Гром среди ясного неба - Диана Стаккарт

Я схватила его за руку и резко встряхнула.

— Скажи мне, что происходит, Тито! По твоему лицу вижу, что ты что-то знаешь.

— Это не то, что ты думаешь, — запротестовал он, вырывая руку. Его щеки залила краска, и он попытался отвести глаза.

Когда я ничего не ответила, он сделал глубокий вдох и заговорил:

— Ну, хорошо, я во всем признаюсь тебе. Мастер сказал мне, сегодня я ему не понадоблюсь и велел помогать товарищам в работе над фреской. Но поскольку Давид и остальные не знали, что я должен им помогать, то я решил прогуляться по городу. Хотелось немного развлечься.

Пригладив тонкой загорелой рукой непокорные черные кудри, Тито опустился на скамейку возле окна мастерской.

— Утро было превосходным. Взошло солнце, и небо было похоже на фрески, которые рисует мастер. Но не успел я выйти из ворот замка, как мне стало стыдно — я понял, что обманываю нашего учителя. Поэтому я поспешил вернуться как можно скорее.

Тито замолчал и виновато посмотрел на меня.

— Честно тебе скажу, Дино, я уже шел к герцогской капелле, чтобы присоединиться к остальным, когда наткнулся на тебя. Умоляю тебя, никому не говори о моей минутной слабости.

Он должно быть неправильно истолковал мое молчание, потому что снова потупил взор. Но молчала я совсем по иной причине. Меня не столько заставила задуматься его откровенная попытка обмана, сколько утверждение, что мастер разрешил ему в этот день не помогать моему отцу. Как же такое может быть, если Леонардо уехал из Милана еще вчера?

— А что же мой отец? — спросила я, стараясь сдержать волнение. — Он согласился с тем, что ему не понадобится твоя помощь?

Тито пожал плечами.

— Я думаю, что мастер предупредил его.

В следующий миг он вновь нахмурился и, посмотрев на меня, густо покраснел.

— А почему ты спрашиваешь? Я ведь уже сказал тебе, что поступил нечестно и раскаиваюсь. Что еще ты хочешь знать?

Я силилась придумать что-нибудь умное, чтобы ввести Тито в заблуждение… если он, конечно, виноват в чем-то большем, нежели желание провести день в неправедном безделье. В конечно итоге я просто выпалила:

— Тито, он исчез. Его нет нигде в замке!

— Что?

Тито растерянно поморгал глазами, но затем расплылся в широкой улыбке.

— Дино, чего ты так испугался? Ты же знаешь, у Леонардо такая привычка — он уезжает, когда ему вздумается. Наверное, он отправился в город в мастерскую, которую делит с другим художником. Вот увидишь, что он скоро вернется и…

— Нет, я не о Леонардо, — оборвала я его. — Я знаю, что он уехал и вернется через несколько дней. Пропал мой отец!

— Мастер Анджело? — улыбка тотчас слетала с лица Тито. — Ты в этом уверен?

— Еще как! Неужели ты думаешь, что я стал бы придумывать такую историю только для того, чтобы позабавиться? Скажи мне, когда ты видел его в последний раз?

— Вчера, перед вечерней трапезой. Мы с мастером Анджело закончили наше дневное задание и заперли сарай, после чего вместе отправились в мастерскую. Тогда мы и расстались… он пошел в комнату Леонардо, а я отправился на кухню.

Я смерила Тито подозрительным взглядом.

— А я видел его позднее, когда все играли в кости, — сообщила я. — Именно тогда отец сказал мне, что Леонардо уехал на несколько дней из Милана, но перед этим разрешил мне помочь вам в работе над летательной машиной. Мы с отцом договорились встретиться утром в мастерской. Но когда я пришел, то не обнаружил его там. Дверь была открыта. Тогда я осмотрел все вокруг, но выяснил, что утром никто его в замке не видел.

Говоря эти слова, я едва не разрыдалась, однако усилием воли взяла себя в руки. На мое счастье, Тито этого не заметил, потому что устремил взгляд на окно мастерской, как будто желая увидеть подтверждение тому, что я только сказала, а затем вновь повернулся ко мне.

— Ты говоришь, что мастер исчез. Что ты хотел этим сказать? — резко спросил он, и его изрытое оспой лицо как будто потемнело.

Помня о том, что отец взял с меня слова никому не рассказывать о внезапном отъезде Леонардо, я помедлила с ответом. Впрочем, в данных обстоятельствах это не так важно, потому что Тито и так мог что-то знать от самого мастера.

— Он отправился разыскать Моро, чтобы сообщить ему о том, что Константин был убит при попытке предотвратить заговор против Милана. И что из этого? Ты сам признался мне, что Леонардо сказал тебе прошлой ночью, что твоя помощь завтра, то есть уже сегодня, не потребуется. Как же тогда мастер мог покинуть стены замка, если ты утверждаешь, будто он говорил с тобой?

Вопрос повис в воздухе, и несколько мгновений ответом ему было молчание. Затем что-то в выражении лица Тито неуловимо изменилось. Теперь на нем читалась тревога.

— Я… мне… об этом мне сказал не мастер, — признался он каким-то сдавленным голосом. — Я узнал об этом от одного пажа, который принес мне записку от синьора Леонардо.

К горлу тотчас подкатил комок страха.

— Но какой в этом смысл, Тито! Зачем мастеру идти в замок и посреди ночи будить пажа, чтобы тот разбудил тебя, когда он сам мог разбудить тебя? Быстро, признавайся, что случилось, потому что от этого может зависеть судьба моего отца!

Тито снова сел на скамью.

— Было уже за полночь, когда меня разбудили. Сначала я подумал, что это синьор Леонардо, ты же знаешь его привычку вызывать нас посреди ночи, но это был придворный паж. Он попросил меня не шуметь и быстрее выйти с ним наружу. Он сказал, что у него срочное сообщение от мастера Леонардо.

Немного помолчав, Тито продолжил:

— В свете дня это может показаться глупостью, но я был еще полусонный и не додумался спросить, почему мастер сам не зашел за мной. И я по глупости последовал за этим мальчишкой.

— А что потом? — поспешила я задать вопрос, видя, что Тито опять замешкался.

Мой собеседник поспешил закрыть лицо руками, а когда заговорил снова, его слова прозвучали еле слышно.

— Паж сказал, будто синьор Леонардо сообщил ему, что несколько важных особ, возможно, посланников, должны осмотреть летательную машину, однако это должно быть сделано под покровом темноты. Поскольку ключи были у меня, то я должен был встретить их возле сарая и открыть дверь. Паж добавил, что мастер присоединится к ним позже и сам закроет двери, когда они закончат осмотр. Кроме того, по его словам, синьор Леонардо велел передать, что на следующий день ему не понадобится моя помощь.

Я не сдержала стон разочарования:

— В сарае был мой отец или мастер?

— Нет, я увидел там только трех незнакомцев. Должно быть, это и были те самые посланники.

— Эти люди… Ты видел их лица?

— Нет, я не видел их лиц, — каким-то жалким тоном ответил Тито. — Они кутались в плащи и держались в тени. Все они молчали и, когда я открыл дверь, жестом велели мне идти прочь. Я перенервничал и поэтому поспешил обратно в мастерскую, а потом быстро лег в постель.