Как натаскать вашу собаку по философии и разложить по полочкам основные идеи и понятия этой науки - Энтони Макгоуэн

Если хотите, у нас есть меню. В нем перечислено множество блюд, например пицца любого вида, какого душа пожелает. И паста – все виды пасты. У нас итальянские блюда. Конечно, вы вольны выбирать. Никто не заставит вас есть спагетти с соусом «Маринара», если вы хотите «Четыре сезона». Все, перечисленное в меню, доступно. Но меню не бесконечно. С этим не справится ни одна кухня. Поэтому в меню нет карри или гниющей ферментированной акулы, которую едят в Исландии. И нет черного супа из свиной крови, который поддерживал силы армии Спарты на марше.

– Звучит отвратительно.

– Так и было. Один чужестранец попробовал этот суп и выплюнул со словами: «Теперь я знаю, почему спартанцы не боятся смерти». Понятно, к чему все идет. Наш моральный выбор по-разному ограничен временем и местом, где мы живем. Триста лет назад никто в нашем собственном обществе не задумался бы над этической проблемой избиения собаки. Мужчины считали женщин занимающими более низкое положение по интеллектуальным и моральным качествам. Дети без устали работали в шахтах. Рабство считалось приемлемым, а расизм, с которым оно было связано, был почти всеобщим.

Ты, возможно, скажешь, что некоторые люди оказались способны порвать с такими традициями и практиками, думать независимо, и именно поэтому мы вышли за рамки этих явно аморальных представлений. Но подобные революции мысли обычно происходили во времена фундаментальных изменений в обществе, более глубинных движений, которые открывали возможности для нового образа мышления. Технологические достижения сделали рабство неэффективным. Необходимость привлечения женщин в качестве рабочей силы способствовала эмансипации. Марксисты утверждают, что политическое устройство и распространяющиеся идеи детерминированы состоянием экономики и технологическим развитием любого общества.

– Детерминированы?..

– Я имею в виду, что они являются результатом такого положения дел, и никаких иных объяснений или того, что следовало бы принимать во внимание, не существует. Боги, которым мы поклоняемся, тип правительства, наше искусство, наш моральный кодекс – все это часть надстройки, которая детерминирована (то есть является результатом) экономической базой, нашими способами производства благ и взаимоотношениями между классами.

И даже если ты сомневаешься в существовании детерминистской связи между идеями и экономическими системами, невозможно подвергнуть сомнению тот факт, что идеи подпитывают идеи и они не скользят свободно в пространстве, а встроены в определенные исторические периоды. Работы всех философов, которых мы обсуждали (за исключением, может быть, самых ранних досократиков) – Платона, Аристотеля, Канта, утилитаристов, – возникли из традиций мысли, из существовавших обсуждений и споров. Кант был профессиональным философом, который преподавал труды своих современников и предшественников. Его идеи, несмотря на критику и выход за рамки этих работ, не могли бы без них существовать. То же верно и для нас в светской жизни, когда нам то и дело приходится принимать решения, как правильно поступить. Я, мы все, не можем уйти от этической традиции Платона, Канта, христианства и утилитаризма, даже если не представляем их отчетливо.

– Значит, мы не свободны, потому что над тем, о чем мы размышляем, уже размышляли раньше? Потому что это на самом деле вовсе не «наши» мысли?

– Я только рассуждаю. На самом деле нет, я так не думаю. Полагаю, то обстоятельство, что мы находимся в конце длинной линии этической мысли, делает нас не менее, если уж на то пошло, а даже более свободными. Мы можем рассматривать философию Аристотеля, Канта и Милля, сравнивать и критиковать их идеи, а затем делать осознанный выбор, что именно правильно. К тому же ты можешь утверждать, что каждый из этих мыслителей является представителем одной и той же западной традиции философии, поэтому в действительности мне по-прежнему не удается в своих размышлениях выйти за рамки моей собственной культуры. Но у нас также имеется доступ к философской мысли других культур – индуистской, даосской, буддистской, – которые представляют совершенно иной взгляд на этические проблемы. И даже в рамках западной традиции, которую я принимаю в качестве опоры, существует возможность критически оценивать основы традиции. Я пытаюсь сказать, что, даже если мы не можем с точки зрения логики выбрать блюдо, которого нет в меню, само меню невероятно обширно и действительно предоставляет достаточно разнообразный выбор реальности.

– Итак, мы свободны! Урра!

Монти сделал рывок и стремительно помчался по тропинке вдоль реки и назад. Раньше, когда Монти был моложе, он часто так делал, выписывая на бегу сумасшедшие восьмерки, пока не падал от усталости. Мы называли такие выходки «Монти-приступ». Теперь для того, чтобы он начал так бегать, требуются большие усилия.

– Не так быстро, – сказал я, когда Монти успокоился.

– А?

– Мы рассмотрели только один из способов возможного ограничения нашей способности свободно выбирать правильное и неправильное. Как правило, в наши дни, когда мы говорим о детерминизме, то имеем в виду не тот факт, что границы диапазона доступных для нас точек зрения определены исторически и культурно, а что мы, как индивидуумы, вообще не обладаем способностью свободно выбирать что-либо.

– Звучит серьезно.

– Да. И, боюсь, нам придется перейти от философии к миру науки, чтобы добраться до сути. Классическая физика, от Ньютона до Эйнштейна, проделала огромную работу для объяснения строения Вселенной. Мы живем в материальном мире. Вселенная состоит из материи. Вещество состоит из молекул, а молекулы – из атомов. Атомы, в свою очередь, состоят из еще более мелких частиц – протонов, нейтронов, электронов. На субатомном уровне существуют еще более мелкие частицы: кварки, мюоны, нейтрино, глюоны, фотоны. А в основе всего, возможно, находятся колеблющиеся суперструны.

Во Вселенной действует ограниченное число сил, определяющих характер взаимодействия между частицами вещества. Две из этих сил – слабое и сильное взаимодействие – действуют только на крошечных расстояниях и определяют поведение субатомных частиц. Существует электромагнитное взаимодействие – отталкивание или притяжение между частицами, обладающими электрическим зарядом. Когда электрический ток передается по проводам или магнит прилипает к батарее отопления – это результат действия электромагнитных сил. И, наконец, есть тяготение – сила, которая притягивает все тела, обладающие массой, друг к другу.

Это довольно хорошо для Вселенной. Ученые используют предсказуемые постоянные четыре взаимодействия элементарных частиц для создания законов – утверждений общего характера, которые выведены из наблюдений и описывают определенные явления, а также предсказывают, что при одинаковых условиях будет получен одинаковый результат. Так, закон Бойля гласит, что давление газа обратно пропорционально объему сосуда. Ньютон показал, что сила притяжения между двумя любыми телами прямо пропорциональна произведению их масс (чем больше тела́, тем больше сила) и обратно пропорциональна квадрату расстояния между ними (чем дальше тела удалены друг от друга, тем она слабее). Эйнштейн сказал, что энергия (E) связана с массой (m) и