Хуш. Роман одной недели - Ильдар Абузяров

– У меня сейчас нет таких денег! – говорит Мурад, так, оказалось, зовут паренька. Он приехал отдохнуть к своим дяде и тете на каникулы. Потому что каникулы бывают в феврале, когда в горах самый снегопад, и существует опасность схода лавин.

– Не беда, – ухватываюсь я за возможность, – внесите пока все, что у вас есть, и мы сможем съездить за дополнительными деньгами к вам домой…

12

И опять такое чувство – то ли я ведом, то ли меня ведет провидение. А может, этот паренек меня преследует по пятам, иначе как он опять оказался возле меня? Ведь вот мы уже едем на трамвае, что болтается, привязанный к проводам, из стороны в сторону. А воспаленные глаза Мурада тоже ходят кругами – болтаются, как привязанные нитками шары. Они, охваченные пожаром болезни, сигнализируют: SOS – «Спасите наши души», «Все на пожар». И, поддаваясь этому призыву у Мурада дома, я укладываю больного мальчишку на диван.

Наконец-то я по-настоящему проник в эту квартиру и теперь могу спокойно пройти по большущей зале, в центре которой укрывает пол огромный персидский ковер, заглянуть на кухню, в ванную и туалет. Да, умеют люди жить на широкую ногу.

Я нахожу кабинет хозяина и включаю компьютер. Процессор начинает жужжать и извергать из себя брызги сопротивления, как муха, угодившая в сети паука. Я втыкаю в USB-порт свою флэшку, словно паук хелицеры. Нажав на несколько клавиш лапами-контактами, запускаю процесс сворачивания информации в нужный архив и процесс перекачки архива в нужное русло. Я смотрю, как файлы, словно кровь, переливаются из одной системы в другую.

Все, дело сделано. Теперь можно на несколько секунд расслабиться. Я сижу и смотрю на диаграмму, на которой высвечиваются скорость и степень наполняемости еще минуту назад пустого чрева флэшки. А потом быстро завернуть флэшку в носовой платок и унести ноги к себе в темный угол.

1

Али, и правда, не собирался никуда выходить из своего номера, как, возможно, не собирался выходить и в дни другие, потому что впечатлений об этом отеле ему, кажется, уже хватило на всю оставшуюся жизнь. Потому что есть такие отели, где кофе подают на серебряном подносе с розовыми лепестками, льняной салфеткой ручной вышивки, марципаном и бутылкой импортной минеральной воды. А дамы получают в подарок к кофе розу.

Есть такие отели, меняя постельное белье в которых, горничные ради приятного запаха кладут меж простыней мешочки с сандалом. А когда постель готова, лаванду кладут под подушку, чтобы ее аромат витал над гостем всю ночь и навевал сладкие сны.

Может быть, из-за этого аромата Али долго не мог заснуть, потому что он напоминал ему аромат Аллы. Он все думал, думал, вспоминая ее черты, где же он может ее найти в этом огромном, полном духов и джиннов, городе.

Да и не должен он ее искать. Ведь она теперь замужем. Она уже чужая женщина. Если только взглянуть одним глазком. Не выдержав этого дикого одиночества, Али протянул руку и включил телевизор, на экране которого возник выкрашенный в рыжий цвет ведущий…

Красные волосы и борода. Широкие штаны. Балахон вместо кофты. «Ни дать ни взять – бродячий дервиш в шерстяном рубище», – подумал Али.

2

Воистину, эта история началась с ослушания запретов. Сначала музыка, а потом и радио. Хотя все устазы и шейхи, напутствуя, предупреждали Али.

Ведь есть такие отели, про которые говорят, не будет ничего удивительного, если он взорвется. Но в чем причина? Где механизм? Где детонатор? Где бикфордов шнур? Откуда тянутся проводки? Неужели из самой растяжки «Дети против террора»?

Уже само то, что Али позволял себе иногда смотреть телевизор, крутить этот чертов пульт в руках туда-сюда, словно размахивать саблей, было большим грехом… Телевизор Али переставил поближе к себе на кровать, и теперь он как бы стоял на огромном подоконнике, потому что окно было почти до пола.

С помощью другого пульта Али раздвинул шторы, за ними открывался вид на крышу-сад атриума, под которой виднелись большой водоем с красными рыбками и поле с английским газоном для игры в гольф или поло. За ними в глубине – тенистый теннисный корт, что само по себе напоминало о белой девочке-бабочке, которая только сегодня выиграла миллион.

А его отец всю жизнь мечтал о небольшом куске своей собственной земли, мать о небольшом садике. Здесь же огромные поля ровно подстриженной травы вокруг водоемов под крышей. Вот куда они прячут воду и землю!

3

Впрочем, сейчас уже Али было не до своих родителей. Музыка-тоска разрывала его изнутри. Он смотрел музканал, лежа на широкой белой двуспальной кровати, словно на ладони Аллаха или джинна, поднятой над залитым огнями городом.

Эта ладонь могла его зажать и раздавить, могла скинуть его наземь. И некому было протянуть руку. Не за что зацепиться…

Али чувствовал себя подвешенным между двумя мирами. А еще эта чертова музыка! Она несла его словно на волнах. И перед каждой мелодией – признание в любви. И поздравления с днем какого-то святого Вали. Какого Вали, Али не расслышал толком: то ли Вали из какого-то стана, то ли Вали Тайны, то ли Вали ибн Тины, то ли какого другого. Они так и сказали, что Вали истинного, причем последняя часть слова была явно скомкана, скручена в шарик, пережевана вместе с яблочным кексом-жвачкой и проглочена рыжим ведущим.

4

Вот опять ведущий по телевизору зачитывал любовное письмо какой-то девицы да передавал поздравления с днем святого Валентина. Али не выдержал и сделал звук погромче, чтобы отчетливее расслышать слова.

– Да-да, – напоминал ведущий. – Ведь уже пятнадцать минут после полуночи, пятнадцать минут, как наступил день святого Вали ибн Тайна. Вы готовы, друзья, отметить его вместе с нами? И повстречаться со своими возлюбленными, и поздравить их от всего сердца?

И в ответ на призыв ведущего, на призыв стоящего впереди, в нише телевизора, словно в нише михраба, имама, поздравления сыпались, как из рога изобилия, по всем каналам. Все только и делали, что поздравляли друг друга с любовью и признавались в любви.

А он, Али, до сих пор так и не увидел свою возлюбленную, хотя она теперь была рядом – в той же стране, в том же городе. Казалось, ее можно увидеть уже сейчас – стоило протянуть руку с пультом и переключить канал. Но, как Али не переключал каналы, он нигде не мог ее найти.

У Али еще оставался канал сна, который он пытался найти, крутя и колотя подушку – туда-сюда. Ведь, возможно, в ночь Святого Вали ибн Тайна Алла наконец признается ему в любви. Но уснуть никак не удавалось, ведь все шейхи и учителя перед отправлением призывали его не смотреть телевизор, не слушать радио. Тем более на ночь, потому что музыка возбуждает низменные инстинкты.

Нет, это невыносимая мука – быть так близко и даже не знать: влюблена ли в него Алла? Питает ли она к нему хоть какие-то чувства?

Али специально приехал в страну тысячи и одной ночи. В страну, где по ночам летают фиолетовые бабочки, кружась хороводами в лунном свете.