Последний рыцарь - Ян Христов

— О, нет.

Труп. Кожа раздувалась от гематом, лопалась. Сходила слоями.

На вой убиенного собрата откликнулись остальные. Крепче сжав трубу в руках, смело шагнул вперёд. Если придётся, он разгонит их силой, но на поверхность выберется! И никто его не остановит! Вперёд, берегитесь, чудища! Их жизни ценны, но ещё ценнее жизни миллиардов на поверхности! Кто о них позаботится, если надежда сгинет тут?! Он не хочет этого. Но сделает. Во имя людей.

8. Арест

Впереди замаячил свет. Солнце?! Наконец-то! Наконец-то! Свет! Эмбар полз, полз по узкому лазу, пока не вывалился на берегу огромного озера. Поверхностные воды? На Альфагемоне их много, в основном в курортных районах, облюбованных лидаро. Для них адский ультрафиолет и вода — настоящий рай. Всё же, планета изначально колонизировалась ими и ими же разрабатывалась архитектура и планы. Потом уже сначала скви, а потом и мидду поселились тут. Людям дал разрешение Совет, а формально планета принадлежит именно ему, на создание небольшого гетто совсем недавно — сразу после неудачного первого контакта.

Вывалившись на жемчужный песок, грязный, усталый, больной Оклайн радостно простонал и зарылся глубже. Его трясло, бок ныл, не переставая, уже который час, протез жёг, мышцы крутило. Он не выносит такие нагрузки!

— Ох-ох-ох…

Тень загородила свет.

— О, мистер! — раздалось над ним. — Вижу, вы устали? Не хотели бы приобрести мои прохладительные напитки? Дешевле вы не найдете, клянусь!

Он перевернулся на спину. Из-за яркого солнца черт Спасителя не различить

— Где я?

— У лавки Оорра! А я её владелец! — лидаро затаённо притих. — Ну, как, обдумали мое уникальное предложение?! Вы такого больше нигде не найдете!

— Отстаньте от меня, пока я вас не придушил.

— Увы! Увы! Вы столько теряете!

Оклайн тяжело вздохнул и медленно поднялся. Продавец, разумеется, широко улыбался, держа в руках прейскурант. Фыркнув на него, Эмбар похромал по пляжу, мимо отдыхающих, лениво загорающих на шезлонгах, к городской стене.

Если на него и обращали внимание, то лишь мелкие торгаши, распространяющие по огромной цене сладости, закуски и прохладительные напитки. Покрытый запёкшейся кровью, грязный и злой как чёрт клиент их нисколько не отпугивал, даже наоборот.

— Сафф, где я?

— В районе Лазурного берега. Город, что вы видите перед собой, — Раратано, крупный курортный центр.

— Вывезите меня отсюда скорее! Пока я кого-нибудь не пришиб.

— Уже приступили.

— Дорогой сэр! Дорогой сэр! — прервал его попрошайка. — Не подадите ли вы бедному человеку на пропитание?!

— Нет. Отстаньте от меня все!

— Пожалуйста! Мне надо кормить семью, а у меня совсем ничего нет!

— Обручального ожерелья у вас тоже нет! До свидания!

Пробурчав что-то под нос, бродяга кинулся к следующему прохожему.

— Гвардия должна быть неподалёку.

— В этом районе нет дежурных частей Гвардии. Только местная полиция.

— Полиция лидаро?

— Именно.

— Это будет то ещё шоу. Я поднимусь наверх, там виднее будет.

Беспрепятственно добравшись до подъёмника, Оклайн забрался на дамбу, с которой открывался чудесный вид на «девственные» просторы Альфагемона — курортного мира. Когда-то его облюбовала древняя цивилизация, от которой не осталось ныне и воспоминаний. Изредка кости их строений выкапывают из земли или находят во время реконструкций, все они обуглены и оплавлены, будто под действием невероятной силы лазера. В остальном — ничем не примечательны, разве праздные туристы любят поглазеть на артефакты предтеч.

