Цвет моих крыльев - Екатерина Шашкова

Сестра Анелла же не мешкая распахнула дверцу, выбралась наружу и бодрым шагом направилась в придорожный лесок. Казалось, она вообще не замечала ни льющейся сверху воды, ни грязи под ногами.

– Ланья, вы туда по делу или до кустиков? А-а-апчхи! А то, может, помочь чем? – окрикнул монахиню простуженный.

Инквизитор брезгливо сморщился – частично от неприкрытого панибратства, частично от принятого в богопротивном Альсоро обращения. И только тогда вспомнил: а ведь карета-то ее, Анеллы. Она в ней и приехала. И мужчины эти с ней же были. А ведь они не монахи, и не послушники даже. Ну дела!

– Сиди на месте, олух. Еще я перед тобой не отчитывалась!

– Как хотите, ланья, – не стал спорить возница. Только поплотнее закутался в плащ и прикрыл глаза, намереваясь вздремнуть.

Отец Силько провожал женщину взглядом до тех пор, пока она не скрылась за деревьями. А потом любопытство пересилило, и священник, бегло перекрестившись, направился следом за Анеллой. Проламываясь сквозь кусты, он изо всех сил старался не шуметь, но получалось плохо – инквизитор постоянно проклинал свое грузное тело и благословлял ливень, заглушающий звуки. Впрочем, вскоре монахиня замедлила движение, а затем и вовсе остановилась. Священник еще раз перекрестился и постарался подобраться поближе. Любопытство служителя Господа было вознаграждено – последние несколько шагов ему удалось проделать совершенно бесшумно. Силько осторожно сдвинул в сторону загораживающие обзор ветки и нервно сглотнул: на небольшой полянке, открывшейся его взгляду, лежал труп.

В том, что молодой парень, с ног до головы вымазанный грязью, был мертв, сомневаться не приходилось. Неестественная поза, неловко подвернутая нога, огромное количество крови – какие уж тут сомнения. Непонятно было другое: каким образом монахиня узнала о том, что в лесу покойник.

Сама же женщина сейчас стояла над телом и с любопытством его разглядывала. Потом присела рядом на корточки, не обращая ни малейшего внимания на то, что плащ давно уже промок насквозь, а весь подол платья испачкан густой коричневой грязью. Некоторое время сестра Анелла сидела не шевелясь, а затем легонько повела ладонью над мертвым. Медленно, от головы к ногам, не касаясь тела. Потом она точно таким же образом исследовала меч, который мертвец все еще сжимал в руке.

Капюшон качнулся, и священник был готов поклясться, что разглядел довольную ухмылку.

– Первый, – удовлетворенно произнесла женщина и резко поднялась. – Святой отец, вам не надоело стоять в одной позе? Так подойдите, разомнитесь.

Инквизитор побледнел. Ноги вмиг стали ватными, перед глазами все поплыло. И как он только мог поддаться уговорам Нечистого и последовать за этой страшной женщиной? И уже неважно, каменная ведьма она или приставленный настоятелем соглядатай. Он, отец Силько, только что сам подписал свой приговор.

– Что, неужели ноги затекли? – всплеснула руками сестра Анелла и сама приблизилась к окаменевшему от страха священнику. – Ох, откуда только берутся такие идиоты. Ну что вы на меня так вылупились, Силько? Не съем же я вас в самом деле. Так, понадкусываю…

Женщина медленно, словно рисуясь, сняла перчатку, прищелкнула пальцами – сверкнуло тонкое серебряное колечко – и легонько дотронулась до лба инквизитора. Небо наискось перечеркнула извилистая молния, громыхнуло где-то совсем близко. Отец Силько вздрогнул… и проснулся.

Карета все так же подпрыгивала на ухабах, дождь стучал по крыше, и каменная женщина по-прежнему сидела все в той же неудобной позе.

