Серена - Рон Рэш

окнах не увидела. Она сначала удивилась, но затем вспомнила, что в первую неделю Нового года вдова собиралась навестить сестру. Рейчел прикинула, не стоит ли хоть пару минут отдохнуть на ступеньках крыльца, но страх, что она может не суметь подняться, погнал ее дальше.

Впервые с тех пор, как вышла из дома, Рейчел бросила взгляд на небо. Звезд высыпало так много, что для их сбора понадобилась бы большая корзина. Вполне достаточно света, чтобы благополучно довести их с Джейкобом до города, решила она и оставила фонарь в зарослях цикория и бородача, окаймлявших выгон вдовы. Рейчел опять пощупала лоб Джейкобу, но жар никуда не делся. Она перехватила малыша ровнее, чтобы устроить его голову у себя на груди, и они пошли дальше.

Пока что дорога следовала речному берегу. Над водой пискнула летучая мышь, и Рейчел вспомнился тенистый сеновал на чердаке хлева. На одной из балок висела словно бы грязная тряпочка, но стоило Рейчел, пробираясь мимо, задеть край темных лохмотьев – и те сразу ожили, захлопали и запутались у нее в волосах. Кожистые крылья с коготками на концах отчаянно бились, силясь обрести свободу, хлестали Рейчел по лицу. С воплем испуга рухнув на пол чердака, она принялась яростно прочесывать пальцами волосы – и не успокоилась, даже когда на крики прибежал отец, а зверек давно упорхнул в разверстый зев хлева.

Плавно изогнувшись, дорога спустилась ближе к реке. Рейчел слышала, как плещет о берег вода, чувствовала запах свежей земли, разрыхленной недавним дождем. Пискнула еще одна летучая мышь, теперь уже ближе. Дорога сузилась; слева к ней прижался гранитный утес, скрывший собой добрую половину звезд. По обочине справа выстроились вдоль реки ивы с повисшими ветвями. Потом дорога нырнула еще ниже, и звезды скрылись вовсе.

Рейчел остановилась; ее бросило в жар, и она уже не понимала толком, где находится. Девушке стало казаться, что она свернула не туда и в итоге вышла на крытый деревянный мост, хотя оставалось загадкой, как можно заблудиться на единственной дороге. Волос вскользь коснулось нечто невесомое, а чуть позже – еще раз. Во тьме Рейчел пыталась различить собственные ноги, как вдруг ей в голову пришла новая мысль: наверняка за последние дни река размыла дорогу, а наскоро сложенный деревянный мост позволяет вернуться на сухую почву. Нет, бессмыслица какая-то.

– Может, я просто забыла, что мост всегда здесь был? – вслух спросила она у темноты.

Теперь, когда Рейчел застыла без движения, пот хлынул с нее с новой силой: не хороший пот, как после прополки поля, а какой-то липкий и склизкий – как след, оставленный улиткой. Рейчел вытерла лоб тыльной стороной кисти. На таком длинном и темном деревянном мосту просто обязаны обитать летучие мыши, это она хорошо понимала, – и не несколько штук, а целые сотни мышей, липнущих к стенам и потолку; невзначай коснешься стены – и спугнешь одну, а та поднимет остальных, и все они начнут метаться вокруг них в едином вихре из ветра и бьющихся крыльев. Что-то опять колыхнуло ей волосы. «Ветер, это всего лишь ветер», – твердо сказала она себе, опустила Джейкоба пониже и прикрыла ему голову свободной рукой.

Рейчел никак не могла отделаться от мысли, что впервые бредет этой дорогой и та может завести куда угодно. «Нужно идти дальше, – повторяла она про себя, но страх сковывал ноги. – Думай о том, что эта дорога приведет тебя в новое место, где ты еще не бывала, в замечательное место. Думай о нем, о том, что с каждым шагом это чудесное место становится ближе, – и тогда, возможно, страх развеется». Рейчел попыталась вспомнить карту окрестностей, висевшую в классе мисс Стивенс, но цвета на карте расплывались, и очень скоро ей стало ясно, что эта дорога все равно на карте не обозначена. Тогда она вообразила себе женщину, стоящую в палисаднике перед своим домом: вот уже совсем скоро та увидит идущую по дороге Рейчел и, несмотря на пролетевшие годы, узнает ее, назовет по имени и выбежит навстречу, чтобы обнять и помочь.

«Иди прямо вперед, никуда не сворачивай», – велела себе Рейчел. Она медленно пробиралась во тьме, шажок за шажком, как ходят по полям между тесными рядами кукурузы. При этом Рейчел представляла себе маму в ослепительно-белом, как цветок кизила, платье, а пуговицы на нем сверкали драгоценными камнями, освещая им с Джейкобом путь.

Через несколько ярдов небо вернулось на место, цветком раскрывшись над головой; дорога пошла на подъем, и Рейчел поняла, что все-таки идет в верном направлении. Она остановилась перевести дух, достала из кармана юбки платок и утерла пот со лба, но слезы, оросившие щеки, трогать не стала. Опять подняла глаза к звездам: те разгорались и тускнели в такт дыханию, будто стоило дунуть посильнее – и все они погасли бы, как свечи. Когда девушка двинулась дальше, каждый шаг напоминал путешествие сквозь песчаные дюны по колено высотой. Она запретила себе думать об отдыхе: если проскользнет хоть одна мысль, тело с радостью ее подхватит и будет гонять в голове до тех пор, пока Рейчел не сдастся на ее милость. «Еще чуть-чуть пройти, и ты поднимешься на холм», – сказала себе девушка. Еле передвигая ноги, она упорно двигалась вперед, и наконец дорога выровнялась.

Теперь Рейчел видела россыпь городских огней. На краткий миг они слились со звездами в единую панораму, и внутри вдруг возникло ощущение полета: они с Джейкобом словно бы оторвались от земли. Крепче прижав к себе малыша, она даже зажмурилась. Потом снова распахнула глаза и уставилась под ноги; оказалось, Рейчел шла босиком, чего прежде совсем не замечала, но теперь была даже рада. Затвердевшая грязь и пыльные камни под ступнями служили надежными якорями, привязывая ее к реальности этого мира.

Рейчел медленно осмотрела дорогу перед собой, пользуясь взглядом как рычагом, способным вернуть все на свои места, и пошла дальше. Как им и положено, звезды вернулись на небо, а городские огни опустились, вновь приникая к земле. Затянутые тенями очертания моста проявились, чтобы остаться позади. Джейкоб очнулся и заворочался, хотя был так слаб, что его плач скорее напоминал мяуканье котенка.

– Надо идти дальше, – сообщила сыну Рейчел. – Еще один маленький холм, и мы будем на месте.

Она двинулась вниз к очередному мосту, который, в отличие от предыдущего, был ей знаком. Деревья, теснившиеся в низине, становились все выше; их ветви заслоняли горизонт, бросали тени на выгнутые непогодой доски настила и перил. Они почти дошли до реки, когда Рейчел заметила на мосту какое-то