Клуб - Такис Вюргер

– Спасибо, Жрец.

Мне не нужна была эта команда, чтобы быть счастливым. Это я понял сегодня в поединке с Пекарем. Я посмотрел бы бой против Оксфорда, я очень хотел быть там, когда победит Ханс. А еще я хотел бы увидеть, как проиграют остальные боксеры из нашей команды.

Жрец заплатил за пиво.

– Я могу сам, – сказал я, но он только улыбнулся и положил пару купюр на стойку бара.

Я поцеловал Мими в щеку.

– Я как раз сейчас заканчиваю, – прошептала она мне на ухо.

Я подмигнул ей и вышел.

Шатаясь, мы прошли немного по улице. Жрец пел какую-то песню на языке, которого я не понимал. Наверное, это был диалект Доклэндса.

– Я сплю здесь за углом. У меня есть пара голубков в голубятне, – сказал он.

– Голубков?

– Короче, мы можем выпить, – сказал Жрец.

Я брел в одиночестве по улицам Лондона. Сплюнув немного крови на асфальт, я почувствовал себя хорошо. Я был боксером, мужчиной. Начался легкий моросящий дождь, и это была лучшая погода на земле. В руке у меня была спортивная сумка с мокрыми перчатками.

Супер-Майк

Наступило утро перед боем. Мне нравилось ходить в часовню Королевского колледжа еще до того, как туристы появлялись там на утренней молитве. На протяжении нескольких недель я с нетерпением ждал боя, но в настоящий момент радовался еде. За последние четыре месяца я сбросил семь килограммов. Шестьдесят килограммов при росте в 182 сантиметра. В прошедшие недели я ел только филе говядины и яйца. Когда я думал о кусочке поджаренного тоста, у меня во рту скапливалась слюна. Пару раз за последние несколько дней я падал, однажды даже очнулся в гостиной на полу. Последние два килограмма веса я сбросил, почти отказавшись от воды. За последние двадцать часов я сделал всего два глотка воды и провел много времени в финской сауне. Моя голова гудела, но я весил 59,8 килограмма. Аминь.

Утром я посмотрел в зеркало. Выглядел я как скелет. На мне были черный костюм и галстук в цветах боксерского клуба.

Я опустился на колени перед картиной, было немного больно стоять на холодном полу. На картине был изображен новорожденный Иисус на коленях у своей матери, он выглядел толстым и милым. Мне это не нравилось, мне вообще не нравилась вся эта современная церковь, которая представляла Иисуса каким-то коммунистом, а Бога – Санта-Клаусом из рекламы кока-кола. Но утром здесь было тихо, а плохая церковь была все же лучше, чем вообще никакой.

Я верил в Бога, который карает. Дома во Флориде я ходил в церковь, которая раньше была гоночным треком и находилась напротив офиса, в котором принимались ставки на гонки борзых. Когда священник узнал, что у здания были огнестойкие стены, то начал во время службы постоянно сжигать кресты высотой в человеческий рост из дерева лесной сосны. Мне это очень нравилось. Он проповедовал с молотком в руке, который купил в хозяйственном магазине, и кричал сквозь дым, что Бог заставит всех, кто пренебрегает его словами, вечно гореть в аду. Проповедник стучал молотком по алтарю. Я чувствовал жар и знал, что Бог есть.

Бог был со мной, когда я штурмовал Фаллуджу. Однажды двое парней, которые шли впереди меня, наступили на мины и потеряли ноги. Пахло жареным мясом, только запах был немного слаще. С тех пор я видеть не могу стейки. Я воевал целый год в Ираке и получил всего лишь несколько царапин – зацепился за обломки двери, в которую входил. После этого я понял, что из благодарности посвящу Богу свою жизнь. В эти дни я как раз дописывал последние главы своей диссертации о влиянии Ватикана на Фердинанда Максимилиана Йозефа Марию Австрийского, человека, который год был императором Мексики. После университета я хотел вернуться в США и пойти в политику.

Мне не нравилась наша команда по боксу. Жрец был преступником, Джош – психом, Билли – гомосексуалистом, а Штихлер – немцем. Это была команда дефективных.

И почему они называли меня Супер-Майком? Я посмотрел этот фильм и видел, как танцует этот гомосексуалист с горой мышц и сварочным аппаратом в руках. В такие моменты я хотел перестать заниматься боксом, но потом понял, что Бог дал мне эту команду, чтобы испытать меня.

В Ираке я выучил наизусть часть Библии, в старом переводе, которую дал мне преподобный Уитлер. Книга была в кожаном переплете. Этим утром я держал ее в своих руках.

Мой отец рассказывал мне, что преподобный Уитлер недавно во время службы сжег Коран и из-за этого вынужден был уехать. Я не знаю, правда ли это, но зато знаю, что говорится в Послании к евреям в 12-й главе: Посему и мы, имея вокруг себя такое облако свидетелей, свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех и с терпением будем проходить предлежащее нам поприще, взирая на начальника и совершителя веры Иисуса.

Я пойду на бой, который был мне предназначен. Я встал, на моих коленях осталось немного пыли. Выйдя из часовни, я включил свой мобильный телефон и нашел сообщение от Жреца: Готов, Супер-Майк?

Я был готов. Я всегда выигрывал все бои. И в Ираке в армии, и на боксерском ринге – семь побед, ни одного поражения. Взвешивание было назначено на 12 часов дня. Сегодня вечером я выйду и закончу бой победителем. А до этого я съем сэндвич с сыром и большую порцию хлопьев «Чоко-попс». Я очень хотел домой, чтобы поскорее переспать со своей женой и, возможно, стать отцом своему первому сыну, если Бог даст.

Билли

Утро пахло немытыми шмотками раскиданными на полу, сухой древесиной от обшивки моей комнаты – в общем, пахло домом.

В полудреме я услышал, как звонит телефон, пошарил рукой возле кровати и достал аппарат из кармана джинсов. У меня немного кружилась голова.

Голос Жреца в трубке звучал мягко, и это беспокоило меня – таким я его еще не слышал. Наступил день поединка с Оксфордом, свой билет я прикрепил к пробковой стене над кроватью. Жрец говорил слишком быстро, рассказал, что один его друг, который работал в английском союзе бокса, сказал ему, что сегодня во время взвешивания пройдет незапланированный допинг-контроль. А замбийский принц, по его словам, был нашпигован кленбутеролом. И, кроме меня, другого боксера в этой весовой категории не было.

– Погоди, погоди. Что ты сказал?

Я опустил руку. Телефон лежал на моем одеяле. Я посмотрел на время на дисплее – до взвешивания оставалось три с половиной часа. Для своей категории я был слишком легким, я это знал. После поединка в Лондоне я только пил пиво и ел бананы, потому что ничего больше не хотел. Я понятия не имел, сколько сейчас весил.

Я отключился, не попрощавшись, о чем тут же пожалел. Вытащил из-под кровати ноутбук, нашел информацию о кленбутероле и прочитал, что он способствует тому, чтобы организм сжигал большее количество жира за короткое время. Собственно говоря, это был препарат, который прописывали людям, страдающим астмой. А еще это было токолитическое средство для крупного рогатого скота.

Телефон снова зазвонил, и Жрец продолжил говорить как ни в чем не бывало.