У всех свои муравьи - Даниэль Глаттауэр

В самом деле, без Австрии чемпионат мира по футболу потерял бы смысл. Подчиняясь правилам вежливости, мы все же решили перетерпеть до конца. Тем более что те, на телевидении, стараются для нас как могут.

Согласен, в связи с этим могут возникнуть определенные проблемы с женщинами. Проблемы в том, что мужчины позволяют себе рассуждать на тему «женщины и футбол», не стесняясь в мыслях и выражениях. Во всех отношениях это иначе как дерзостью и бесцеремонностью не назовешь. К примеру, то и дело от мужчин мы слышим: женщины не интересуются футболом. В ответ женщины обрушиваются градом протестов. И когда они оправдываются, что, собственно говоря, женщины тоже проявляют интерес к футболу, надо только его разбудить, то в ответ пожинают издевки. Есть и те, кто осмеливается утверждать, что футбол не различает мужчин и женщин. Тем самым они оскорбляют и футбол, и женщин, и производителей пива.

И наоборот, среди болеющих футболом вы, очевидно, не найдете интересных мужчин. Таких, которые, избавившись от футбольной зависимости, не побоялись бы тут же попасть под подозрение в полной бесчувственности и во всем остальном. Кто не трепал бы себе нервы вечер за вечером, предаваясь футбольной страсти.

Кроме ограниченного квадрата телеэкрана, для них в жизни вообще ничего интересного нет. Внутри же все время одно и то же – мяч. И так уже семнадцать дней без перерыва.

Еще десять дней. Еще семь игр. Из восьми четвертьфиналистов отберутся четыре полуфиналиста, из них два финалиста, и, наконец, мы узнаем чемпиона мира. И все это будет происходить на наших глазах. В прямом эфире, «Live»! («Live» означает: «жизнь – это футбол», и возражения не принимаются.) И вот нам предстоит насладиться еще шестьюстами тридцатью минутами игры. Утешьтесь: мы уже пережили пять тысяч девяносто минут (включая двести семьдесят ужасных минут, проведенных на поле нашей командой). Отныне никаких двойственных мнений! Этот чемпионат мира с очевидностью продемонстрировал, кто на что способен. Он привлек к Австрии значительно большее внимание мировой общественности, нежели ее президентство в Евросоюзе. Вот нам и остается только лишь следить за мячом и ногами, которые его пинают. Ну ладно, ближе к сути.

– Плохо, когда вы поднимаете глаза на экран только в моменты ликования по поводу забитого гола. Если народ ликует, то, как показывает опыт, взятие ворот уже произошло. И вы пропустили примерно три главные секунды – возможно, те самые, которые ждали все девяносто минут.

– Не болейте за задорную, лихую команду. Лихие команды и без вас показывают отличную игру, им нечего доказывать. (Команда Австрии не в счет; однако, будучи народом страны – председательницы в ЕС, нам тоже нечего больше доказывать ни себе, ни кому бы то ни было другому.)

– Не садитесь перед экраном с установкой: пусть победит сильнейший. Тем самым вы испортите себе настроение на любую игру.

– Победа приносит счастье. Поэтому соберитесь с духом и болейте уже за Германию!

Вопреки разным заявлениям в наши дни нигде в мире не совершается обряд захоронения зуба, ни в Санкт-Петербурге, ни где бы то ни было еще. Хотя не так давно нам все уши прожужжали.

Естественно, мы недавно попались на эту шутку. И чем чаще на эту тему рассуждают на Австрийском радио, тем яснее мы понимаем, что этого не может быть. Нет, речь вовсе не шла о захоронении останков последнего семейства зубов (с применением тяжелых противогазов). Никто не застывал в минуте молчания по многим потерянным клыкам. Не оказывались почести золотым коронкам. Не были засняты для документалистики кадры разрушения зубов до самых корней. Ничего не говорилось о зубной пасте фирмы «Блендамед», избавляющей от зубных камней. Это мы все навыдумывали. Все – продукт больного воображения. Мы просто ослышались, и это привело к роковому недопониманию.

Так в чем, собственно, дело? У австрийцев есть привычка проглатывать фонетически воспринимаемый звук «Р». У тирольцев он проваливается в гортань. У жителя Каринтии приклеивается к небу, у штирийца выходит лающим. Венцы по меньшей мере относятся к этому безразлично («wuascht»[80]).

Слово «царь» в устах австрийца будет звучать как «цаа». Во множественном числе «цаан». Риторическая подготовка радиоведущих тут ни при чем. Просто-напросто мы не предрасположены четко выговаривать букву «Р». Нам бы ее совсем упразднить. Пришло время снова реформировать правописание!

Как часто мы что-то радостно предвкушаем, а когда оно приходит, то спрашиваем себя: почему, собственно, мы так сильно этого хотели? Иногда мы даже задаем себе вопрос: чему, в сущности, мы радовались? Сейчас самый разгар лета, и оно нам начинает надоедать. Двести дней мы предвкушали наступление тепла. Пятьдесят дней дожидались терпеливо. Двадцать дней ожидали страстно. Двадцать дней (после того, как оно наступило согласно календарному плану) мы прожили в отчаянии, что оно не придет никогда. И вот оно пришло. И мы его уже не хотим. Оно нам опротивело. Опротивело невыносимой жарой.

Жара коварна. От холода можно спастись, закрыв окна. Но открытием окон от жары не спасешься, как ни пытайся. Во время жары дома находиться невыносимо. А чем накрыться ночью, если тоньше простыни ничего нет? Жара лишает смысла постели, а ночи превращает в бессонные.

Одежда не нужна. Но, вместо того чтобы сбросить пару слоев жира, мы заворачиваемся в текстиль в надежде, что он будет впитывать пот, который не хочет высыхать. Под мышками мокрые пятна размером с мяч, безгранично раздражающие полости в области пупка, ног, ступней и резкий сопутствующий запах свидетельствуют, что облик города в бедственном положении и требуется что-то предпринять.

Если все наше спасение в слове «Гензехойфель»[81], то мы окончательно убеждаемся: мы попали не в то время и не в то место.

Один из недостатков жизни дома в июле и августе заключается в том, что целых два месяца придется отвечать на вопрос: был ли ты уже в отпуске?

Конечно, можно на корню пресечь все расспросы однозначным «нет», в крайнем случае чуть более развернутым «нет, еще не ездил!» (при необходимости еще более исчерпывающим «нет, еще не ездил, но скоро собираюсь»). Конечно, после этого вопрошавшие с выжидающими минами заставят-таки вас произнести парочку пустых фраз вежливости типа: «А вы?» И не надейтесь, что на кратком «тоже пока не выдалось!» все закончится. Таких лучше вообще не спрашивать.