Сияющие руины - Вик Джеймс

– Она существовала только у нее в голове, – выдохнул Люк. – И ты впервые увидел такую стену много лет назад, задолго до того, как встретил меня. Так что речь идет не только о нас с тобой и не о том, что произошло недавно.

– Готов биться об заклад, что мы не единственные, у кого есть такая стена. Сейчас я пытаюсь вспомнить, есть ли еще у кого-то…

Люк представил, сколько человеческих умов переворошил Сильюн, – тревожная картина.

И затем, точно так же как у отца, закончившего ремонт двигателя автомобиля и заведшего его, когда мотор оживал и начинал работать слаженно, у Люка в голове все связи сложились и вспыхнули озарением. Что это за таинственная стена? Для чего она предназначена?

– Возможно, у каждого человека есть такая стена. Вы, Равные, используете акт Молчания и тем самым заставляете людей забывать определенные факты и события. И в соответствии с какими-то странными моральными нормами вы не применяете акт Молчания к Равным? Но в то же самое время вы используете применительно к себе акт Тишины, как твоя семья, например, и скрываете что-то на долгие годы и даже века. Возможно, эти стены возвел король-чудотворец, и возвел их для того, чтобы мы его забыли.

Сильюн уставился на Люка. И Люк подумал, что может теперь торжествовать, потому что именно ему, а не Сильюну Джардину, пришла в голову эта мысль. Сильюн убрал падавшие на лицо волосы. Его дыхание участилось, и, когда он заговорил, слова вылетали из него со скоростью спорткара.

– Верно! И поскольку он сделал это так давно, стены медленно разрушаются. Это и здесь видно невооруженным глазом.

Они посмотрели в сторону моря, где стена, освобожденная от цветов, морских водорослей и песка, обнажила все свои трещины и щели и выглядела как поблекшие развалины давно потерянной Атлантиды.

– Да! – воскликнул Люк. Приближение к разгадке вдохновило их обоих. – Именно поэтому воспоминания о нем начинают просачиваться в сознание людей. Кто-то слагает о нем поэмы, кто-то рисует картины или вырезает на дереве… Что? Почему ты качаешь головой?

У Сильюна не было альтернативной идеи. Все, что говорил Люк, имело смысл в той мере, как и все сотворенное Даром.

– Теперь я понимаю, как это работает, а потом ветшает и разрушается, и так далее. Но, Люк, ничего подобного нельзя было сделать в таком масштабе. Акт Молчания накладывается индивидуально, на конкретного человека. Да, акт Тишины может передаваться по наследству, но и в этом случае все начинается с небольшой группы людей, первоначально с нескольких членов семьи. Никакой акт нельзя наложить на всю страну сразу. Даже если принять во внимание, что в то время население Британии было намного меньше, даже в этом случае речь будет идти о миллионе человек и более. Черт возьми!

Сильюн присел на корточки, грызя ногти. Ветер ерошил его длинные растрепанные волосы.

«Мы подошли близко к чему-то грандиозному и непостижимому, – подумал Люк. – Очень близко».

Но только подошли. И он дал Сильюну то, что Равный хотел, – шанс вернуться в его сознание, теперь настало время Сильюну выполнить свою часть сделки.

– Подходящий момент напомнить, что я хочу навестить своего друга на Эйлеан-Дхочайсе. Более того, как знать, возможно, она даже поможет нам в этом деле, потому что именно там мы впервые увидели его и… – Люк замолчал, во рту у него пересохло.

– И? – Сильюн удивленно вздернул бровь.

Люк вспомнил эпизод, который вернулся к нему как яркая галлюцинация. Он провел в замке Крована всего несколько дней, а жизнь его превратилась в полный кошмар.

Он стоит у Последней двери, плохо соображая, что делает, мысли расстроены после разговоров с Крованом. Он держится за дверной косяк, и дверь, за которой каждого ждет смерть, открыта. Койра подходит к нему, когда он смотрит вдаль и что-то бессвязно говорит о короле и его олене.

Он утверждает, что они там, за порогом двери, и он их найдет.

Койра щелкает пальцами у его уха. Может быть, хотела дать ему пощечину. Хватает его за рубашку и оттаскивает от смертельной опасности.

А потом она теряет терпение и говорит ему: «Ну давай, вперед». Люк переступает порог Последней двери и стоит на каменистой тверди острова Эйлеан-Дхочайс, и он – жив.

Первым его чувством было удивление, что он не умер, он – живой. Второе, что пришло ему в голову, – Койра принадлежит к роду Крована. Только члены этой семьи могли дать человеку разрешение выйти через Последнюю дверь замка.

И только сейчас Люк вспомнил, что в тот момент он свято верил: король был там, за порогом Последней двери.

Он действительно там был? И если так, то почему именно там?

Их обдувал приятный солоноватый бриз, пейзаж Сильюна радовал глаз. Люк потянул его, заставляя подняться.

– Мне нужно кое-что тебе рассказать. Важное, – произнес он. – И нам обязательно нужно попасть на Эйлеан-Дхочайс.

– Кому пришла в голову идея внедрить вашего мужа в круг Мидсаммер? – едва закрыв дверь кабинета, требовательно спросил Джон Файерс. – Единственное, что ему удалось сделать, – поймать одну беглянку, которая тут же от него сбежала, да еще и прихватила с собой свою подружку. Не говоря уже о том, что он серьезно ограничивает мою активность. Пока Гавар находится рядом с Мидсаммер, она будет держать меня на расстоянии, чтобы, как она думает, не засветить меня как своего шпиона в вашем офисе.

Глаза Джона пылали гневом, но Боуда не позволила ни этому гневу, ни их по-детски чистой голубизне отвлечь ее.

– Сядь, – сказала она, указывая на кресло, стоявшее с другой стороны ее стола. – Я сказала, сядь. Я знаю, что вызвало твой гнев, – ревность. Она неуместна и бессмысленна. Гавар объяснил, что инсценированный побег был необходим, чтобы завоевать доверие Мидсаммер. Меня такой поворот дела не обрадовал, но в этом есть резон. Мы отдаем им одного заключенного, а потом Гавар сдаст нам их всех. Он ограничивает твою активность? Не смеши меня! В любом случае ты не можешь проводить много времени с этими мятежниками. Мидсаммер не дура. Она сразу догадается, что я не стала бы терпеть твое долгое отсутствие в офисе без личной заинтересованности, и быстро придет к выводу, что ты предатель. Но, что более важно, у вас с Гаваром разные роли. Его работа – доставлять нам информацию из их лагеря, а твоя – сливать им дезу. Ты сыграешь свою роль на финальном этапе нашей игры.

По виду Джона нельзя было сказать, что слова Боуды его успокоили.

– И вы думаете, что Гавар способен долго притворяться их сторонником? – не унимался Джон. – Он не способен вести тонкую игру. Этот человек застрелил свою любовницу только потому, что был недостаточно красноречив и не смог убедить ее не бросать его. Он тупой баран и к тому же опасный.

– Как ты смеешь так говорить о моем муже?! – Боуда в раздражении вскочила на ноги. – Он наследник канцлера! Ты должен выказывать ему уважение.

– Может быть, он ваш муж, но разве после свадьбы он выполняет свои супружеские обязанности? В трезвом виде Гавар не способен увидеть разницу между вами и случайными подружками из простолюдинок.