Бойфренд для няни - Ирина Андросова

И того, и другого ухажера Танька искренне считала своими женихами и, если бы не я, выскочила бы за кого-нибудь из них замуж. Два раза спасала я Коровиной жизнь, и Татьяна изо всех сил рвалась отплатить мне той же монетой. Побывав у нас в Загорянке, она раскрыла мне глаза, что Виталик — затаившийся маньяк, еще не проявивший своей мерзкой сущности. На это, по мнению Коровиной, указывала привычка Цуцика вешать брюки на вешалку, а вешалку убирать в шкаф. Также показалось ей подозрительным желание моего благоверного проводить воскресные вечера за раскладыванием носков по парам, потребность мыть ботинки после улицы, и что особенно настораживало подругу, так это то, что Виталька не любил разбрасывать по дому свои грязные носки.

— Ты сама подумай, какой мужик откажет себе в удовольствии кинуть на журнальный стол грязные носки? — взывала Коровина к моему здравому смыслу. — Запомни, Ритка, носки на стол не бросит только тот, кому есть что скрывать.

Так Танька посеяла зерно сомнения в моей душе, и я стала пристально наблюдать за муженьком. Отложила в сторонку томик Гиляровского, выключила Нино Катамадзе, встала с дивана и огляделась по сторонам. И вот тогда-то и обнаружилось, что у меня есть соперница, которая регулярно посещает наш дом и метит все углы, как дворовая кошка амбар с мышами. Выходит, Татьяна была права, Виталечка вел двойную жизнь, скрывая от меня массу интересного. И кто знает, не уйди я тогда в ночь, с какой стороны довелось бы мне его узнать? Цуцик, конечно, не маньяк, но негодяй приличный. Теперь я во всем полагаюсь на мнение подруги. Только зачем она притащила с собою Жорку?

Тайный умысел сокурсника открылся мне чуть позже, когда я пригласила друзей подняться наверх, в квартиру моих подопечных, здраво рассудив, что две головы хорошо, а четыре лучше. Танька с Жориком не заставили себя ждать. Они позвонили в дверь в тот самый момент, когда я смотрела, как Иван силится натянуть крохотные тапочки бабы Зины на свои босые ноги сорок пятого размера. Танька первой появилась на пороге, уставилась на Ивана и, вдоволь насмотревшись, прошла в прихожую, освободив дорогу Шмулькину. Пока Жорик протискивался в двери, Танька отозвала меня в сторону и принялась делиться впечатлениями. И, хотя я и без Коровиной знала, что парень у меня — высший класс, похвала подруги была мне безумно приятна. А между тем Шмуль, нимало не смущаясь моим присутствием, отвел Ивана к зеркалу и, положив ему руку на плечо, интимным голосом проговорил:

— Давай начистоту. Я слышал, вы пригласили Ритку группу продвигать. Ты ж нормальный мужик! Зачем вам баба-продюсер? Нашли тоже Яну Рудковскую! Возьмите лучше меня. Я знаешь какой пробивной?

Ванька повел себя как настоящий друг. Он отцепил от своей гавайки волосатые пальцы Жорика и срезал интригана пространным ответом, давая понять, что в такие игры не играет.

— Потом это обсудим, идет? Сейчас надо решить, где парня искать, — сухо сказал Иван, направляясь к кухне, где уже расположилась Танька.

Но смутить Жорку было невозможно.

— А хотите прикол! — задорно подмигнул Шмулькин лыжам, стоящим в прихожей специально для общения. — В рамках политкорректности в США приняли закон, по которому взяточников следует называть «альтернативно зарабатывающие»! Правда, круто?

— Если ты выудил этот анекдот из Интернета для воскресного корпоратива на овощной базе, то клиенты не поймут, — выкрикнула Коровина, раскладывая на кухонном столе игрушечных лошадок, притащенных ей Светиком.

— Н-да, пожалуй, — согласился с подругой Жорик, следом за Иваном проходя на кухню. — Тогда вот еще. Говорят, Международный олимпийский комитет отказался внести преферанс в программу Олимпийских игр 2014 года. Какая-то сволочь донесла, что живущие в Сочи знают прикуп.

— Уже лучше, — одобрила я, наливая всем кофе.

— Мне молочка, три ложки сахару и размешать, — распорядился Шмуль, ленясь отодвинуть стул и втискивая свое тюленье тело в слишком узкое для него пространство между столом и сиденьем. — И бутербродик какой-нибудь сообрази, Рит, а то я проголодался.

Как всегда, когда выпадала возможность перекусить, Жорик становился невозмутим и благодушен. Даже если за секунду до того интрига, затеянная по отношению к гостеприимной хозяйке, с треском провалилась.

Когда все уселись за стол и придвинули к себе чашки с кофе, а Шмулькин еще и тарелку с бутербродами, я обвела друзей благодарным взглядом и приступила к делу.

— Люди, что бы вы подумали, если бы увидели вот эти фотографии в вещах девятилетнего мальчика, который не пришел ночевать домой, не объявился на следующий день и до сих пор бродит неизвестно где? — спросила я, раскладывая на столе снимки из Ромкиного тайника. При этом я косилась на Жорика, выпячивающего грудь и раздувающего для солидности щеки, набитые хлебом с сыром. Было заметно, что Жорик изо всех сил старается произвести благоприятное впечатление на потенциального работодателя, то есть на Ивана. Шмулькин прожевал, хлебнул кофе, окинул взглядом разложенный перед ним пасьянс и, не удержавшись в образе, шумно выдохнул, схватив в руки снимки. Перебирая фотографии, он цокал языком и приговаривал:

— Ой, оба хороши, не знаю прям, какой и лучше! Этот, — Жорик выставил перед собой снимок скандального адвоката Буйского в корсете с резинками, — прямо прима из театра Виктюка. Вон богемный какой, и чулки у него со стрелками.

— Да нет, Жор, он не у Виктюка работает. Он специализируется по другой части. Это известный адвокат Анатолий Буйский, — разочаровала я приятеля. — Покупает в бутиках дамские вещички, крутится в них перед зеркалом и потом несет назад, вроде как не подошли.

— Да, да, мы видели, как он принес сдавать потное платье, — подхватила Светик, заплетая синюю гриву розовой лошадки в тугую косу.

— Интересно, что бы сказали клиенты этого перца, если бы увидели своего адвоката в таком вот загадочном виде? — хмыкнула Танька, строя глазки Сероглазому королю.

А может, мне это только показалось? Во всяком случае, они переглянулись, как заговорщики.

— А вот этот, — указал Жорик на фотографию историка Смирнова в сером подряснике, — определенно чернокнижник. Плюньте в меня, если не так.

Я хотела плюнуть, чтобы неповадно было посягать на чужое место под солнцем, но сдержалась и вместо этого сказала:

— Не поверишь, Жор, этот — директор гуманитарной гимназии, преподает историю. Хотя и является по совместительству Магистром одного сомнительного общества любителей загробной жизни.

— Ух ты, как здорово! — обрадовалась Коровина, вырывая у приятеля снимки Антона Смирнова.

— Наш Ромка пошел кого-то из них шантажировать, — с гордостью за брата пояснила Светик.

— Н-да. Что ж вы удивляетесь, что парень пропал? — пожал плечами Шмуль. — Адвокат его чулком и придушил.

— Да нет, — не согласилась с Жориком Танька. — Двинул ваш Рома прямиком к историку, чтобы тот отсыпал парню немножечко денежек. И припугнул, что в противном случае учредителям гимназии станет известно, как их директор проводит свой досуг. А этот чародей мог спокойно сварить из парнишки приворотное зелье, добавив его вместо лягушонка.