Мародеры. Как нацисты разграбили художественные сокровища Европы - Андерс Рюдель

Управляя экономикой страны, Геринг мог распоряжаться крупными суммами, а кроме того, не гнушался взятками.

В отличие от многих нацистских бонз Геринг имел аристократическое происхождение. Его отец, Генрих Эрнст Геринг, потомок обедневшего дворянского рода, был генерал-губернатором Германской Юго-Западной Африки (современной Намибии), затем консулом на Гаити. Однако семья не была богатой, что позднее, возможно, стало причиной безмерной алчности сына.

Геринг провел детство неподалеку от Нюрнберга, в замке Фельденштайн у своего крестного (и любовника своей матери) Германа фон Эпенштайна. В начале Первой мировой войны Геринг почти случайно попал в Имперские военно-воздушные силы, скоро проявил себя как отличный летчик-истребитель и к концу войны стал командиром легендарной эскадрильи «Красного барона» — Манфреда фон Рихтгофена, погибшего в апреле 1918 года. После войны он выступал с показательными полетами, в том числе в Швеции, где служил в авиакомпании «Шведские воздушные линии», выполнявшей рейсы между Стокгольмом и Таллином.

В Швеции, в замке Роккельстад в Сёдерманланде, он встретил свою будущую жену, Карин фон Канцов, которая тогда была замужем за бароном Нильсом Густавом фон Канцов. Карин была старше Геринга на пять лет, и Геринг ее боготворил. Они поженились в 1922-м — в том же году Геринг познакомился с Гитлером. Роман Геринга и Карин стал сюжетом фельетонов в немецкой вечерней прессе и охотно эксплуатировался нацистами в качестве рекламы своей партии. В 1923 году во время пивного путча Геринг был ранен в ногу, и Карин тайно вывезла его из страны. Однако лечение привело к зависимости от морфина, от которой Геринг так и не смог избавиться до конца жизни. Какое-то время он даже лечился в психиатрической клинике Лонгбру в Швеции.

Карин тоже была очень болезненна — страдала эпилепсией, туберкулезом, сердечной недостаточностью. В 1931 году она скоропостижно скончалась, и, когда Геринг построил недалеко от Берлина уже упоминавшееся поместье Каринхалль, он назвал его в честь покойной жены. Позже Геринг возвел в имении мавзолей и перенес туда останки Карин.

В Каринхалле Геринг мог позволить себе все. Он питал слабость к таким культурным символам статуса, как антиквариат и искусство. Геринг был единственным нацистом, посмевшим тягаться с Гитлером в страсти к коллекционированию. Однако их страсть имела разную природу: если Гитлер был мечтателем-эстетом, то Геринг, скорее, считал себя кем-то вроде правителя эпохи Возрождения. Геринга интересовало не столько культурное величие Германии, сколько его собственное. Каринхалль, поначалу довольно скромный охотничий домик, со временем сильно разросся. Перестройку Каринхалля Геринг поручил Вернеру Марху, автору проекта берлинского Олимпийского стадиона.

Реконструкция была настолько масштабной и дорогостоящей, что Геринг превратил поместье в государственное представительское имение, распоряжаться которым, однако, по-прежнему мог только он один.

В роскошных постройках в древнескандинавском стиле нашлось место для всевозможных эксцентричных увлечений Геринга: в одной из комнат он держал модель железной дороги, в другой — ручных львят. В поместье был также кинозал, кегельбан, кабинет стоматолога, баня, спортивный зал и пивной домик. Посетителей Геринг принимал в большом охотничьем зале с камином, бревенчатыми стенами, увешанными медвежьими шкурами, мечами и рогами королевских оленей. Многие иностранные гости, приезжавшие в Германию с государственным визитом, заглядывали в «домик» Геринга. Его навещали знаменитый американский летчик Чарльз Линдберг, симпатизировавший нацистам, и Бенито Муссолини.

