Весенняя ветка - Нина Николаевна Балашова

в висках: «Я не пионер. Я не пионер!..»

Галстук, лежавший на плечах, пополз. Вовка машинально хотел схватить его, но не успел.

Он глянул на дверь и, когда директор школы стала приближаться к нему, не отдавая себе отчета, сорвался с места и побежал.

Случай с крестиком всполошил всех в школе. Но крестик крестиком, а где Вовка? Куда он убежал?

— Разыскать его — и все! — кричал вихрастый Васька, самый близкий друг Вовки.

— Да, но где его искать? Уже весь город обегали…

Васька вдруг стукнул себя по лбу. Конь. Вспомнил.

— В парке с конем разговор ведет, — убеждал школьников Васька. — Он любит то местечко. С папкой всегда ходил туда.

— Правильно, Вася, — согласилась Валя, — надо туда пойти.

— А это по-пионерски искать Вовку? — спросил Васькин друг Федька.

— Конечно, по-пионерски, — солидно ответила Валя.

— Я читал книжку про Павлика Морозова, так он даже своего отца не испугался. А откуда у Вовки крестик взялся? — не унимался он.

— Ясно дело, бабка одела. Она у него, ух, какая вредная, — вмешался Васька.

— А Вовку в пионеры примут? — снова спросил Федька.

— Конечно, — в тон пионервожатой ответил Васька. — Вот только найдем, я сам пойду к директору и добьюсь. Вовка, он хороший!

Скоро пионеры были во дворе Казанцевых. Они вошли шумно. О чем-то спорили между собой.

На крыльце сидела бабка и толкла соль в железной ступе. На ней была засаленная зятева безрукавка и большие стоптанные, невесть откуда взятые сапоги.

Валя остановилась напротив и спросила:

— Володя Казанцев здесь живет?

— А ты кто такая? — уставилась на нее бабка.

— Я из школы. Сегодня принимали Володю в пионеры, а он убежал.

— Это пошто он убежал? — сердито спросила она.

— На нем был крестик.

— Ишь ты! Стало быть, не вами он одет и не вам снимать.

Услыхав во дворе разговор, Анна, только что вернувшаяся из больницы, вышла на крыльцо и увидев в руках у девочки Вовкин портфель, вздрогнула, испуганно спросила:

— Что случилось? Где Володя?

Валя стала рассказывать ей про крестик. Анна слушала ее внимательно, потом вдруг побледнела. Девочка запнулась, поняла, что Вовкина мама ничего про крестик не знает, начала ее успокаивать.

— Да вы не беспокойтесь. Все будет хорошо. В пионеры мы Вовку примем…

— А где он-то? — глаза у нее сделались большие, тревожные.

— Пошли искать его, не беспокойтесь, найдем, — уговаривала ее девочка, — не надо волноваться.

Поднялась с крыльца бабка. Хмурая, она молча подошла к Анне и повела в дом, кивнув девочке, чтобы та ушла, дескать, все ясно.

— Придет, куда ему деваться, — буркнула бабка.

— Придет, говоришь, — сказала взвинченная до предела Анна. — А вот кто ему крестик одел? Ты одела? Знаешь, что калечишь ребенка?

— Что ты на меня бельмы-то свои таращишь? — огрызнулась старуха.

— До каких пор ты будешь вмешиваться со своими молитвами в воспитание ребенка? Где он теперь, ты знаешь?

— Что орешь? Забыла, кто я тебе? — закричала бабка. Она в первый раз видела такой свою дочь.

— Я вот все твои иконы вышвырну к чертовой матери, — и Анна решительно пошла к образам.

— Анна, прокляну! — не своим голосом завизжала бабка.

Анна остановилась, круто повернула к двери, закрыв руками лицо.

…Вовка бежал, хотя чувствовал, что бежать он больше не может. За ним никто не гнался. Остановившись, он пошел шагом. Увидел крашенный в белую краску забор, подошел, перелез через него и очутился в тенистом парке.

Летом здесь почти темно, клены так густо и высоко разрастаются, что образуют туннель. Теперь листья опали, и кое-где качались от ветра сережки. Хлопают обрывки афиш, на асфальте шуршат обертки от мороженого, через аллеи, точно живые, бегут сухие листья, гонимые ветром.

Вовка побродил по пустынному парку, пока не наткнулся на карусель. Он взобрался на своего любимого коня, потрепал давно нечесанную гриву, вспомнил отца и заплакал, но тотчас же вытер слезы рукавом.

«Нет отца и он не пионер. А ведь дал слово, что обязательно вступит», — и снова заплакал.

Плача, он расстегнул ворот рубахи и рванул нитку. Нитка лопнула, и в руках оказался маленький металлический крестик. Вовка смотрел на него и не знал, что делать. То ли идти в школу и отдать крестик прямо в руки директору, то ли к матери в больницу. Он поднял в задумчивости голову и увидел ребят. Увидел их и, как ни странно, обрадовался, но не побежал, а так все сидел с крестиком в руках. На ребятах были красные галстуки. Вовке так стало обидно, что он заплакал еще сильнее.

— Ты что здесь сидишь? Пойдем, — сочувственно сказал Васька.

Вовка спрыгнул с карусели и пошел с ребятами. Крестик он нес в открытой ладони…

— Что теперь с ним делать будешь? — кивнул на крестик Васька.

В самом деле, зачем он несет эту железку, которая так много причинила ему горя.

Вовка поискал глазами, куда бы можно было бросить крестик, и, заметив урну, со всей силой размахнулся и, швырнул его туда.

— Ну и здорово, — похлопал его по плечу Васька, — теперь пошли в школу, тебя там все ждут…

…Они подходили к школе. Валя Никифорова стояла с ребятами у входа.

— Идут, идут! — весело загалдели они и бросились навстречу.

Вовка, увидев подбегающих ребят, остановился. Школьники окружили его. Все молчали. Вовка стоял с опущенной головой. К нему подошла Валя. Тронув его за плечо, тихо сказала:

— Иди, Володя, домой, тебя мама ждет.

Шел к дому тихо, боялся. Долго стоял у ворот, прежде чем открыть калитку. На крыльцо вышла мать. Вовка вздрогнул. Ему показалось, что она несла в руке ремень. Он было рванулся бежать, но Анна скорее почувствовала, чем узнала в промелькнувшем пальто сына!

— Володя! — закричала она.

Вовка остановился. Она подбежала, схватила его за руку.

— Пришел! Пришел! — повторяла она бессмысленно, целуя его в губы, щеки, руки… — Пришел. Где этот проклятый крестик, дай я его выброшу!

— Я выбросил его, мама, — сквозь слезы сказал Вовка.

— Хорошо, хорошо, сынок, сделал, пойдем домой.

Она повела его в дом, усадила за стол. Поставив обед, села рядом.

— Не горюй, сынок, в пионеры тебя примут, — говорила она ласково, — я завтра схожу к учительнице и все объясню…

Она пообещала отдать ему слесарный инструмент отца и, кажется, этим его успокоила…

* * *

Прошла зима. Все свое свободное время Анна уделяла сыну. Вовка стал лучше учиться и еще с большим старанием строил авиамодели. Теперь они, как бумажные голуби, летали по комнатам.

Однажды Вовка строгал пропеллер для новой модели. Солнечные зайчики прыгали по стенам и по полу. Из маленького приемника доносилась музыка. Но вдруг музыка