Кто развязал Первую мировую. Тайна сараевского убийства - Владислав Гончаров

Во-вторых, показания на процессе убийцы, касающиеся Данилы Илича, во многом подтверждают версию Богичевича и противоречат версии Сетон-Уотсона; Илич был одним из более активных членов сараевского «кружка», он был приблизительно лет на пять старше остальных заговорщиков, большинству которых было меньше 20 лет. Сначала он был учителем, потом служил в банке, а в июне 1913 года уехал в Белград.

В Белграде Илич прожил два месяца, посещал кофейни, в которых обыкновенно бывали боснийские эмигранты и члены «Черной руки» вроде Цигановича и Танкосича. «Там он видел, как каждый комитадж умеет раздобыть себе бомбы». Подобно другим боснийцам, попадавшим в сербскую столицу, он набирался здесь идей о борьбе и агитации посредством террористических актов, убийств высших должностных лиц, которые были широко распространены среди комитаджей.

По возвращении в Сараево он занялся писанием статей для националистических сербских газет и революционной пропагандой среди боснийской молодежи, а кроме того, подготовкой заговора вместе с Гачиновичем в Лозанне и в Тулузе. Не имея постоянного заработка, он поселился у матери, которая имела собственный дом и жила на средства, получаемые ею от сдачи квартир. Хотя показания Илича после ареста и на суде в 1914 году часто были запутаны и противоречивы – очевидно, потому, что он старался избежать обвинительного приговора, – но все же он признал, что в начале 1914 года имел разговор с Мехметбашичем о том, что политические убийства нужны как лучшее средство для осуществления югославянских идеалов. По-видимому, это было как раз после возвращения Мехметбашича из Тулузы и прежде, чем появилось сообщение о предстоящей поездке эрцгерцога в Боснию. Илич показал, что в результате разговора с Мехметбашичем

Но некоторое время спустя Илич получил письмо от Принципа, после которого ни ему, ни Мехметбашичу не было надобности самим ехать в Сербию за оружием:

Принцип тоже показал на суде:

Эти показания двух конспираторов, сделанные ими независимо друг от друга, показывают, что Илич не располагал никаким оружием, за исключением того, которое Принцип и оба его товарища собирались доставить из Сербии, и далее – что мысль о приискании еще нескольких участников исходила от Принципа, а не от Илича. Неясно только, содержалось ли это предложение уже в письме Принципа или оно было сделано им лично по прибытии в Сараево.

Главным руководителем был не Илич, а Принцип, и инициатива исходила из Сербии, а не из Боснии. Показания этих обоих людей явно противоречат версии Сетон-Уотсона, что «в начале 1914 года Илич сам стал подбирать молодежь» и что в то время, как Принцип, Габринович и Грабец достали оружие в Белграде, «Илич совершенно независимо от них продолжал свои приготовления в Сараеве и снабдил оружием трех других молодых людей – Цветко Поповича, Вазо Чубриновича и Мехметбашича, – из коих никто не имел никакой связи с Сербией».

В действительности Илич стал подбирать молодежь только после того, как получил письмо от Принципа, и весьма вероятно – лишь тогда, когда Принцип уже прибыл в Сараево, за три недели до совершения преступления[35]. Также не соответствует действительности, что, в то время как Принцип и оба его товарища еще находились в Белграде, Илич продолжал свои приготовления в Сараеве совершенно независимо от них и вооружил трех остальных юношей. У Илича не было оружия, пока его не достал Принцип.

Здесь же следует отметить, что ни у Илича, ни у его сараевских юнцов не оказалось достаточно выдержки и решимости для того, чтобы совершить это дело. В роковой день никто из них не шевельнул даже пальцем. Если бы Принцип и Габринович не явились из Белграда со вполне определенным намерением, то эрцгерцог, вероятно, уехал бы из Сараева цел и невредим. Об этом мы еще скажем подробнее ниже, при обсуждении вопроса об ответственности за преступление.

Далее, нет никакого сомнения в том, что версия Сетон-Уотсона правильна постольку, поскольку она касается газетной вырезки, отправленной на Пасху Габриновичу из Сараева в Белград. Но следует отметить, что Принцип самым энергичным образом заявил, что еще до получения этой вырезки у них уже имелось намерение совершить это деяние. «Я знаю определенно, что, еще прежде чем Габринович получил вырезку, я сказал ему, что я совершу это убийство».

Из двух версий – Сетон-Уотсона и Богичевича – последняя во многих отношениях ближе к истине. Обе они содержат утверждения, которые трудно принять, но не подлежит сомнению, что действительная инициатива заговора исходила от Принципа в Белграде, а не от Илича в Сараеве. Очевидно, совершение политического убийства было задумано зимой 1913–1914 годов Принципом, Гачиновичем и Иличем, и для этого состоялось свидание в Тулузе. Но, по всей вероятности, заговорщики еще не окончательно решили, кто должен быть жертвой – австрийский эрцгерцог или генерал Потиорек, которого ненавидели как человека, непосредственным образом ответственного за суровый австрийский режим в Боснии. Видимо, первоначально предпочли избрать объектом мести губернатора Боснии, а не наследника престола.