Каринхалль был не единственным поместьем Геринга. Ему принадлежал еще и замок Фельденштайн, где он провел детские годы, а также замок XI века Маутерндорф в Австрии, недалеко от Зальцбурга. В Альпах, в Берхтесгадене, у него был домик недалеко от Бергхофа — резиденции Гитлера, а кроме того, три охотничьих домика и обширные охотничья угодья вокруг поселка Роминтен в Восточной Пруссии, издавна служившие местом королевских охот. Так же как и домик в Альпах, владения Геринга, как правило, находились неподалеку от резиденций Гитлера. Роминтен, например, располагался рядом с главной ставкой Гитлера — «Волчьим логовом» (Wolfsschanze).

Каринхалль в основном служил хранилищем для коллекции Геринга. На картины и другие произведения искусства рейхсмаршал тратил несметные суммы — гораздо больше, чем ушло на перестройку самого имения. Спустя год-другой после начала войны Геринг уже владел одной из лучших художественных коллекций в мире. Ему принадлежало примерно 1400 живописных полотен, 250 произведений скульптуры и 168 старинных гобеленов. Геринг не разделял ни интереса Гитлера к немецкой живописи XIX века, ни его желания встать у истоков нового германского искусства. Геринга, в отличие от других нацистских лидеров, редко можно было увидеть на ежегодном открытии Большой немецкой художественной выставки в Мюнхене. Он отдавал предпочтение классическому европейскому искусству — от средневековой немецкой резьбы по дереву до французских гобеленов XVIII века. Но главное — живопись Северной Европы. Геринг хотел иметь лучшее из лучшего и часто получал желаемое. В 1943 году у него уже было пять картин Рембрандта и 73 произведения его любимых художников — отца и сына Кранахов. После войны «художественный агент» Геринга Вальтер Хофер подсчитал, что рейхсмаршал потратил на свою коллекцию более 100 миллионов рейхсмарок, то есть примерно 300 миллионов евро. В основном эти средства брались из художественного фонда Геринга, который постоянно пополняли немецкие предприниматели. Одним из главных спонсоров был Филипп Реемтсма, владелец табачного концерна, контролировавший всю табачную индустрию в Германии. Этим успехом Реемтсма был, в свою очередь, обязан Герингу. Когда нацисты проводили мощную кампанию против курения, Геринг встал на защиту табачной промышленности.

От алчности Геринга страдали и его подчиненные. Он нередко задерживал зарплаты и гонорары сотрудников и — с их согласия или без — покупал на эти деньги произведения искусства для своего собрания.

Когда Гитлер только отбирал первые картины в свою коллекцию, Геринг уже запустил целую сеть коллекционирования произведений искусства с «художественными агентами» по всей Европе и со специальным секретарем, координировавшим закупки. Эта организация использовала все возможные средства — от прямых хищений до шантажа. Идеология не должна мешать заполучить желанную картину, считал Геринг. Он охотно мог поменять приговоренное к уничтожению произведение «дегенеративного» искусства на какой-нибудь вожделенный шедевр или давал еврейскому семейству ускользнуть из лап нацистов, если выяснялось, что у них дома есть картина Рембрандта. Бывало, агенты Геринга и Гитлера бились за одни и те же произведения, и рейхсмаршалу нередко удавалось выиграть.

Чтобы политически оправдать неуемную страсть к коллекционированию, Геринг обещал в будущем подарить свое собрание рейху. Для коллекции проектировалась галерея длиной в 300 метров — один из флигелей Каринхалля. Здесь 12 января 1953 года, в день шестидесятилетия рейхсмаршала, должен был открыться Музей Германа Геринга.

* * *

Для Польши, зажатой между двух империй, нападение Германии стало очередным кровавым эпизодом польской исторической трагедии. Но никогда еще судьба не обходилась с этой страной так жестоко. За неделю до нападения между Германией и СССР был заключен пакт Молотова-Риббентропа, согласно которому Сталин и Гитлер договорились не нападать друг на друга и при этом тайно поделили между собой Восточную Европу.