Руины тигра – обитель феникса - Ами Д. Плат

Она скрасит ожидание. Мэйлин!

Девушка, молча наблюдавшая перепалку, встала из-за своего стола, оправила полы ханьфу и подошла к нам. Она поклонилась как подобает.

– Мэйлин ваша. Дарю. Она не даст соскучиться.

– Но, господин… – тихонько начала Мэйлин.

Я перебил её, обращаясь к чиновнику:

– Теперь довольны? Я могу вернуться к работе? Наложница за мой счёт. Господин Лю доставит вам ткани через три недели.

Лю снова бросился кланяться в ноги.

– Хорошо, – отозвался Чэнь, жадно поглядывая на Мэйлин. – Это меня устроит. Но если шёлк снова задержат, я потребую, чтобы ему отрубили голову.

– Не надо рубить головы моим людям. Всего хорошего, господин Чэнь. Вас проводят.

– Господин, – снова заикнулась Мэйлин, но я отмахнулся и уже уходил. – Господин, пожалуйста, я думала, что хорошо вам служила. Господин!

Охранники вывели её вслед за Чэнем, а я даже не обернулся. Я знал, что она думала, но это не имело значения. Она всегда хорошо работала и теперь не подведёт.

– Не надо, Ван Гуан! Пожалуйста!

Под ложечкой засосало. Шум стих.

– Господин. – Я вздрогнул – рядом стоял Хонкги. – Вам ведь нравилась эта девица, стоило ли её отдавать?

– Ерунда. Выберу другую. Хотелось поскорее от него избавиться, а просто так он бы не ушёл.

Тигр внутри ощетинился. И я не знал почему. Уж точно не из-за наложницы.

– Господин?

– Да? – вскинулся я. – Ты же хотел что-то рассказать?

– На рассвете в город приехали чужаки.

– Чужаки? – Тигр зарычал, предчувствуя беду.

– Тэ Фэнхуан с целой свитой занял дворец Нан Таян.

– Что?! Почему сразу не сказал?!

Я дёрнулся и вцепился в плечо Хонкги. Невольно выпустил когти, и бедолага скрючился от боли. Он медленно оседал под весом моей руки, но не смел дать отпор.

– Что этот ободранный петух делает в моём городе?!

– Не знаю, господин.

Я отшвырнул Хонкги к дальней стене. Тот со стоном попытался подняться на ноги, но замер на коленях, готовый принять новые удары.

– Так отправь шпиона! Пусть узнает, что они делают и на сколько приехали!

– Уже отправил, – голос звучал слабо, – но тот пока не вернулся.

Я глянул на него, кратко бросил:

– Сходи к лекарю. – И быстро ушёл к себе.

Тигр внутри ревел. Он чувствовал приближение врага. Вот из-за чего весь день мне было не по себе. Я прикусил язык, чтобы не спросить, приехала ли с ним Тэ Сяоху.

Он молчал. И я молчал.

Разбил пару ваз, приказал отрубить голову нерадивому слуге, метался по дому, дрался на мечах с Хонкги и его подчинёнными до исступления, до пота градом и кровавых мозолей. Один он уже не мог меня побороть. На меня выходили сразу четверо, и то было мало. После спаррингов я не мог дышать, в груди горело, в глазах чернело, но легче не становилось.

Само присутствие Тэ Фэнхуана в моём городе выводило меня из себя. А ещё больше злило, что тот не делал первого шага. По правилам этикета ему следовало бы навестить меня и принести дары в знак почтения, но никакого почтения он явно не испытывал. Даже совести у него не было.

Я подсылал шпионов – узнать, чем Тэ Фэнхуан занимается. Но ничего подозрительного они не находили. Разве что тот факт, что он приехал без супруги.

Однажды, проезжая по городу в паланкине, я увидел его посреди толпы на площади. Невозможно было не узнать это надменное лицо. Чёрное с золотой вышивкой ханьфу казалось грязным пятном на моих улицах. Эфес меча поблёскивал на боку. Я приказал остановиться, сошёл на землю и двинулся к ним.

То ли публичный суд, то ли оглашение приговора собрало зевак.

– Что здесь происходит? – рявкнул я.

По толпе пронеслось почтительное «Господин Ван!», и простолюдины попадали на колени. Чиновники склонили головы. Лишь Тэ Фэнхуан стоял ровно и надменно глядел на меня.