На гребне плотины раскинулась аллея с невероятными пейзажами, лавочками, киосками и магазинчиками. Уставшие от жары, зеваки заходили туда, иногда что-то брали себе, в основном из еды, и устаивались в беседках, жадно поедая тушёные овощи. Аж слюнки потекли! Когда он в последний раз ел?

Из одного крупного центра, наверное, перехода в другую часть города за запрудой, появились несколько пёстрых чудаков. Их синие мундиры украшали огромные рыже-оранжевые перья и белые опушки, а офицеры носили ещё и молочные султаны с золотыми киверами на чёрных кокардах с красной каймой. У лидаро весьма своеобразное представление о тайной полиции. Весьма.

Двигались они размеренно, нестройно, но красиво. Стоит полагать, кроме как на парадах, нигде не появлялись. Подойдя к Эмбару, офицер широко размахнулся, веля остановится.

— Вы неизвестный гражданин, что недавно появился в нашем славном городе? — с акцентом спросил он.

— Он самый.

— Прошу показать документы.

— Нет с собой.

— Тогда пройдёмте с нами в отдел депортации.

— С какой целью?

— Вашего вида нет среди разрешённых, значит, вы не получили индульгенции и не имеете права тут находится.

— Прошу прощения, конечно, но я человек, соответственно, депортации не подлежу.

Полицейский сломался. Такого ответа он не ожидал, потому завис на полминуты в тяжкой думе, пока Оклайн устроился на лавочку неподалёку. Стоять дальше просто невозможно! Коленки подгибаются.

— Нам нужно связаться с руководством и посоветоваться относительно этого вопроса.

— Скоро прибудут друзья и заберут меня отсюда. Можете не напрягаться.

Такой ответ окончательно сломал разум офицеру. Тот неуверенно почесал затылок, переглянулся со своими коллегами и сказал:

— А документов у вас точно нет?

— Никаких. Вот поверьте, — он развёл окровавленными руками. — Никаких!

Один из правоохранителей купил себе фаустфуд в виде завёрнутого в лепёшку салата и принялся живо поглощать. Оклайн попросту не выдержал и запрокинул голову:

— За что мне это? Вот за что?!

— Прошу прощения, мы только что выяснили, — начал офицер, — что вы приговорены к смертной казни на месте. Прошу прощения, вы не изволите помочь нам с исполнением приговора?

— Хочешь, чтобы я застрелился?

— Э-э-э… Подождите, надо узнать, является ли суицид мерой пресечения. Подождите ещё минутку, — он залез в планшет.

— Представляете, ничего не имею против.

Едок настолько увлёкся процессом, что отошёл в сторону, чтобы разговоры не мешали пищеварению. Ням-ням…

— Сожалею, но самоубийство по вашей статье не является мерой пресечения. Если вы убьёте себя, мне придётся убить вас ещё раз.

— Чтобы наверняка?

— А-а-а?..

— Ладно, ладно. Чем хоть стрелять будете?

«Сомневаюсь в разумности ваших решений.»

«Не беспокойся. Я не настолько отмороженный. Наверное. Как внутри крутит! Если не привезут паёк, клянусь, я их съем!»

«Учту.»

«То есть нет. Понял.»

Полицейские наконец закончили с поисками табельного оружия.

— Мы убьём вас этим! — он достал широкодульный пистолет. — Мы делаем это из благих побуждений, надеясь, что в дальнейшем вы будете избегать правонарушений!

— А я-то как надеюсь!

— Ваше последнее слово?

— Прямо здесь? — Оклайн бросил взгляд на просторы за спиной. — Хорошее место.

— Это всё?

— С предохранителя сними.

Он ещё с полминуты возился, ища хитро спрятанный рычажок.

— Теперь всё.

Нетвёрдой рукой полисмен навёл ствол и… Выстрел! Шарик краски размазался по и без того заляпанному скафандру ярким жёлтым пятном.

— Ой! Умираю! Умираю!

Он засмеялся от отчаяния, из глаз полились