Ученье – свет, а не захочешь светить – заставим - Вячеслав Александрович Баймаков

class="p1">Вместо этого она неуклюже скрючилась, поднимая широкополую шляпу, наверно, думая, что это выглядело со стороны элегантно. Извиваясь, как глиста, всем телом и чрезмерно затягивая сцену, нарочито показательно нахлобучила её обратно на голову. Погладила себя по бокам, показывая самцам осиную талию для оценки. Наклонив голову, стряхнула с плоского животика несуществующий песок. Хотя, скорее всего, пыль. Потому что на песке она ещё не успела поваляться.

И вот топ-модель, вся из себя, походкой от бедра неспешно направилась к расшитому золотом незнакомцу, явно порождённому Димой, предвкушая, какой неописуемый фурор произведёт и на гостя, и единственного мужчину в их коллективе.

— Мадмуазель, — буквально растёкся в любезности молодой генерал, встречая на входе в беседку сексапильную красавицу, — разрешите представиться: генерал Наполеон Бонапарт.

Он резко, как ретивый скакун, мотнул нечёсаной гривой, изображая кивок приветствия.

— О, — манерно восхитилась почти обнажённая, если не считать шляпы, фотомодель миленьким девичьим голоском и, придав ему игривость, представилась в ответ: — А я Танечка.

Она обогнула кресло Димы, стоящее спинкой к входу, и попыталась элегантно присесть на своё место. Вот только шляпа испортила всю шедевральность сцены. Эта зараза упёрлась в высокую спинку и тут же нагло сползла на лицо незадачливой соблазнительницы, что поломало ей всю игру.

Преобразившаяся до неузнаваемости Танечка раздражённо стянула головной убор с лица и несколько секунд металась взглядом по сторонам в надежде найти место, куда бы её можно было пристроить. Ничего не нашла и поэтому просто положила на стол. Натянуто улыбнулась, переводя взгляд на новенького, да так и замерла, перекошенная, увидев в его глазах реальный космос и заодно понимая, кому она тут, дура, глазки строит.

— Знакомься, дорогая, — ехидно поддел её Дима, — это Господь нашего виртуального мира. Я попросил его материализоваться в образе главного героя первой локации. Мне показалось, это хорошая идея. Не правда ли?

Девушка, а женщиной её теперь язык обозвать не поворачивался, оставаясь перекошенной, медленно перевела взгляд на Диму, но, увидев его издевательскую улыбку, отмерла. Вид этого невоспитанного, но вместе с тем очень ей симпатичного нахала вернул её в «заводские настройки». Это позволило расслабить лицевые мышцы, что сделало прекрасный лик спокойным и холодно-величественным.

— Завтракать изволите? — продолжил ёрничать Дима, угодливо склоняясь к заново рождённой Танечке.

— Нет, спасибо, — поджала та губки, не оценив его шутовства.

— Тогда продолжим, — откидываясь в кресле и переключаясь в рабочий режим, закончил приветственную церемонию Дима. — Мы с Наполеоном Бонапартом до вашего явления народу обсуждали кое-какие нестыковки этого мира. Ну, по крайней мере, по моему недалёкому видению. Исходя из райских возможностей, кухня, тренажёрный зал и компьютерное место нам ни в одно место не упёрлись.

— Кухню не трогайте, — неожиданно резко встала на защиту импровизированного бунгало Танечка, заметно напрягаясь, — для меня это святое.

— Не понял, — изумился Дима, — для того чтобы быть сытым, здесь даже есть не требуется. Можно просто это пожелать.

— Кухня для меня, — начала было бойко блондинка, но тут же стушевалась и вновь повторилась, не решившись в чём-то сознаться, — для меня это святое.

— Поясни, — настойчиво потребовал Дима.

Белокурая модель помялась ещё какое-то время и всё же призналась:

— Это для вас кухня — только покушать. А для меня это святое. Я люблю готовить. И для меня важен сам процесс. Когда я готовлю, то думаю, и ответы на заданные вопросы даются сверху.

Она замолчала, насупившись, явно ожидая насмешки. Но Дима вполне серьёзно спросил:

— И давно это у тебя?

— С детства, — пожала плечиками Танечка, не поднимая глаз. — Сколько себя помню. Сначала в игрушечной посуде кашеварила в песочнице. И уже тогда открыла в себе эту способность. Подросла, и кухня для меня стала чем-то особенным. Я её так для себя и называю — храм Разума.

— А для меня чем-то подобным является компьютер с интернетом, — неожиданно подала голос Вера. — Я ещё в школе загорелась идеей скорочтения. И у меня это неплохо получается. Обычно захожу на энциклопедические сайты и с помощью медитации вхожу в ангельский режим.

Тут она осеклась и искоса, как девочка, нечаянно проговорившаяся о чём-то непристойном, зыркнула на продолжавшего улыбаться Господство, ожидая его реакции на подобное кощунство. Но ангел никак не отреагировал на святотатство. Зато тут же влез Дима:

— Что за режим?

Вера тяжко вздохнула и начала выкладывать все свои секреты, которые ещё вчера никому ни за какие коврижки бы не раскрыла.

— Это такой придуманный мной режим поиска «знаков свыше». Я как бы уверена, что передо мной есть подсказка богов. Её только надо найти. И я начинаю искать. В этом состоянии очень чешется вот здесь, — и девушка пальчиком ткнула себе между бровей и, вновь тяжело вздохнув, продолжила. — Только чесать нельзя. Надо терпеть. Почешешь — ангельский режим слетит. Потом надо входить заново.

— Так у тебя, подруга, третий глаз открыт? — не скрывая изумления ни в голосе, ни в мимике, восхитилась Танечка. — Ты можешь видеть будущее?

— Не только видеть, но и менять его, — пожала плечиками Вера, сделав вид, мол, а что тут такого. — Но только для себя.

— Это как? — вот тут уже в осадок выпал Дима, у которого аж голова пошла кругом.

— Просто, — вновь пожала плечиками ясновидящая. — Никогда не гадал на толстой книге?

— Это когда задаёшь вопрос, открываешь на первой попавшейся странице и тыкаешь пальцем в любое место?

— Смысл примерно такой. Только я это делаю в строго определённом состоянии на энциклопедических сайтах и применяя умение скорочтения. То есть пробегая страницы наискосок. При этом ангельский режим или режим поиска особых знаков свыше сам останавливает процесс на нужном месте. Если я, например, просматриваю с утра события на день и меня не устраивает расклад, то задаю вопрос, как избежать тех или иных негативных последствий или событий. И мне подсказывают. Этот метод действует на сто процентов. Ни разу ещё не подводил.

Вера замолчала, ожидая оценки Димы. Тот не подвёл, выдав вердикт:

— Круто. И кто тебя этому научил?

— Никто, — в очередной раз пожала плечиками брюнетка, — само получилось. А по поводу ангельского режима поиска, — тут она замешкалась, соображая, как бы это сказать, и честно призналась: — не знаю. Было какое-то озарение, когда в клинике лежала. Будто кто-то сверху подсказал. Или как у Танечки: пришло ангельское понимание.

За столом воцарилось молчание. За пределами беседки фоном орал тропический лес. Дима посмотрел на спокойную гладь воды и подумал: «Неплохо было бы ещё волну нагнать, чтобы та накатывала на песок с лёгким шелестом». Но вслух сказал другое:

— А мне, значит, остаётся беговая дорожка. Ну правильно. Мне всегда лучше думается, когда хожу.