Краткая история аргентинцев - Феликс Луна

Договор о строительстве железной дороги Росарио — Кордоба (этот маршрут получил название Центральной аргентинской железной дороги) был настоящим подарком для капиталистов, так как давал им право распоряжаться прилегавшими к железнодорожным путям землями. Это привело к тому, что крестьяне изгонялись со своих земель. Затем появлялись дочерние земельные компании, распродавшие огромные участки земли третьим лицам. Сегодня мы смотрим на это почти с ужасом — самые богатые земли страны были фактически подарены, но тогда это являлось обычной практикой в странах повышенного риска, таких, как Аргентина то же самое делалось в США и Индии, потому что и там существовала острая необходимость соединить удаленные друг от друга регионы.

С 1870 г. начала действовать линия Росарио — Кордоба, возникло железнодорожное сообщение в провинции Буэнос-Айрес, особенно развитое на западе, где оно доходило до городка Чивилкой и даже до самого Часкомуса на юге. Начала складываться столь характерная для Аргентины железнодорожная сеть, которая в будущем свяжет воедино Буэнос-Айрес. Появился определенный интерес со стороны инвесторов, в основном британских, к строительству железных дорог в Аргентине.

Другой отличительной чертой того времени стало развитие новой отрасли сельскохозяйственного производства — овцеводства — сегодня кажущейся нам анахронизмом, но тогда способствовавшей расширению границ обрабатываемых земель, по крайней мере тех, которые не принадлежали индейцам. Преимущество овцеводства над разведением коров состоит в том, что период беременности у овец гораздо короче, а потомства они приносят больше. Кроме того, можно было использовать овечью шерсть и мясо, которые направлялись в саладеро — специализированные предприятия по переработке (сушке, копчению) мяса, а затем экспортировались. Шерсть была важнейшим продуктом, особенно в тот период, когда в Европе повышался уровень жизни и спрос на более качественную одежду.

Разведением овец занимались и многие ирландцы, переселившиеся в Аргентину в 1840—1850-х годах по причине голода, возникшего в их родной стране. В 1850-е годы в Ирландии эпидемия привела к потере нескольких урожаев картофеля — основной пищи ирландцев. Многие из них эмигрировали в США и Аргентину. В Аргентине такие люди, как, например, отец Фай, встречали их, направляли либо приводили в места, где они могли работать на приемлемых условиях на конкретного хозяина, и иногда даже женили их на аргентинках.

Случалось так, что пастух, начинавший без единого цента в кармане, за два года становился хозяином довольно крупного стада из двух-трех тысяч овец. Таким образом, овцеводство способствовало расширению скотоводческих территорий в провинции Буэнос-Айрес и отодвинуло на второй план разведение коров. Сегодня овцы считаются чуть ли не животными-разрушителями, но тогда именно особенности их диеты позволили покончить с сорняками и подготовить почвы для роста других трав, которые на следующем этапе стали пищей для коров.

Иммиграция, разведение овец в провинциях Буэнос-Айрес и Санта-Фе, колонии иммигрантов в Энтре-Риосе, Санта-Фе и на востоке Кордобы оказывали влияние на экономическое развитие Аргентины, которая еще не участвовала в мировой системе производства и потребления, но уже искала свое место в ней. Страна развивала зарождавшееся сельское хозяйство, скотоводство (главным образом овцеводство) и эксплуатировала немногие известные на тот момент естественные ресурсы, разработка которых могла принести определенную выгоду.

В это же время произошло несколько крайне негативных событий. В первую очередь, речь идет об абсурдной войне с Парагваем, начавшейся в 1865 г. Она разразилась в результате комплекса причин, связанных с отсутствием политического равновесия в регионе Рио-де-Ла-Плата, а также из-за мании величия парагвайского диктатора Франсиско Солано Лопеса, экспансионистских планов Бразилии, слабости Восточной республики Уругвай и альянса Митре с его друзьями в уругвайской партии «Колорадос». Все эти факторы привели к войне, которая продлилась пять лет и, несмотря на победу Аргентины, не принесла стране никакой пользы. Эта война вызвала страшные эпидемии в Буэнос-Айресе и на всем побережье; ее единственным положительным результатом стало формирование Национальной армии.

В самом деле, до этого Национальной армии не существовало. Было провинциальное ополчение и Национальная гвардия, которая, несмотря на свое название, тоже являлась провинциальной. Война с Парагваем потребовала от молодежи Буэнос-Айреса, движимой патриотическими чувствами, вступления в армию, а от провинции посылки рекрутов, которые в основном шли на войну по принуждению. Многие молодые офицеры сделали карьеру на полях сражений с Парагваем, и во время этой войны определилась будущая функция Национальной армии — находиться на службе правительства, поддерживать национальное государство. Это единственный положительный итог войны с Парагваем.

В этот же период времени произошли три восстания Лопеса Хордана в провинции Энтре-Риос. В 1870 г. Хордан возглавил революцию, наиболее впечатляющим событием которой стало убийство Уркисы во дворце Сан-Хосе. После этого Сармьенто оказался перед дилеммой — оставить это событие без внимания или вмешаться в происходящее в провинции Энтре-Риос, где Лопес Хордан пользовался поддержкой населения. Сармьенто сделал выбор в пользу второго варианта, и интервенция вылилась в затяжную войну, закончившуюся лишь в середине 1871 г. Однако потом произошли еще два восстания Лопеса Хордана. Для их подавления (хотя они не были направлены против национального государства, мириться с ними Сармьенто не мог) потребовалось много денег, усилий и оружия. Так что перечисленные события придают негативную окраску этому периоду, бывшему в других аспектах, безусловно, прогрессивным.

Наконец, существовала проблема революций, сопровождавших приход любого президента к власти. Широко известно, как пришел к власти Митре, — на штыках национальных полков, покончивших с федералистской оппозицией, лишь после этого были избраны правительства в провинциях, поддержавшие его кандидатуру на пост президента. Вступление в должность Сармьенто прошло мирно, но, когда он оставил пост президента, соперничество между Альсиной и Митре, а затем между Авельянедой и Митре привело к серьезному столкновению. Борьба закончилась восстанием Митре, которое продлилось несколько месяцев и было подавлено генералом Ривасом в провинции Буэнос-Айрес и генералом Рокой в Санта-Росе (провинция Мендоса). Это произошло в 1874 г. и повторилось в 1880 г., когда уже Авельянеда покинул пост президента.

Постоянные революции во время передачи власти, мятежи в провинциях, всякого рода нарушения общественного порядка... Эти события не прекращались, но изменился их характер. В них стало просматриваться определенное уважение к закону, по сравнению с полным произволом прежних лет. Обычно предлогом для восстания становилась фальсификация результатов выборов или неуместное вмешательство центральной власти. Восставшие утверждали, что они борются с этими явлениями. В определенном смысле в этом можно усмотреть возросшее уважение к юридическим нормам.

Другой проблемой были индейцы. В эпоху Росаса мир сохранялся благодаря подкупу индейских вождей. После битвы при Монте-Касерос индейцы не только продолжили набеги и захваты поселений христиан, но и в некоторых случаях участвовали в гражданских войнах, оказывая поддержку той или иной стороне (например, они выступили на стороне Уркисы, а затем на стороне Митре). Они активно участвовали в политических событиях и в силу этого стали тем фактором, с которым необходимо считаться. Кроме того, Кальфукура[43] был очень умным человеком и сумел создать нечто вроде конфедерации племен пампы, что усилило атакующий потенциал индейцев.