Темная история в третьем роддоме - Светлана Нарватова

— Да, конечно, — покивал Дежнев. Остальное он скажет в сообщениях.

Если очень повезет — то ей.

Увы, после приятной встречи с Татьяной был куда менее радостный консилиум у начмеда. Федор Степанович немного побегал по стенам, чуть-чуть — по потолку, потом поломал пару сигарет в пальцах. Потом его немного отпустило и он ушел курить. Но Стас понимал, что это — ненадолго. Поведение пациентки при поступлении в стационар позволяло спрогнозировать дальнейшее развитие событий. То, что ей оплатили ВИП-палату — тоже. С мужем успела пообщаться Альбина, отбившись заверениями, что состояние пациентки стабильное, после операции она находится в реанимации потому что так и должно быть, и что сейчас к ней посетителей не пустят, будь они хоть сам Господь Бог. Обменявшись безрадостными прогнозами по развитию ситуации, еще раз втроем перепроверив заполненные документы, они разошлись.

Справедливо решив, что Татьяны уже отделении уже нет, Станислав Борисович оперативно провел планерку, сделал обход и пошел домой. Он долго ворочался, вспоминая операцию и события после нее. На последнем разговоре с Таней его сморило. Проснулся он часов через пять. Нащупал телефон, не обнаружил сообщений от Пипетки (что логично) и набрал сам: «Привет! Извини, пожалуйста, вчера я не смог подойти. Ты обиделась?». Татьяна точно не обиделась. Если собеседница обиделась — значит, то не Таня, хоть и очень жаль.

Тане удалось прикорнуть перед самой сменой, но она была сонная и довольно смутно помнила, о чем разговаривала с заведующим. Точно помнила, что он извинился. И назвал Таней. Все остальное скрылось в дымке. Женсовет проходил в усеченной форме: Ангелина не подошла. Возможно, как и Татьяна, уработалась. Возможно, еще была занята. Кто же ее знает? Таня присела на кушетку, стоявшую в помещении с той же йелью, что и диван в ординаторской и немного послушала. Оля, главный специалист по ненаучному, рассказывала Маргарите о приворотах. Таня бы назвала ее монолог: «Привороты: техника выполнения, показания к применению и побочные действия». Несколько раз поймав себя на том, что чуть не касается лбом коленей, Зуева прилегла.

И проснулась только в два.

Таня обнаружила, что готова к перманентному пребыванию в роддоме. Смена белья здесь была, спецодежду выдавали чистую, гигиенический душ для сотрудников доступен в любое время дня и ночи, паста и щетка лежали в сумочке, на случай ядерной войны. Она умылась, собралась — и всё равно получила втык от Фриды Марковны. На этот раз за то, что не поехала домой после смены. Спорить с мамой Фридой мог себе позволить только камикадзе, а Таня еще жить хотела, поэтому автоматически фильтровала речь наставницы по принципу «В одно ухо влетает. Из другого — вылетает». Потом Фриду Марковну вызвали в родзал. Чтобы Татьяне не было скучно, наставница велела проверить работу санитарок. Что на самом деле Тане скучно не было, никого не волновало. Мнение санитарок тоже никого не трогало. Поэтому Татьяна пошла выполнять. Через час она была готова расстрелять всех, начиная с Фриды Марковны. Поэтому пришедшую от Дежнева эсэмэску она не столько прочитала, сколько просто заметила: «Привет! Извини, пожалуйста, вчера я не смог подойти. Ты обиделась?».

Покинув очередную палату, Таня быстро настучала «Нет», сунула телефон в карман и пошла на взятие очередной палаты и выяснение отношений с очередной санитаркой. Быстрая вспышка на темном экране застала Татьяну, когда она, стоя кверху попой, проверяла наличие пыли на перекладинах кроватей. Санитарка обиженно сопела рядом. Как ей объяснить, что после Тани с проверкой пойдет старшая медсестра, и кирдык придет всем? В том числе ей, Татьяне, хотя она-то здесь вообще не при чем. «Не хочешь со мной разговаривать?» — спрашивал Станислав Борисович. Какие мы нежные! «Хочу», — написала Таня. И, чтобы ее еще и здесь не доставали, следом отправила: «Но не могу». И двинулась к тумбочке. Теперь недовольно засопела пациентка.

Наведя шороху, она вышла. Осталась последняя, выдохнула Татьяна и полезла в телефон, чтобы прикинуть, сколько времени она убила. Да она просто серийный маньяк! Сколько невинных минут Таня порешила в особо извращенной форме! Экран сотового сообщил, что ее дожидается новое сообщение.

«Как настроение?» — интересовался неугомонный Дежнев, которому, похоже, было скучно дома в его уютной кроватке. Или на уютном диванчике? Где он там у себя спит?

«Боевое», — сообщила Таня. — «В смысле, хочется всех убить». Она набрала полные легкие воздуха и решительно выдохнула, собираясь на приступ последнего бастиона во славу Гигиеи. Но телефон мигнул, и любопытство взяло верх над настроем на решительный бой. «Мне начинать бояться?» — спрашивал веселящийся заведующий. «Только если встретитесь у меня на пути», — пояснила Таня и снова попыталась настроиться на единственную непроверенную палату. Но Дежнев уже ответил. «Так. А где почтительность перед начальством?» — интересовало его. «Где-где? Вы — акушер-гинеколог, Станислав Борисович. Вам ли спрашивать?» — в сердцах набила Таня, и на реактивном выхлопе двинулась на штурм.

Последняя палата, на удивление, оказалась и чистой, и без выставки скоропортящихся продуктов на тумбочках. Таня напоследок выгнала пациенток в коридорчик и запустила кварцевание. Жизнь наживается. Градус настроения поднимается. И еще ее ждала очередная эсэмэска от Дежнева. «Судя по ПМС, в моей, только что наладившейся, личной жизни ожидается перерыв?» — спрашивал он. Кто про что, а вшивый про баню! Татьяна уже была готова написать гневный ответ про озабоченных мужчин, когда до нее дошло, что Дежнев может быть прав. Весь этот эмоциональный всплеск может оказаться результатом банальной игры гормонов. Вести календарь критических дней у Тани необходимости не было за отсутствием повода для беспокойств. Но в последний раз месячные у нее были довольно давно. Еще до начала практики. Так что очень даже может быть.

«Грешно смеяться над сирыми и убогими», — попеняла собеседнику Зуева. — «А еще про профессиональную этику рассказываете…» Таня подумала, и добавила обиженный смайлик.

«В каком месте ты сирая, и где — убогая?» — спросил в ответ Станислав Борисович. — «Чисто, чтобы знать, где у тебя тараканы обитают».

«Там, где чисто, тараканы не водятся», — возразила Таня. — «Так что у меня их нет».

«Это в тебе говорит таракан», — отчего-то сделал вывод Дежнев. — «Тараканы есть у всех. Они не убиваемы. Говорят, они выживут даже после ядерной войны».

«А у вас где тараканы обитают?» — воспользовалась случаем Татьяна.

«На лысине», — ответил на это Станислав Борисович.

«У вас же нет лысины?» — не поняла Зуева.

«Вот!» — прилетело от Дежнева. — «И лысины-то еще нет, а тараканы на ней уже есть!» И следом: «Они повсюду! Они наступают!»

«У вас приступ паранойи?» — посмеиваясь, спросила Татьяна. И следом отправила испуганный смайлик.

«Нет, скорее маниакального синдрома», — ответил Станислав Борисович, когда Таня уже дошла до ординаторской. — «Чувствую себя маньяком». «Мы сегодня встретимся?» — пришло следом.