Пилот ракетоносца. Выбор курса - Макс Мах

— Ладно, — согласился он. — Примем как есть. Почему так долго? Я что, девять часов был в отключке?

Действительно, вопрос. Прежде он тоже отключался. И один раз даже надолго. Но сейчас ведь он ничего такого не принимал, и физические раны не равноценны нервному истощению.

— Это все придворный хирург… У тебя… Ты…

— Раны тяжелые? — прервал ее Эрик.

— Глубокие, — снова взяла себя в руки девушка. — Но ничего по-настоящему важного не задето. Их обработали и заклеили… Но у тебя начался какой-то приступ. Какие-то показатели начали зашкаливать… Доктор не знал, что это такое, и на всякий случай вколол тебе сильные снотворные. Это сразу помогло, но зато проспал ты девять часов.

— Раны не болят, — поморщился Эрик. — Если я спал, за каким бесом вкалывать мне еще и обезболивающее?

— Скажи спасибо нашим сибирским друзьям. — Сказано было с такой интонацией, что Эрик сразу вспомнил великолепную Алену Бороздину и снова спросил себя, уж не ревнует ли его Анна к этой русской красавице. Но само предположение, что Анна способна на ревность, ставило Эрика в тупик, и он решил не усугублять.

— Что произошло? — спросил он вслух.

— Алена от тебя в полном восторге, — едва ли не сквозь зубы признала Анна. — Ты теперь ее герой. Ты ведь защитил ее от смерти. Ты машина войны, ее личные слова. В общем, Ирина Ма притащила сюда какого-то их доктора-китайца. Он тебя осмотрел и угостил каким-то их особым снадобьем. Что-то страшно редкое, секретное и дорогое. Смазал твои раны. Заставил выпить… Не знаю уж, что там они в тебя такое влили, но, правду сказать, такой скорости регенерации тканей никто здесь не видел. Врачи просто потеряли дар речи. Воспаление как рукой сняло, и раны вроде бы затянулись. Говорят, если так и дальше пойдет, дня через три-четыре сможем отправиться в путь.

— Но пока, — добавила, оценив, вероятно, выражение его лица, — пока, Эрик, придется тебе побыть во дворце.

— Что там за отдельная история? — вспомнил к месту Эрик.

— Поведение кронпринца чревато репутационными потерями, — медленно и явно подбирая слова ответила Анна, одновременно показав глазами на потолок и стены. — Ее великокняжеское величество просит, — последнее слово княгиня Эгерланд выделила интонацией, — оставить этот неприятный инцидент между нами.

— Разумеется, — Эрик прикрыл глаза в знак согласия и снова внимательно посмотрел на собеседницу. — В этом не может быть никаких сомнений!

1. Второе января 2534 года, Гориц — столица Великого княжества Гориц, планета Гёрз

Анна не уходила. Молчание затягивалось и нарастала неловкость, а «быстрый» Эрик все еще не знал, как ему поступить. Заговорить, прервав молчание? О чем, зачем, как? Закрыть глаза и притвориться спящим? Но долго ли он так выдержит?

— Значит, я здесь застрял… — Не вопрос. Даже не констатация факта. Горькое сожаление, где-то так.

— За все надо платить, — пожала плечами Анна. — За хорошие поступки тоже. Не влез бы ты, Эрик, со своим геройством, меня бы уже похоронили, и тебе не пришлось бы терпеть мое присутствие.

«Она что, серьезно?» — всполошился было Эрик, но, к счастью, быстро сообразил, что княгиня Эгерланд изволит издеваться. Причем не факт, что над ним. Возможно, над собой. В любом случае отвечать надо было так, чтобы неловко стало уже ей.

— Не обольщайся! — возразил он вслух. — Тебя бы заморозили и отправили на Эно, чтобы упокоить в родовой усыпальнице, а мне пришлось бы сопровождать труп…

— Спасибо, Эрик, ты очень добр! — Похоже, ответ Эрика Анне не понравился, и только воспитание не позволило ей наговорить ему гадостей.

— Обращайся! — меланхолично заметил Эрик, намеренно усугубляя конфликт, возникший, казалось, на пустом месте.

— Ты меня хочешь разозлить? — неожиданно сообразила Анна и удивленно посмотрела на Эрика. — Зачем?

— А ты? — прямо спросил он.

— Не знаю, — после довольно длинной паузы ответила Анна. — Извини. Я была не права.

— Взаимно.

— Нет, — покачала она головой. — Не взаимно, вот в чем дело! Наши отношения несимметричны, Эрик. Я дала волю эмоциям, а ты поставил меня на место. Отрезвление — неприятный процесс, но необходимый. Спасибо!

— Начинаем новый круг? — устало вздохнул Эрик. — Слезы благодарности будут? А страстный поцелуй, как апофеоз примирения?

Зря он это сказал, но слово не воробей, вылетит — не поймаешь!

— А ты хочешь, чтобы я тебя поцеловала? — подняла бровь Анна. — Или это ты хочешь меня поцеловать?

Что-то такое было в ее словах. Что-то такое, чего испугался уже сам Эрик.

— Поцелуй в щечку меня бы вполне устроил, — хмыкнул он, сводя обсуждаемый вопрос к шутке.

К счастью, продолжения этот разговор не имел. Кто-то связался с Анной по коммуникатору. Ответив и выслушав неизвестного собеседника, Анна повернулась к Эрику.

— Кавалер, — сказала она особым, официальным тоном, — ее великокняжеская светлость великая княгиня Теодора желает вас навестить.

Здесь явно подразумевался вопрос, но из тех, которые задают проформы ради.

— Княгиня, передайте ее светлости, что я польщен, — поморщился Эрик. — Однако раны до сих пор удерживают меня в постели, и я одет не совсем по форме.

Трудно сказать, оценили ли иронию Эрика те, кто прослушивал его апартаменты, но Анна все поняла правильно.

Она тихо вздохнула, покачала головой и заговорила с так и не названным собеседником.

— Кавалер Минц будет рад посещению, если ее светлость не смутит то, что он все еще остается в постели…

Разговор с кем-то, кто представлял великую княгиню Горицкую, — ее секретарем, фрейлиной, адъютантом, — продолжался еще минут пять и носил исключительно протокольный характер. Было очевидно, что «звонок» лишь форма вежливости, поскольку все уже решено. Теодора придет сюда и придет скоро. Вопрос — зачем? Чтобы запугать или чтобы купить? Эрик полагал, что его купят, хотя он ни у кого ничего не просил. Все случилось, как случилось, и Эрик совершенно не нуждался в вознаграждении, если его хотят отблагодарить, или в отступных, если ему хотят заткнуть рот. «Поцелуя в щеку» ему действительно вполне хватит, но эти люди, скорее всего, не знают меры. Ну, или он не понимает ход их мыслей в силу своего плебейского происхождения.

— Она скоро придет, — сообщила Анна, завершив разговор по коммуникатору.

— Надеюсь, ты останешься? — Эрику страсть как не хотелось оставаться один на один с княгиней Горицкой.

— Останусь… — Анна ответила не сразу, словно сомневалась, какой дать ответ. — Если княгиня не захочет остаться с тобой тет-а-тет.

— Я боюсь оставаться с ней наедине. — Это была истинная правда, но, разумеется, Анна ему не поверила.