Теории всего на свете - Джон Брокман

При распаде радиоактивных элементов действительно выделяется тепло, но его недостаточно, чтобы компенсировать тепло, отдаваемое планетой в космос. Но главной ошибкой Кельвина было предположение, что Земля представляет собой просто твердый шар. На самом деле горная порода течет, как сироп: нагревание поднимает ее к земной коре, где она остывает и вновь опускается в глубину. Это перемешивание служит причиной землетрясений, перемещает старую кору вглубь планеты и образует новую кору в виде океанических горных хребтов. Благодаря этому процессу кора нагревается в значительно большей степени, чем предполагал Кельвин.

Это не означает, что радиоактивность не сыграла свою роль в доказательстве неправоты Кельвина. Физики поняли, что радиоактивный распад представляет собой часы, по которым они могут оценить возраст горных пород с высокой точностью. Таким образом, мы можем теперь сказать, что возраст Земли не просто несколько миллиардов лет, а 4,567 миллиарда.

Элегантность, несомненно, играет существенную роль в развитии науки. Математическая простота квантовой физики радует взор. Но в руках геологов квантовая физика вывела на свет блистательную, запутанную и очень неэлегантную историю нашей планеты.

Дэвид М. Басс

Профессор психологии Техасского университета в Остине; соавтор книги (с Синди М. Местон) Why Women Have Sex («Почему женщины занимаются сексом»)

Замечательная параллель возникла между исторически несвязанными между собой науками: биологией и психологией. Биологи традиционно рассматривают размножение как наследственное кооперативное предприятие. Самец и самка составляют пару, чтобы разделить обязанности по воспроизведению общего потомства. Психология в подобных отношениях считает нормой романтическую гармонию. Конфликты и раньше, и теперь служат признаком функциональных нарушений. Кардинальное переосмысление этих взглядов произошло благодаря теории сексуальных конфликтов.

Сексуальные конфликты происходят тогда, когда индивидуальные репродуктивные интересы самца и самки не совпадают – или, точнее, не совпадают «интересы» их генов. Теория сексуальных конфликтов приводит множество обстоятельств, при которых разногласия предсказуемы и неизбежны.

Рассмотрим мошенничество на рынке сексуальных отношений. Если мужчина планирует краткосрочные отношения, а женщина, которая его сексуально привлекает, – долгосрочные, то конфликт между ними практически неотвратим. Мужчины могут имитировать длительную привязанность, заинтересованность или эмоциональное участие, чтобы добиться сексуального контакта, что противоречит долгосрочной стратегии женщин. Мужчины разработали изощренные тактики сексуальной эксплуатации; со своей стороны, женщины позиционируют себя в качестве бесценных сексуальных партнеров и успешно овладевают помыслами мужчин. И в один прекрасный день мужчина просыпается с мыслью, что жить не может без этой женщины, – вот один из вариантов тактики «заманить и подловить» из арсенала женщин.

Даже создав однажды романтическую пару, мужчина и женщина преследуют разные эволюционные цели. Сексуальная неверность женщины может принести ей выгоду в виде генов лучшего качества для потомства, что оборачивается катастрофой для ее незадачливого партнера, который невольно тратит собственные ресурсы на ребенка соперника. С точки зрения женщины, неверность мужчины представляет опасность потери ресурсов в пользу соперницы и их детей, а также угрозу окончательной утраты покровительства мужчины. Сексуальная, эмоциональная и материальная неверность – настолько распространенные причины сексуальных конфликтов, что психологи даже подобрали для них специальные названия.

Но не все потеряно. Как красноречиво заметила эволюционный биолог Хелена Кронин, сексуальные конфликты возникают из сексуального сотрудничества. Для сексуального сотрудничества четко определены следующие эволюционные условия: полностью моногамные отношения; отсутствие вероятности обмана или неверности; наличие потомства – средства сохранения общего генетического наследия; невозможность перераспределения общих ресурсов родственникам одного из партнеров. Такие условия иногда встречаются, что приводит к любви и гармонии между мужчиной и женщиной.

Преобладание недоверия, обмана, сексуального принуждения, насилия, убийства и многих других форм неверности показывает, что конфликт между полами носит повсеместный характер. Теория сексуальных конфликтов – логическое следствие современной эволюционной генетики – дает наиболее красивое теоретическое обоснование этим темным сторонам человеческих сексуальных отношений.

Дэвид Пизарро

Профессор психологии Корнелльского университета

Одно из наиболее элегантных объяснений, которое я когда-либо встречал в социальных науках, появилось благодаря Джареду Даймонду и изложено в его замечательной книге «Ружья, микробы и сталь». Даймонд попытался ответить на очень сложный и исторически неоднозначный вопрос – почему одни общества получили историческое преимущество перед другими, – основываясь на различиях в природном окружении, где эти общества возникли, таких как наличие растений и животных, которых можно одомашнить.

Эти различия, утверждает Даймонд, предоставляют ряд особых преимуществ, например устойчивость к заболеваниям, и служат непосредственной причиной исторического успеха некоторых обществ. Я не являюсь специалистом в этой области и понимаю, что объяснение Даймонда может быть ошибочным. Тем не менее обращение к подобным основополагающим механизмам для объяснения широкого круга разнообразных фактов выглядит настолько убедительным, что я надеюсь, он прав.

Ховард Гарднер

Профессор теории познания и образования Гарвардского университета; автор книги Truth, Beauty and Goodness Reframed: Education for the Virtues in the 21st Century («Переосмысление правды, красоты и доброты: воспитание добродетелей в XXI веке»)

Я считаю себя ученым, и теория эволюции занимает почетное место в моем сознании. Я социолог и имею также определенные представления о других социальных науках, включая экономику. Тем не менее я не склонен соглашаться с попытками объяснить все человеческое поведение только эволюционной психологией, теорией рационального выбора в экономике или сочетанием этих концепций.

На планете с почти семимиллиардным населением меня поражает, как много может значить один человек. Представьте себе классическую музыку без Моцарта или Стравинского; живопись без Караваджо, Пикассо или Поллока; драму без Шекспира или Беккета. Подумайте о неизмеримом вкладе в искусство Микеланджело или Леонардо, а в наше время – о проявлении глубоких чувств по поводу смерти Стива Джобса (или, если уж на то пошло, Майкла Джексона и принцессы Дианы). Подумайте об общечеловеческих ценностях в отсутствие Моисея или Христа.

Увы, не все индивидуальности вносят положительный вклад. История XX века была бы более благополучной, если бы не Гитлер, Сталин и Мао (или в XXI столетии – бен Ладен). Но в противовес этим индивидуальностям иногда появляются более достойные фигуры: Конрад Аденауэр в Германии, Михаил Горбачев в Советском Союзе, Дэн Сяопин в Китае. Они разительно отличаются от своих предшественников.