Николай Хмурый. Война за мир - Михаил Ланцов

Так и давили их, давили, давили.

Только три подводные лодки сумели сдаться в плен. Еще девять попытались. Но их расстреляли раньше, чем они сумели это сделать. Все-таки нормальных белых флагов у них не было. И донести им свое желание оказалось не так-то просто…

Вечером 3 июня в Париже уже знали о провале операции.

– Вы уверены? – переспросил Генрих, потерев переносицу. – Это не может быть провокацией?

– Для провокации Империя слишком хорошо осведомлена. Впрочем, кроме официальных новостей Империи у нас есть и косвенные подтверждения, – продолжал свой доклад морской министр. – Прежде всего, наши люди[27] в Штеттине не зафиксировали нападения. Ни одного взрыва. Очевидно, что ни одна подводная лодка не сумела достигнуть цели. Другим косвенным признаком провала являются несколько странных сеансов связи.

– Странных? Чем же?

– Неизвестные вышли на связь в оговоренный срок и на правильных частотах. Передали позывные. А потом все потонуло в помехах. Просто белый шум. Ничего не разобрать.

– Это могут быть какие-нибудь средства борьбы с радиосвязью? – оживился глава контрразведки.

– Могут. Это самое очевидное предположение. Но мы точно сказать не можем этого. Мы вообще не знаем – наши ли люди выходили на связь или это имитация контрразведки Империи. Позывные – не великий секрет. Да и частоты можно узнать. А дальше должна была идти шифрограмма, которой не было.

– А сроки выхода на связь? – не унимался глава контрразведки.

– Мы не стали с ними мудрить. Они вполне стандартные для нашего флота. Уверен, что в Империи о них знают.

– В Дании ваши люди что-то видели? – спросил начальник разведки. – По моим каналам пусто.

– Ничего толком не известно. По слухам, один рыбак слышал грохот в море южнее Датских проливов. Взрывы. Возможно, даже стрельбу. Но это не точно. Много ли можно спрашивать с вечно пьяного рыбака? Он вам и кракенов регулярно встречает, загорающих на пляже. Другой рыбачок, тоже не сильно трезвый, видел Имперские дирижабли вдали. Судя по внешним признакам, старые, времен прошлой войны. И летали они невысоко. Но, насколько я знаю, их вывели из эксплуатации.

– В гражданской сфере, – не задумываясь добавил начальник разведки. – Из-за пожарной опасности. Дальнейшая их судьба мне неизвестна, но их, выведя из использования на гражданских рейсах, куда-то дели. Точно не утилизировали.

– Как они вообще могли узнать об операции? – нахмурился Генрих. – Ведь получается, что наши подводные лодки ждали. А значит, они знали о том, где и кого ждать.

Морской министр едва заметно пожал плечами и посмотрел на главного контрразведчика, что выглядел невероятно подавленно.

– Что вы молчите? – обратился к нему Генрих.

– Мы проверяем всех причастных. Для сохранения секретности подводные лодки были размещены в разных портах небольшими группами. Выходили в поход они в разное время. Официальные цели у них стояли совершенно иные и тоже разные. Настоящие были в выданных им конвертах, которые надлежало вскрыть в море. Конверты им выдали специальными курьерами, когда они стояли уже в состоянии полной готовности. Считай за несколько минут до выхода в море. Сами курьеры ничего не знали. Обслуживающий лодки персонал тоже ничего не знал. Они готовили подводные лодки для других операций.

– Допустим. Но как вы все это объясните? – сохраняя полное самообладание, поинтересовался Император Запада. – Наши враги узнали, куда, когда и какими силами мы пойдем. Очевидно, что без своевременно полученной информации никак не получилось бы подготовиться к встрече. Кто мог им сообщить? Командиры или экипажи лодок и сотрудники сервисных служб отпадают. Остаются штабные офицеры? Вы их всех проверили?

