Рождественские убийства - Дженнифер Роу

Лицо старика тут же утратило былую живость. Он пожал плечами и поправил прикрепленный к поясу кошелек.

– Поступайте как знаете, – пробормотал он.

– Завтра я вас обязательно выслушаю, Ду-Хоппи. Берегите себя. – Берди помахала рукой на прощанье, но старик лишь недовольно погрозил пальцем.

С неприятным осадком на душе, Берди перешла дорогу. Ей не хотелось разочаровывать старика. Но она действительно опаздывала и намеревалась выслушать его рассказ завтра.

Однако на следующий день, к тому времени как она достигла его привычного места, Ду-Хоппи был уже мертв. Совпадение? Возможно. Только она так не думала.

Внимание Берди привлекли громкие голоса на противоположной стороне Грив-стрит. Седой торговец цветами выговаривал на итальянском молодому человеку, который, взяв пару ведер с цветами, стоял на переходе у светофора и время от времени что-то нетерпеливо выкрикивал в ответ.

Загорелся зеленый свет, и Берди отошла в сторону, чтобы дать дорогу молодому человеку. Он оказался коренастым, смуглым и не таким уж молодым, как казалось издалека. Поставив ведра на то же место, где раньше располагалась стойка с газетами, он пинком отбросил в сторону лежавший на тротуаре букет.

Старик на противоположной стороне вновь что-то закричал. Итальянец ответил и подмигнул Берди.

– Старик совсем выжил из ума, – пояснил он. – Ведь это место свободно, верно? Так почему бы его не занять? На нашей стороне улицы совсем нет торговли.

– Почему? – поинтересовалась Берди, с любопытством наблюдая за бессильным гневом старика, не решающегося покинуть свой прилавок и побежать вдогонку за непутевым помощником.

Женщина, спешащая к переходу, заметила ведра с цветами, достала кошелек и купила букетик маргариток. После этого она быстро двинулась дальше, довольная собой.

– Видите? – победоносно произнес захватчик торгового места. Он нагло показал кукиш своему работодателю, стоящему без покупателей у своего лотка, и вновь повернулся к Берди: – Наш угол теперь совсем опустел. Ни сигарет, ни еды, поскольку все магазины снесли. Люди предпочитают ходить по этой стороне улицы. Покупают курево и еду навынос в «Голубой лагуне», а на Джарвис-стрит переходят на следующем светофоре. Наша лавка перестала приносить доход. Я изо дня в день повторяю это своему престарелому тестю. Но он боится нарушить закон.

Итальянец прервал тираду, чтобы обслужить еще парочку покупателей.

– Ну вот, – произнес он, качая головой. – Три букета за пять минут. А у него ни одного. Видите?

Берди кивнула, наблюдая за тем, как он заворачивает еще один букет маргариток.

Старик на противоположной стороне улицы не выдержал. Вцепившись в кошелек обеими руками, он бросился к переходу. Тяжело дыша, он пересек улицу и едва не попал под колеса к велосипедисту-курьеру.

– Возвращайся, Джонни, – пробормотал он. – Говорю тебе, у нас нет лицензии. Нужно торговать на своем месте. Ох и навлечешь ты на мою голову неприятностей!

– За несколько минут у меня купили четыре букета, отец. А сколько продал ты? Ничего!

– Но ведь это место Ду-Хоппи. Нам никто не разрешал здесь торговать. Возвращайся.

– Его здесь больше нет, отец. Он умер. – Молодой человек кивнул на потрепанный букет роз. – Ты положил их сюда?

Старик замялся.

– Ну и что с того? Имею право. Он мой друг и розы тоже мои.

– Он умер, отец. Так какой смысл?

Старый торговец поджал губы и пожал плечами.

Берди сделала шаг вперед.

– Вы вчера ничего не видели?

Старик прищурился.

– Я уже говорил с полицией… Вы из газеты?

– Нет. Просто подруга Ду-Хоппи.

Старик вновь пожал плечами.

– Все дело в грузовиках. Из-за них я ничего не видел.

Джонни многозначительно постучал себя по глазам.

– Стареет, – тихо обратился он к Берди.

– А вы заметили что-нибудь вчера? – спросила та.

Джонни отвернулся, чтобы красивее расставить цветы в ведрах.

– Лучше принеси еще маргариток, отец, – произнес он. – Нет, я ничего не видел, потому что вчера утром меня здесь не было. Начал работать с тестем только на этой неделе, хотелось кое-что сделать дома.

Старик фыркнул.

– Кое-что! Хотел поспать еще несколько лишних часов, вот что! Почему ты вообще не остался дома? Оставь меня. Я торговал здесь, когда ты еще бегал в коротких штанишках. Мне лучше знать, что делать.

Джонни вздохнул, а потом посмотрел на Берди.

– Мы должны платить за место, отец, – произнес он. – Я буду тебе помогать. Габриэлла говорила тебе, помнишь? А пока принеси еще маргариток и пару букетов из смешанных цветов, завернутых в бумагу, хорошо? Если придут копы, я все улажу.

– Джонни…

Берди оставила тестя и зятя спорить, а сама направилась к отелю «Джервис». Швейцар – большой и невозмутимый – стоял возле двери. Он хотел распахнуть ее перед Берди, но та решила сразу перейти к делу.

– Я дружила со стариком, что торговал газетами на той стороне улицы. Слышали, что его убили?

Швейцар отпустил ручку двери, и та бесшумно захлопнулась. Он сделал это довольно вежливо, однако всем своим видом дал понять, что друзьям торговцев газетами будет неуютно в мраморно-позолоченных интерьерах отеля.

– Мы слышали, что его убили и ограбили. Бедолага, – ответил он, переводя взгляд на обувь Берди. Не одобрив ее туфли, он сделал шаг назад.

– Я просто хотела узнать, не видели ли вы что-нибудь. Так странно, что нет ни одного свидетеля.

– Мы разговаривали с полицией. В семь закончилась ночная смена. Никто из нас не видел ничего необычного. – Он немного сдвинул на затылок форменную шапочку, впервые за время разговора заметно расслабившись. – Мы с Чарли тоже говорили об этом сегодня утром. Оба служим здесь уже много лет, изо дня в день на одном и том же месте. На такой работе, как наша, со временем перестаешь замечать людей. Старик всегда был на своем месте. Появился здесь еще до того, как я устроился на службу. Маленький человек в шляпе. На его месте мог быть кто угодно. Знаете, как предмет мебели. То же самое и с Анджело – торговцем цветами. Я почти не замечаю, чем он занимается. Не один год я проходил мимо его стойки, пересекая Джервис, а потом Грив-стрит. Это вошло в привычку, понимаете?

– Да. Я и сама об этом подумала.

Стало быть, швейцар предпочитал желтые пончики. По нему видно. Берди устремила взгляд на противоположную сторону улицы. Перебежчик Джонни остался на новом месте и бойко распродавал маргаритки. Напротив него маячил у своего лотка старый Анджело. Мимо с грохотом проезжали автомобили и грузовики, которые полностью заслоняли Берди обзор, останавливаясь на светофоре. Вчера в это же время Ду-Хоппи был уже час как мертв.