«Задремал, – с неожиданным облегчением подумал инквизитор. – А ведь что-то страшное снилось. А что именно, уже и не вспомню. Ну и ладно, без того хлопот хватает!»

Обратная дорога показалась мне вдвое короче. Скорее всего потому, что большую ее часть я бесстыдно проспала.

Точнее, сначала я честно месила ногами грязь и пыталась не отставать от ребят. А они как назло вспомнили, что неплохо было бы вернуться в академию затемно, и теперь спешили изо всех сил. Рисса задала неплохой темп и неслась впереди, что-то сердито бормоча сквозь зубы, Флай чуть прихрамывал, но в целом держался вполне бодро, а Кьяло вообще все было нипочем. Ну да, они же через кусты не продирались, в грязи не кувыркались и от выстрелов не уворачивались.

Кстати, о выстрелах… А также о джинсах, кроссовках и потертой «косухе»…

По всему выходит, что этот чертов мазила из моего родного мира. И охотился он за мной целенаправленно. Только вот с чего бы это? Кто-то настолько не хочет, чтоб я вернулась домой? Бред! Ангелом я, конечно, никогда не была, но и крепко насолить никому не успела. А этого белобрысого вообще в глаза не видела. Может, он просто наемник? Вполне возможно. Тогда кто заказчик? Кто-то весьма неслабый, чтоб поставить прямой портал между мирами.

Впрочем, почему обязательно «между»… Заказчик вполне может находиться здесь, а наемник – существо без родины и национальности. Одежда же была выбрана специально, чтобы ввести меня в заблуждение.

Только вот зачем пудрить мне мозги костюмчиком, если все равно убивать? Нет, что-то не сходится… Может, меня вообще с кем-то спутали? Эх, не догадалась поближе рассмотреть рубец от портала. Я в них, конечно, не разбираюсь, но могло и повезти. Вдруг именно в тот момент кто-нибудь выглянул бы посмотреть, чем дело кончится?..

Задумавшись, я споткнулась раз, другой. На третий Кьяло подхватил меня на руки (Флай тоже хотел, но не успел), и дальше я путешествовала с комфортом. Сама не заметила, как задремала. Проснулась только на пару минут, чтоб уже в комнате стянуть с себя насквозь промокшую форму, и сразу же отрубилась снова.

А разбудили меня вопли:

– Маргошенька, солнышко, открой глаза и дверь! Потому что, если ты сейчас не встанешь, мы уйдем смотреть Турнир Равных одни, и тебе потом будет крайне обидно за пропущенное зрелище. Марго-о-о!

Рисса надрывалась в коридоре уже минут десять, и все это время я тщетно пыталась подняться с кровати. Все тело болело, левая рука еле слушалась, ноги гудели, голова трещала, кончики ушей немилосердно чесались… Уши-то с чего? Ах, да, паром обожгло… А потом пулей зацепило, кажется…

«Марго, не заставляй меня вышибать дверь. Я могу перестараться и снести всю стену». – Голос блондинки, прозвучавший почему-то прямо в голове, застал меня врасплох. А мавка тем временем подкрепила свою угрозу решительным пинком по дверному косяку.

«Вот я сейчас встану – и ты ляжешь!» – мрачно подумала я, решительно придавая организму вертикальное положение. Но, кажется, от моих благих намерений мало что зависело. Комната резво крутанулась вокруг своей оси, в глазах потемнело, и я едва успела ухватиться за спинку кровати, чтоб не грохнуться.

Упс!

Где-то на задворках сознания раздалось явственное хихиканье:

«Ты сначала до меня доберись!»

Ах так? Я решительно сжала зубы и двинулась к дверям. Пол качался, потолок норовил свалиться на голову, а каждый шаг превратился в пытку. Что там про Русалочку говорили? Как по острым ножам ходила? Да я бы сейчас и по горящим углям прошлась, лишь бы не чувствовать этой слабости и отупляющей боли во всем теле.