Последний билет - Ника Тян

руки в стороны, и изо всех сил верить, что умеешь летать, то получится оторваться от земли. И она их не обманывала, потому что сама не сомневалась в этом. Но они повзрослели слишком быстро, до того, как смогли поверить, что умеют летать.

Больше никого не встретив, Кристина поравнялась с последним домом, сиротливо ютившимся среди высоких сорняков. Он жалобно смотрел пустыми, без стекол, окнами. Видимо, обитатели дома давно умерли, а он остался здесь пустой и никому не нужный. Для него с уходом хозяев время замерло, жизнь не продолжилась, а смерть не наступила. Он словно спрашивал у каждого прохожего: “Почему я все еще здесь?” Наверное, предать его огню было бы милосердием.

Было 19:10, когда Кристина вышла на полевую дорогу, освещенную косыми лучами солнца, спускающегося к горизонту. У нее оставалось два часа, до того, как стемнеет. Еще раз взглянув на карту, она определила, что прошла приблизительно половину пути, что означало, что к 20:00 она будет уже в Лядное и до наступления темноты останется целый час. Околачиваться в деревне целый час нельзя: ее могут заметить и тогда все пропало. Впереди виднелся лес, там можно сделать привал.

Этот лес совсем не был похож на тот, в котором недавно пришлось побывать. Он словно приветливо распахнул двери, приглашая в свой зеленый мир, наполненный густым ароматом трав, коры и цветов. Во всем слышалась радость гостье: и в шуме деревьев, и в пении птиц, и в жужжании пчел. Решив не заходить далеко, чтобы не заблудиться, Кристина устроилась на повалившемся дереве. Бутерброд казался особенно вкусным, даже комары не могли испортить впечатление от этого незапланированного пикника.

Узкая полоска солнца лежала на ноге Кристины теплой хваткой, словно лес хотел задержать ее у себя в гостях, придерживая невидимой рукой. Она смотрела на куст цветущей малины, раздумывая над тем, как попасть в дом Павлика. Логичнее всего было просто попроситься на ночлег, а в качестве благодарности предложить бутылку водки, а когда он будет спать пьяный совершить задуманное. Одна только деталь не давала покоя: как она объяснит, что оказалась в этой глуши? Ведь он точно спросит. Шла в соседнюю деревню и заблудилась? Может раньше, когда-то давно никто бы не счел странным то, что незнакомец просится на ночлег, но не сейчас. Поэтому требовалось правдоподобное объяснение, почему пришлось просится на ночлег в деревне в такой глуши и почему выбор пал именно дом Павлика. И вдруг ее осенило. Ведь это глушь. И это и есть причина. Что если она ехала на машине, и машина сломалась? Она шла несколько километров до деревни, стучала в разные дома и ей не открыли. И вот она постучалась к Павлику. И он откроет, ведь у нее есть то, что ему надо. Это могло сработать. Кристина улыбнулась и отхлебнула кофе из термоса. Она была очень довольна собой и своим простым и таким логичным решением. Мимо ноги ровным строем бежали муравьи. Их слаженное и целеустремленное движение умиротворяло. Сейчас все казалось правильным.

Безмятежность была разрушена в один миг неожиданной мыслью, которая словно громкий вопль разрезала тишину в голове. Мама. Кристина не знала, где сейчас ее мама. Она часто уезжала в санаторий по бесплатным путевкам, полагающимся инвалидам, с тех пор, как сильно разбила голову, поскользнувшись в ванной. Обычно они созванивались. Сейчас же Кристина не могла вспомнить, когда в последний раз с ней разговаривала. Она тут же попыталась позвонить маме, но сделать это не удалось: сеть не ловилась. Стало дурно. Кристина замерла и даже перестала дышать. Она не могла понять, как вообще могла такое забыть. Глубокий вдох, которым она попыталась наполнить сжавшиеся легкие, отдался в них болью. К горлу подкатила тошнота. Кристина заплакала.

– Я сошла сума… Что я вообще здесь делаю?! – пелена слез размывала и кривила деревья.

Кристина пришла в себя, когда поняла, что лес потемнел. Солнце начинало садиться. Что бы там ни было, нужно выйти из леса и идти либо в Лядное, либо обратно на железнодорожную станцию. Выйдя на дорогу, она остановилась, посмотрела на телефон – было 20.20, и пошла по дороге в сторону Лядного.

За пригорком показались деревянные дома, идти оставалось уже не долго. Где-то впереди соревновались в пении лягушки. Порыв прохладного ветра принес запах рыбы и гнили. Кристина ему совсем не удивилась, скорее всего, впереди была речка. Ее еще не было видно, судя по всему, речка была совсем мелкой, но она точно должна была быть, в этом не было сомнений. Было такое ощущение, что эта самая подходящая местность для речки, что, если бы Кристина выбирала, где добавить речку, то она выбрала бы что-то похожее на это. Скоро появившийся впереди мост подтвердил эту догадку.

Мост был короткий и невысокий. Кристина подошла к ржавым перилам и посмотрела на черную воду, затянутую тиной. Это была скорее не река, а оросительный канал. Вода под мостом тихонько журчала, словно чья-то незатейливая песня, в которой не было слов, но ясен был смысл. Кристина думала о том, что что бы ни случилось сегодня ночью, утро как всегда наступит, будет новый день, с ней или без нее вода будет так же журчать, а тина так же плавать. Иногда нужно оказаться среди огромного поля под бескрайним небом, чтобы ощутить физически, насколько огромен мир, чтобы почувствовать кожей, что он даже одним своим незначительным движением способен перевернуть жизнь человека с ног на голову, стереть в своих жерновах любого, и существовать дальше, поэтому бояться просто глупо, потому что все равно конец только один. Кристина глубоко вдохнула сырой воздух. Высокие заросли камыша у берега зашуршали, и что-то громко шлепнуло по воде. Кристина дернулась от испуга, но, поняв, что это всего лишь лягушка, когда та во все горло протяжно квакнула, пытаясь перекричать других певуний, улыбнулась. Нужно было идти.

Стало уже совсем темно. Вся деревня была наполнена запахом цветущих садов, словно ночью их аромат пришел на смену солнечному свету. Узкая улочка терялась в темноте, если бы не свет в одном из домов, то можно было бы подумать, что в деревне нет ни одного человека. Номер дома Павлика был не известен, но Кристина хорошо помнила, как он выглядит. Без сомнений удастся узнать дом по большим ивам и высокому забору. Было так тихо, что казалось, что даже слабый шорох выдаст ее, разбудит деревню и ее тут же обнаружат, схватят, как воришку, забравшегося ночью в чужой дом. Кристина почти крадучись пошла по улице мимо спящих домов.