– Проверяем, Ваше Величество, – кивнул глава контрразведки, а потом, после небольшой паузы, продолжил: – Есть и еще одна категория людей, которая могла им сообщить.

– Это какая же?

– Мы. Вы, понятное дело, не стали бы это делать. У вас нет мотивов. Я – тоже. Моя карьера слишком связана на вас, кроме того, ко мне на Востоке слишком много вопросов. Их так много, что я не уверен, что переживу полноценную беседу по ним. Остается только морской министр, глава разведки и их непосредственные заместители.

– Как раз вы, друг мой, – парировал выпад глава разведки, – вполне могли это сделать. Вдруг вы та крыса, которая решила сбежать с тонущего корабля? Бежать вам можно только на восток. Вот вы и решили купить себе прощение.

– Да. Действительно, – согласился с ним морской министр. – Ваше предательство все бы объяснило.

– Это глупо, – покачал головой контрразведчик. – Если бы это сделал я, то зачем мне оставаться в стране? Тем более идти сюда?

– Чтобы заработать себе тепленькое местечко там, – не мигая, заявил глава разведки. – Вряд ли вы одной сданной операцией смогли бы это сделать.

– А почему это не прекрасный мотив для вас, друг мой? – парировал контрразведчик. – Тем более что до войны четырнадцатого года вы, как говорят, были в переписке с Николаем Александровичем.

– Научной!

– И что? Поняв, что мы проигрываем, почему бы вам не переметнуться к старому другу?

– А наш моряк чем хуже? – возразил глава разведки, переводя стрелки на морского министра.

– Мотивов меньше. Что он предложит Императору? Зачем он ему?

– Так, может, это вы слишком мало о нем знаете?

– ХВАТИТ! – рявкнул Генрих.

Потом медленно обвел всех тяжелым взглядом и, уставившись на главу контрразведки, хрипло спросил:

– Вы говорите, мы проигрываем?

– Да, – чуть поморщившись, кивнул тот.

– Вы не сгущаете тучи? Да, мы потерпели несколько поражений. Но разве они фатальны?

– Во-первых, мы не смогли с наскока достигнуть значимых успехов. Ни Императора убить, ни западную группировку отрезать, ни занять Баку, ни захватить Панаму. Во-вторых, мы полностью и бесповоротно проиграли битву на море. Да, у нас еще остались какие-то силы в Вильгельмсхафене. Но они настолько ничтожны, что мало на что годны. Самим фактом своего присутствия они, конечно, сковывают какие-то силы Империи, но не существенные. Уже сейчас Империя полностью заблокировала всякое судоходство в Ла-Манше. Янки начали водить свои конвои в Великобританию севернее, мимо Исландии, но там уже сейчас обнаружены отдельные подводные лодки Империи. И пошли первые потери. На текущий момент нам известно о восьми потопленных транспортах. Империя продолжает контролировать Панаму. Также она заблокировала судоходство в Гибралтаре и Суэце.

– В Суэце? Но как?

– Абиссиния. Там у них была небольшая военно-морская база, на которой «внезапно» всплыла дюжина средних подводных лодок и нарисовалось какое-то количество новейших самолетов – истребителей и торпедоносцев. Для них даже бетонированный аэродром построили. Юг Красного моря теперь непреодолим для наших транспортов, из-за чего Суэцкий канал и оказался заблокирован. Что-то можно сделать только посредством проводки крупных конвоев. Плюс Имперская база в Персии. Она создала проблемы для судоходства в Индийском океане. Плюс база в Сиаме. Плюс в Новой Каледонии и на Филиппинах. Все те воды буквально кишат от средних подводных лодок Империи. Местные моряки, чтобы их нечаянно не торпедировали, увешиваются флагами лояльных Империи держав как рождественские елки игрушками и останавливаются на досмотр по первому требованию. В Средиземном море со своей базы на Балеарских островах тоже действуют средние подводные лодки Империи, топя наши транспорты. Вот и выходит, что Николай нас почти полностью лишил морского сообщения.