанией, где работала Нэш. Посиделки были запланированы в честь ее повышения от регистратора до помощника старшего аудитора, но на самом деле всем хотелось познакомиться с «новым таинственным ухажером Робин», что обещало большее количество посетителей по сравнению с обычным, особенно за пределами их зоны комфорта вокруг Бакхерст-Хилла.

Робин испытывала особую гордость, когда входила в паб со своим обаятельным, умным и вежливым спутником. Она взяла его под руку и едва ли не потащила к столу в дальней части зала, где собрались все остальные. Ей не терпелось показать им звезду следующего этапа своей «Невероятной и Безупречной Жизни».

Она радовалась за своих подруг, которые обзавелись приятными бойфрендами с престижной работой в Сити, спортивными автомобилями, курсами повышения квалификации и просторными спальнями в комфортабельных домах родителей в Эссексе. И радовалась за своих одиноких подруг с их планами на субботние вечера и виртуальным существованием в Facebook. Они были счастливы. Но никто из них не имел такого драгоценного дара, как родственная душа, – мужчину, который живет в квартире с деревянными полами, пишет популярные романы и похож на архангела с картины Тициана. Ее подруги все еще искали свой путь в жизни, а Робин восседала в тепле и уюте, безмерно довольная тем, что достигла пункта своего назначения. Робин была дома.

Нэш первой заметила их и бросилась к Робин – миниатюрная девушка с темными птичьими глазами и недавней стрижкой, похожей на аккуратную черную шапочку на голове. Нэш обняла Робин за шею и крепко прижалась к ней. Робин выверенным певучим тоном сказала: «Мои поздравления!», чтобы сохранить достоинство и намекнуть на то, что они находятся в пабе, в нескольких милях от их родных мест.

– Благодарю. – Нэш скопировала мелодичную интонацию Робин, и ее взгляд метнулся через плечо подруги в сторону Джека.

– Это Джек, – сказала Робин, отступив в сторону. – Джек, это Нэш, моя лучшая подруга.

Нэш ухватилась за его руку и вдруг обняла его.

– О, как приятно наконец-то познакомиться с вами. Вы такой молодец!

Судя по всему, Нэш начала пить еще до начала посиделок, запланированных на восемь вечера. Она оторвалась от Джека, продолжая удерживать его взгляд.

– Вы такой красавец, – сказала она. Робин и Джек обменялись взглядами и рассмеялись.

– Нет, так и есть, честное слово. О, вы двое… вы – самая симпатичная пара, которую я только видела. Смотрите все! – Нэш повернулась и обратилась к остальным. – Это Джек, тот самый Джек. Разве они не самая симпатичная пара на свете? То есть… – Она сделала паузу, посмотрела на Джека и Робин и снова повернулась к столу. – Они могли бы быть братом и сестрой.