Белое дело в России: 1917-1919 гг. - Василий Цветков

Предложения Таврических отделов ВНЦ, несомненно, учитывались Особым Совещанием при разработке внутриполитического курса, но главным оставалось иное. При существовавших недостатках административной вертикали представлялось правомерным обращение к потенциалу местного самоуправления. В записке Оболенского отмечалось: «Власть не должна быть оторвана от населения и на местах должна опираться на органы местного самоуправления и работать в тесном единении с нами». Следует помнить, что еще в 1917 г. органы самоуправления принимали на себя властные полномочия, а создаваемые при них «комитеты», используя поддержку общественных организаций, выступали оппонентами местных советов. Даже в условиях, когда на белом Юге в 1919 г. в руководстве стали преобладать авторитарные принципы, игнорировать систему самоуправления было невозможно. По убеждению главы ведомства просвещения И. Малиновского, именно реформа местного самоуправления, начатая Временным правительством, имела наибольшее значение в становлении российской государственности, будучи «одним из крупнейших завоеваний революции». Но «это завоевание не было закреплено» из-за «начавшегося процесса углубления революции, который завершился анархией, гражданской войной и разложением государственности». В будущем «новая восстановленная единая Россия должна быть прежде всего страной местного самоуправления, а не бюрократической опеки… В будущем не должно быть России опекаемой и самоуправляющейся, земской и неземской; вся новая Россия должна быть земской, самоуправляющейся».

Выборное, представительное начало, лежащее в основе самоуправления, импонировало многим политикам, стремившимся к максимально возможной во время гражданской войны легитимации власти. Малиновский подчеркивал, что местное самоуправление станет также основой предполагаемого «областничества»: «Местное самоуправление – это первая ступень областной самостоятельности. Местное самоуправление… состоит в том, что местным учреждениям, состоящим из выборных представителей населения, поручаются дела местного управления (заведование народным образованием, общественным призрением, врачебно-санитарным делом, путями сообщения, мерами безопасности и т. д.). Их деятельность регулируется законами, изданными центральной общегосударственной властью, а потому находится под контролем органов общегосударственной власти, именно под контролем с точки зрения законности». Одним из факторов повышения эффективности самоуправления считалось приближение самоуправления «к народу»: учреждение низовых выборных ячеек на уровне районных или участковых дум в городах, а также волостных земств. Считалось также, что из работы земств и городских управ должна полностью исключаться «политика» – а их деятельность следует ограничить хозяйственными вопросами (2).

В мае 1919 г. в программе работы управления внутренних дел ее глава Н. Н. Чебышев так определял направления политики в отношении местного самоуправления: «Основная задача заключается в организации системы устойчивых, мощных, хозяйственных самоуправляющихся единиц. Залогом устойчивости и мощности местных самоуправлений является: 1) привлечение к земским и городским выборам обширных кругов местного населения, заинтересованных в экономическом благосостоянии и культурном преуспеянии губернии, уезда или города, с которыми связаны их интересы; 2) предоставление местным самоуправлениям широкой самостоятельности в сфере их хозяйственной и просветительной деятельности; 3) установление для местных самоуправлений прочного финансового базиса; 4) устранение из круга деятельности местных самоуправлений вопросов политических, административных и полицейских» (3).

Осенью 1919 г. преемник Чебышева, действительный статский советник В.П. Носович (также бывший прокурор Московской судебной палаты и впоследствии обер-прокурор Уголовного Кассационного Департамента Сената), подтвердил необходимость «возобновления общественных самоуправлений – городских и земских». Это было возможно посредством либо восстановления прежних земско-городских структур, избранных по законодательству Временного правительства, либо проведения перевыборов там, где это возможно, с последующим переходом к новому порядку управления. В отношении выборов Носович выражал характерную для всех белых регионов тенденцию: «Наше время, время проклятой гражданской войны, постоянного возбуждения народных масс, повсеместных восстаний и всяких эксцессов едва ли благоприятствует насаждению органов самоуправления и разработке порядка выборов. Тем более, что самый совершенный порядок выборов в нынешних условиях жизни городов и в особенности уездов не даст в результате ничего, кроме торжества грубой силы». Исходя из этого, глава УВД предпочитал использовать «административный ресурс»: «Сейчас весьма важно дать твердую и авторитетную администрацию, опытную в делах гражданского управления… на это должна быть направлена вся энергия Управления Внутренних Дел и все ее время» (4).

В то же время со стороны различных общественных кругов высказывались пожелания не только о полном возврате к правоприменительной практике Временного правительства 1917 г., но и о дальнейшем расширении компетенции самоуправления. Для этого использовались трибуны периодически созываемых земско-городских совещаний. 7–8 ноября 1918 г. в Киеве состоялось совещание земцев и представителей городов Украины, Дона, Кубани и Крыма. Инициатором выступили переехавшие сюда из Москвы члены Главного Комитета Земско-Городского Объединения. Здесь были озвучены два принципа, на которых предполагалось осуществить государственное строительство: «1) восстановление демократических органов местного самоуправления на основах четырехчленной формулы и объединение самоуправлений на территории всей России; 2) воссоздание единой, независимой России и создание прочных форм демократического государственного устройства, установленного всенародным Учредительным Собранием». В духе популярных в 1918 г. требований провозглашалось, что «воссоздание государственного единства должно произойти с сохранением самостоятельного управления отдельных областей» (то есть на основании принципа «федерации»), «при непосредственном и ближайшем участии широких демократических масс» (5).

В резолюциях Съезда представителей земских и городских самоуправлений Украины, Юга России в Симферополе (30 ноября – 8 декабря 1918 г.) подчеркивалось, что «страшный призрак гражданской войны отойдет в прошлое… когда народу не будет угрожать никакая диктатура, ни слева, ни справа, когда попранное народовластие будет восстановлено в непререкаемом авторитете». «Большевистская диктатура, поправшая народовластие, не могла объединить народы России. Отдельные национальности она толкнула на путь полного обособления от России, на образование мнимо независимых, но фактически вассальных по отношению к Германии государств (Украина, Закавказье). С другой стороны, она вызвала против угнетателей широкое народное движение, приведшее к образованию временных государственных образований в Сибири, на Урале и в Закавказье, на Кубани, Дону и в Крыму, ставящих своей задачей воссоединение с Россией, как только будут разбиты цепи большевистского самовластия». Не менее опасен был «большевизм справа» – «нарастающие в стране реакционные силы, открыто ставящие задачу монархически-политической и социальной реставрации». Он «является сильнейшим фактором, препятствующим возможному успокоению страны, питает большевистские настроения в массах и сохраняет фронт незатихающей гражданской войны».