А в чаше – яд - Надежда Салтанова

от оскорблений, которые на нее сегодня сыпались, встала. Положила на стол монеты.

– Вот спасибо тебе, хозяюшка, и за угощение, и за слова добрые. Дай тебе Бог счастья, за женатого-то замуж выйти.

– А тебя, худую такую, вообще никто не возьмет! – вслед ей съязвила Гликерия.

– Зато ежели возьмет, так я хоть в дверях храма не застряну! – не осталась в долгу Нина.

– Ага, да только тощая-то корова еще не газель!

Нина в ярости выскочила из пекарни, заспешила по Мезе к дворцу. Слезы катились по лицу. Сперва Аглая, теперь вот Гликерия. И это самая близкая подруга, с кем она дружна с детства, и в счастьи, и в горести были вместе! И что она нашла в сикофанте? Нина ни красы, ни ума особого в нем не видела. Вот уж точно, при засухе и град хорош, сердито подумала она про Гликерию.

В таком состоянии Нина до дворца добралась быстро, сама не заметила, как оказалась перед воротами, что близко к храму. Пройдя вдоль высокой стены, она нашла небольшой вход под одной из башен, обрамленный кипарисами. Обратилась к охранникам, спросила все, как Феодор велел. Ее пропустили, сказали подождать во дворе.

Нина огляделась. Хозяйственный двор был не такой чистый, как у ворот, откуда ее в гинекей проводили. Мрамора тут не видать, дома, правда, каменные, высокие, но простые. К строениям с широким входом вели протоптанные колеи, похоже, от телег, что доставляли продукты. Пахло тут рыбой, знать, недавно привозили, вон, даже влажные пятна на дороге еще не подсохли. К рыбному аромату примешивался запах гнилых отбросов из больших бочек в углу. А что поделать – у всякого дворца и хозяйственный двор есть, и бочки с помоями.

К ней приблизился седой прислужник с аккуратно подстриженной бородой, в льняной тунике с закатанными рукавами.

– Здравствуй, уважаемая. Мне сказали, ты весточку принесла от Феодора.

– И ты здравствуй, почтенный Сергиус. Да, Феодор велел мне тебя найти. Могу ли я передать через тебя слово великому паракимомену?

– Отчего же не передать. Скажи свое слово.

– Передай ему, что Нина в аптеку его молит прийти сегодня. И что опасность грозит великая.

– Я тебя выслушал, уважаемая. Слово твое передам. Кланяйся от меня Феодору. – он, повернувшись, ушел.

Нина побрела домой. Обратный путь показался ей бесконечным.

Глава 12

Вербена – растение высокое, крепкий стебель покрыт волосками. Листья супротивные, на коротких черешках, разных форм – сверху продолговатые, снизу изрезанные. Цветки в колосках или метелках, мелкие лиловые или пурпурные.

Собирать надо вербену, когда цветет, только на рассвете, обязательно с молитвой.

Вербену в отварах хорошо пить от кашля, от лихорадки, от тошноты тоже помогает. Лечит разные язвы и прыщи на коже. От опухолей помогает и от ушибов. Вино, вскипяченное с сушеной вербеной, пьют против змеиного укуса.

И оно же полезно для выздоровления после долгой лихорадки.

Из аптекарских записей Нины Кориарис

Галактион с Ниниными заданиями справился. Когда аптекарша вернулась, он сидел над восковой дощечкой и, высунув язык, старательно выводил что-то. Нина заглянула через плечо и ахнула. На потемневшем от времени воске был нацарапан силуэт скакуна, вставшего на дыбы. Да искусно как! Грива волнами; от коня так и веет силой и свободой. Поразилась Нина – мальчишка еще, раб с императорской кухни, а вон такие художества у него получаются.

– Надо же, каким даром тебя Господь наградил…Так ты потому к ипподрому и бегаешь? На лошадей смотреть?

Галактион ей улыбнулся горделиво, понравилось ему Нинино восхищение.

– Я лошадей люблю. Когда во дворце жил, то все тайные проходы изучил, чтобы до ипподрома добираться и обратно на кухню незамеченным возвращаться. Только так и удалось сбежать, когда…

Он замолчал, отвернувшись. Нина с жалостью погладила его по голове.

– Ты не рассказывай, если тяжело. А как захочешь, так приходи ко мне душу облегчить. К отцу Анатолию сейчас идти не след, не надо ему грех-то наш на себя брать. А я послушаю да, может, и помогу чем.

Галактион упрямо встряхнул головой. Потом протянул Нине рисунок.

– Я картинки эти просто от скуки царапаю. То на песке, то на дощечке. Я мечтаю наездником стать, чтобы в тагму49 попасть конным воином.

– Ох, какие у тебя мечты смелые. Тут же и умение надобно, и облачение, да оружие купить требуется. Вот на ипподром тебя могли бы взять, да только с беглым рабом никто связываться не будет. Подождать придется. Я с Гликерией поговорю, может, и придумаем что-нибудь.

Вспомнив про Гликерию, Нина нахмурилась. Поговоришь с ней теперь, упрямой кобылицей.

Мальчик помолчал.

– Роман тоже лошадей любит. А его заставляют книги читать да церемониалы соблюдать. Он пообещал, когда императором станет – подарит мне целую тáгму.

– Погоди, какой Роман?! Ты с наследником говорил? Как тебя допустили к нему?

– А чего бы не говорить? Чай, тоже человек, говорить умеет. Он убежал однажды из библиотеки да пошел к кухням. А там я с подносом сладостей шел. Ну он и попросил у меня чего сладкого. А я дал. Он же наследник. Мы побеседовали немного. А потом пришел слуга за ним, Роман хотел бежать да поднос задел, и лукумадесы рассыпались. Меня выпороли за них, а Роман потом пробрался ко мне, пожалел, что из-за него попало, принес книгу. И читал мне про путешествие какого-то моряка и про одноглазого великана. А потом мы с ним не раз виделись. Тайно. Я ему сладости приносил. Жалко его. Ему даже говорить во дворце не с кем. Все либо надутые жабы, либо его боятся и соглашаются. А я с ним даже подрался однажды, – Галактион горделиво приосанился.

Нина прижала руки к щекам.

– Да как ты осмелился?!

– А я чего? Он сам вдруг рассвирепел и пнул меня, когда я сказал, что лошадей бегал смотреть. А я тоже его пнул. Он удивился, ты бы видела его лицо, – мальчик рассмеялся. – А потом ничего, больше не пинался. Сказал только, что иногда его такой гнев охватывает, прямо в глазах темно. И ничего с собой сделать не может. А я сказал, что ежели его опять стукнуть надо, то пусть только позовет.

Нину от таких разговоров аж в пот бросило. Она осторожно спросила:

– А сбежал-то почему? Наследник пожаловался?

Галактион помрачнел.

– Нет. Мы с Романом играли в кустах за фонтаном в чет-нечет с камнями. А потом он услышал, что его Ноф ищет, и ушел. Я вылез из кустов, а там другой евнух из кувикулария50, он за мной и Романом, видать, подсматривал да доложить хотел. Евнух тот меня схватил сзади за тунику, начал колотить чем-то твердым. Больно. А потом я