Черный Дождь - Карл Ольсберг

на дворе по-прежнему теплый солнечный день, а причиной темноты была огромная черная пелена, накрывшая город. Пока он был без сознания, прошло не несколько часов, а всего пара минут. Он завороженно смотрел на гигантский столб дыма, который возвышался над ним и, казалось, уходил в космос. «Герд», — мелькнуло в мозгу. Он коснулся врача и прокричал, пытаясь превозмочь рокот двигателей:

— В городе еще остались раненые! Мой друг лежит с раздробленными ногами в главном полицейском управлении на Бертхаймер-аллее!

Доктор кивнул.

— Сделаем, что сможем, — сказал он.

31

Облако поднималось все выше и выше, словно выхлоп гигантской ракеты. Одновременно оно росло в стороны, принимая форму шляпки огромного гриба. Облако в форме гриба… Фаллер потребовалось мгновение, чтобы сообразить, то это значит.

Атомный взрыв. Должно быть, взорвалась атомная электростанция. Или это была ядерная атака? Если она правильно угадала направление, то столб пыли и дыма находился прямо над центром Карлсруэ. В центре города точно не было электростанции.

Ее охватила паника, но в то же время она испытала странное воодушевление. Она стала свидетельницей ядерного взрыва, на ее глазах вершилась история! Коринна отчаянно пыталась включить цифровую камеру, но тщетно. Тогда она вспомнила, что камера есть и на телефоне. Конечно, качество фотографий будет совсем не для печати, но это лучше, чем совсем ничего. Телефон не ловил сеть, но в остальном работал. Она сделала несколько снимков облака и стала думать, как ей быть дальше.

Большинство людей сломя голову неслись прочь, но Фаллер смекнула, что журналисту следует быть ближе к центру бедствия. Она побежала на стоянку перед комплексом, где была припаркована взятая ею напрокат машина. Ее обдало нестерпимым жаром. Из леса, который начинался за большой площадью, в черное небо рвалось пламя, и чувствовалось его огненное дыхание. Машина стояла всего в десятке метров от стены огня. Нужно было немедленно уезжать, иначе взрыв бензобака был неминуем. Коринна бросилась к автомобилю. В салоне оказалось так жарко, что она едва смогла прикоснуться к рулю и, кажется, целую вечность возилась с ключом зажигания. Наконец двигатель завелся. Фаллер включила передачу и тронулась с места. Дорога пролегала через лес. То тут, то там к асфальту подбирался огонь, пытаясь схватить машину багровыми руками.

То и дело приходилось маневрировать между большими ветвями, сломанными взрывной волной. Один раз она едва успела проскочить под рухнувшим деревом. Вести машину здесь было чистым безумием. Она добралась до границы жилого массива. С севера на юг дорогу пересекало четырехполосное федеральное шоссе. Непрерывный поток автомобилей двигался прочь от города. В противоположном направлении — лишь редкие «скорые» и пожарные машины. Не было речи о том, чтобы пересечь шоссе и повернуть налево, на юг. Поэтому Фаллер повернула направо и сделала разворот на следующем перекрестке. Чем ближе она подъезжала к центру, тем темнее становилось. Она включила фары.

Начался дождь — маслянистые черные капли шлепались на лобовое стекло, размазывались «дворниками» и мешали обзору. На подъезде к центру ее остановил полицейский в дождевике, помахав ей красным светящимся жезлом. Фаллер притормозила и опустила боковое стекло.

— Пресса, — сказала она, указывая на картонную табличку, все еще висевшую на приборной панели.

— Вам нельзя туда, — сообщил полицейский. — Проезд разрешен только экстренным службам.

Его лицо выражало тревогу. Фаллер просто проехала мимо полицейского, не обращая внимания на его отчаянные крики и сигналы жезла. Она подумала, что вряд ли в этой суматохе ему придет в голову оштрафовать ее. А если и так, что ж, оно того стоило. Однако, отъехав на пару километров от полицейского поста, журналистка поняла, что попала в ловушку. Путь ей преграждали поваленные деревья и дымящиеся каркасы автомобилей. Фаллер остановилась и вышла из машины. Черный дождь обрушился на нее, испортив прическу и одежду.

Окна домов, стоявших по обе стороны шоссе, были выбиты, с крыш сорвана черепица, как будто по ним прошлась сильная буря. Пожарная машина боролась с пламенем в жилом доме на перекрестке. Из-за дыма и темноты трудно было что-то разобрать дальше десяти метров. Коринна сделала пробную фотографию, которая вышла неудачной: ничего не запечатлелось. По расчетам Фаллер, до центра города оставалось километров пять. Она с трудом представляла себе, на что он сейчас похож. Как бы там ни было, прорываться в центр сейчас было безнадежным занятием. Она сделала все, что могла. Теперь нужно было использовать информацию с максимальной пользой. А для этого прежде всего следовало поторопиться.

Ее мобильный по-прежнему не ловил сигнал. Видимо, не было сети. Предстояло первым делом найти стационарный телефон. Раздосадованная, она вернулась в машину и поехала в обратном направлении, на север. В нескольких километрах к северу от того места, где Коринна свернула на шоссе, она попала в пробку. Журналистка выругалась, остановилась у обочины и вышла из машины. Она позвонила в дверь первого попавшегося жилого дома, но никто не ответил. Только с четвертой попытки ей повезло. Дверь открыла женщина средних лет. При виде Фаллер она, кажется, страшно перепугалась. Журналистка оглядела себя сверху донизу: было похоже, что она искупалась в грязи.

— Я журналистка, — сообщила она. — Можно воспользоваться вашим телефоном? Мой мобильный не ловит.

— Мне очень жаль, но у нас отключено электричество, так что телефон не работает, — ответила женщина. Фаллер выругалась, бросила «спасибо» и вернулась в машину. Прошло более двух часов, прежде чем она все-таки добралась до ресторана с работающим телефоном. Было уже немного за восемь. Она набрала номер мобильника Дирка Брауна, но нарвалась на ответ, что абонент в данный момент недоступен. В отделе новостей в этот час обычно работал автоответчик, но ей повезло. Элли, помощница редактора, взяла трубку.

— Коринна! Где ты? Мы так волновались!

— Я нахожусь к северу от Карлсруэ. Вы не можете себе представить, что здесь происходит! Это сенсация! В городе взорвалась атомная бомба!

— Я знаю, — сказала Элли. — Об этом постоянно говорят по телевизору, по всем каналам.

Фаллер опустила трубку и громко выругалась от досады.

32

Леннард сидел как парализованный перед телевизором, пялясь на картинку, которую постоянно крутили все телекомпании: гигантский столб дыма над Карлсруэ.

Почти час они с Шульце провели перед портативным радиоприемником, а потом наконец-то снова появилось электричество. Тогда он вернулся к себе и включил телевизор. Первые поступившие сведения были обрывочными и противоречивыми. В районе Карлсруэ произошел мощный взрыв (выдвигались предположения об аварии на химическом заводе). Но постепенно стало ясно, что это, по всей видимости, был теракт. Террористическая атака оказалась настолько разрушительной, что по сравнению с