– Несколько крестьян были пойманы на воровстве, господин Ван, – сказал один из чиновников. – Это серьёзная провинность. Они регулярно воровали из императорских зернохранилищ и заслуживают смерти.

Воцарилась тишина. Я глядел требовательно. Чиновник нерешительно продолжил:

– Господин Тэ вмешался и просит их помиловать.

– Помиловать? – переспросил я мрачно.

Ничего хорошего эта стычка не предвещала.

– Если убивать голодных крестьян, – заговорил Тэ Фэнхуан, – некому будет возделывать земли.

Лицо феникса я хорошо помнил, но вот голос забыл. Звук ударил как молния, рассёк насыщенный летний зной ледяной свежестью, по площади растеклась зловещая аура. Теперь Тэ Фэнхуан не скрывал своей ци. Впервые мы столкнулись при императорском дворе, и тогда я не заметил в юноше ничего особенного. Сейчас он выглядел старше и сильнее, а сила так и выплёскивалась с каждым словом. Возможно ли, что он специально пытался меня напугать?

– А если оставлять преступников безнаказанными, в стране воцарится хаос, – холодно отозвался я, а потом рявкнул: – Казнить осуждённых!

– Взгляните на их семьи.

В стороне действительно рыдали несколько женщин, обнимая голодных и грязных детей. Прижимали их к груди, словно мешки с рисом, и причитали.

– Их тоже предлагаете казнить? – оскалился я, глядя прямо в глаза Тэ Фэнхуану.

– Нет! Я предлагаю проявить милосердие!

– Думаю, нам давно пора побеседовать. – Я подошёл к нему почти вплотную. – Проедем ко мне? Объяснишь, почему вмешиваешься в управление моим городом и зачем пожаловал.

– А мне нравится говорить при свидетелях. – Тэ наклонился к моему уху. – Или тебе есть что скрывать?

– Казнить виновных немедленно! – приказал я, и через несколько мгновений три головы полетели с плеч.

Жёны осуждённых заскулили сильнее, и я обратился к ним:

– Вы потворствовали воровству, не сообщили своевременно о преступлении. Возможно, вы и были изначально зачинщиками. Должен ли я вас помиловать?

Толпа притихла, слышны были только тихие всхлипы. Я обернулся к Тэ – он играл желваками, кулаки стиснул. Отлично, я взбесил его этой казнью.

– Детей отобрать и отправить на общественные работы. С этого момента они теряют статус свободных людей – за преступления родителей. Теперь можете расходиться.

– Нет! – закричала какая-то женщина, но другая крепко держала её за руки. – Не надо!

– Сообщите советнику Си о новых рабах, – распорядился я. Толпа редела, и я повернулся к Тэ. – Всё ещё хочешь говорить среди улицы?

– Нет, – бросил феникс, развернулся на пятках и направился к одному из питейных заведений на площади.

Я кивнул охранникам, чтобы не теряли бдительность, и пошёл за ним.

Внутри было пусто в это время дня. Тэ Фэнхуан уселся на подушки за низким столиком у окна. Хозяин уже суетился на кухне, собирая нам закуски.

– Что ты делаешь в моём городе? – начал я без обиняков.

– Меня прислал император. Всё-таки этот город делит наши земли на восточные и западные. Если помнишь, всё, что отсюда и до моря, принадлежит мне.

– Я не сую нос в твои земли.

– Но и делами на западе не интересуешься.

– Император отправил с войсками моего брата. Я не лезу в военные кампании.

– Как удобно! Только твой брат ошивается то в столице, то в Шанвае и на запад так и не вернулся.

– У нас умер отец. Возможно, брат скорбит.

– Да, император в это поверил и не казнил его. Хотя мог бы обвинить в дезертирстве.

– Зачем ты мне это рассказываешь? – разозлился я.

Принесли закуски – маринованные острые овощи и холодное мясо под разными соусами. Красивая служанка разлила нам вино.

– Желаете горячее? – поклонилась она.

– Нет, мы надолго не задержимся, – отозвался Тэ Фэнхуан.

– Я хочу, чтобы ты немедленно убрался из Сиюня.

– Не могу остаться в стороне, когда ты рубишь головы невиновным людям – собственными руками…

Он так глянул на меня, что я понял: речь не только о стычке