Мой босс. Без права на ошибку - Рене Эсель

кажется, что ты создан из железа. Робот какой-то. Если бы я так хорошо не помнила, как ты играл, решила бы, что вот тут, — я приложила ладонь к его груди. — Пусто.

— Ну спасибо, — недовольно сопит Шершнев куда-то мне в волосы.

А я закатываю глаза.

— Просто хочу сказать, что ты слишком много работаешь. Я не понимаю, как ты в принципе все это выдерживаешь. Мой лимит уже исчерпан.

— Скоро станет легче, — пожимает плечами и поправляет мою голову, чтобы не зацепить волосы. — Я тебе говорил, что работать без выходных — плохая идея. Ничего, выйдет новый финансовый директор, вычислим крысу и все. Вернешься в свои спа.

— Да я же не о этом, — шиплю и толкаю Шершнева под ребра. — Я про тебя спрашиваю. Ты когда отдыхать будешь? У тебя вон, в конце концов, невеста молодая тут без ласки может быть сохнет, а ты все на работе.

— Мне перебраться к тебе в спальню? — вопрос звучит шутливо.

Но в голосе Шершнева сквозит что-то неуловимое. Нежное. Как легкое дуновение ветерка оно проходится по коже, щекоча волоски. В груди разливается приятная тяжесть.

— Ты мне сначала сыграй, а потом решим.

Я чувствую, как учащается его пульс. Бьется мне в ладонь барабанной дробью восторга. Дыхание Шершнева опаляют кожу на моем лице.

Тянусь вперед, навстречу знакомым губам. Кажется, что это лучшее из лекарств.

Только Шершнев, обхватив ладонями мое лицо, целует меня в лоб.

— Мне пора, Лен.

Он поднимается резко, одним рывком. Разочарованно вздыхаю и отворачиваюсь. Кто его там поймет, что в этой голове?

После заряда успокоительных объятий все равно хочется только спать.

С кровати я поднимаюсь после обеда. Ожидание вечера приятно волнует и придает сил. Ощущаю себя ребенком, что учит стишок в преддверии подарков от Деда Мороза. От нетерпения хочется прыгать до потолка.

Шершев сыграет. В этом я уверена.

От одной мысли об этом сердце бьется чаще, а по коже пробегают мурашки. Волшебный голос, волшебная музыка и все это — только для одной меня. Как давно этого не было.

На сегодня я разрешаю себе забыть о чувстве вины. Игнорирую возросшую тревогу и нехорошее предчувствие.

Шершнев сказал — не работать. Вот я и не собираюсь.

Пусть сегодняшний вечер будет волшебным, а с остальным мы разберемся.

Потому что глупо отрицать.

Между нами что-то происходит.

Чтобы не говорил Шершнев, его действия диктовали обратное. Взгляды, случайные прикосновения, наполненные электрическими разрядами.

Мне это не приснилось.

Я, как минимум, ему нравлюсь. Да и он не совсем соответствует образу монстра, созданному в моей голове.

А значит у нас есть шансы.

И сегодня я планирую сдвинуться с мертвой точки под названием «без чувств».

На приготовления у меня всего пара часов.

Распахнув дверцу холодильника, внимательно изучаю содержимое. Последнее время мы едим вне дома, поэтому пустота полок не удивляет. Открыв приложение доставки на телефоне, накидываю короткий список продуктов для легкого ужина на двоих.

Уж пасту с креветками в сливочном соусе я точно осилю приготовить.

В баре не без труда откапываю бутылку шампанского. Количество алкоголя на минуту вводит меня в ступор.

Никогда не видела Шершнева пьяным дома.

Да и когда ему пить, если он работает круглосуточно?

И все же нехороший червячок где-то буравит подкорку мозга.

Нужно это обсудить.

Напевая себе под нос, мчусь в ванную.

На волнах вдохновения решаю даже не укладывать волосы — оставляю висеть мокрые пряди, лишь хорошенько пройдясь по ним полотенцем. Сегодня не хочу никакого пафоса. Легкий мейк, потертые веками джинсы и белые носочки с полюбившимися мне тапочками. Загвоздка выходит только с верхом.

Чтобы я не примерила, это или слишком открыто, или слишком нарядно. Или слишком… слишком. Добрый час я трачу на то, чтобы с перерывами на готовку, перебрать весь свой гардероб. Пока мой взгляд не падает на футболку Шершнева, что я вытянула из стирки для того, чтобы встретить курьера.

Глава 35

Не долго думая, я выбираю такую же, белую, среди тщательно выглаженных и довольно любуюсь собой. Она достигает мне середины бедра и гораздо сексуальнее смотрится на голом теле, но мне нужно не это.

Я словно хочу вернуться в то время, где еще не обидела Шершнева.

Хоть паста с креветки в это никак и не вписывались, как и квартира вместо обшарпанной комнаты Олега в общежитии или доисторической студии звукозаписи. Зато все остальное было вполне в точку.

Набравшись смелости, я залезаю в гардероб Олега и после тщательных поисков, выуживаю черную потрепанную футболку с какими-то странными символами и такие же джинсы. Я готова поклясться, что они сохранились с тех самых времен.

И от этого окончательные сомнения развеиваются.

Он наденет.

— Значит, переехать в мою спальню? — говорю я и задумчиво зависаю в коридоре. — А почему бы и нет!

Устроить ужин прямо на полу уже не кажется мне авантюрой. Добыть свечи не составляет труда — у меня свои из запасов. Довольная результатом своих трудов я потираю руки.

Как по мне, так все вышло очень уютно. Не хватает лишь гитары, но ее, хоть я и отыскала висящей на кронштейне в комнате Олега, в руки я взять не решилась.

Это слишком личное.

Гораздо более важное и интимное, чем нижнее белье.

Даже при одном взгляде на нее мне стало не по себе. Настолько, что я даже подумала все отменить. Но вовремя вышла из комнаты.

Из размышлений меня вытаскивает настойчивая вибрация телефона.

От имени Лазарева на экране желчь поднимается в горле.

Решившись, я таки подношу смартфон к уху.

— Ну что, красавица, — словно я не игнорировала его звонки последний месяц, весело выдает Женя. — Танцуй.

Желудок моментально сжимается, а перед глазами пляшут цветные пятна. Я опираюсь ладонью на косяк и с силой жмурюсь.

— Жень, тут такое дело, — проглотив горькую слюну, жмусь спиной к косяку.

— Слава яйцам! — восторженно вскрикивает Лазарев, а внутри все холодеет. — Ты поняла, что Олежа — любовь всей твоей жизни, и вы пошли плодиться и размножаться?

Он говорит это весело, но как-то странно. В его голосе слышно облегчение, но при этом проскальзывает нечто, напоминающее его отца. Жуткое. Липкое. От чего хочется забиться куда-нибудь подальше в угол.

«Ты поняла»

— Я думаю, что мы можем найти общий язык…

— Ты его любишь?

Смысл вопроса сбивает меня с ног.

За прошедший месяц мы толком и не разговаривали. О какой любви может идти речь? Разве что-то изменилось?

Сердце замирает, испарина покрывает лоб.

Да, мне приятно с ним находится. И