Королевство тени - Ричард Кнаак

— Ты где? — окликнул он.

— Здесь, конечно, — фыркнул Цзин откуда-то из-за густойлиствы. — Поспешите! Мы и так потеряли кучу бесценного времени!

Потеряли? Ярость капитана Дюмона вспыхнула с новой силой.Значит, потеряли? Наемный боец и охотник за сокровищами, он знал, что за деньгиобязан рисковать жизнью каждый день, за это ему, собственно, и платят. НоКентрил всегда гордился тем, что знает, тем не менее, цену жизни. Те, у когодовольно золота, как правило, не понимают, чего стоит капитан наемников и егосолдаты.

Он медленно вытащил меч из ножен. С каждым днем этопутешествие все больше и больше напоминало ему какую-то дикую гонку. Кентрилрешил, что с него хватит. Пора разорвать контракт.

— Нехорошо это,- пробормотал Горст.- Лучше убери оружие,Кентрил.

— Занимайся своим делом. Никто, даже Горст, не удержит его.

— Кентрил!

Но тут из зарослей выбрался сам объект капитанского гнева.Кентрил, рост которого превышал шесть футов, всегда с изумлением смотрел снизувверх на великана Горста, но насколько гигант был выше своего командира,настолько Дюмон обошел по росту Вижири.

Легенды сделали из расы колдунов эдаких сверхлюдей —высоких, облаченных в расшитые рунами яркие оранжевые балахоны с капюшонами,которые назывались «туриннаш», или «духовные плащик». Маленькие серебряныеруны, покрывающие долгополые одеяния, предположительно защищали мага от несильных заклятий и даже от влияния демонов. Вижири с гордостью носили туриннашикак символ своего клана, как знак превосходства над другими. Однако, хотя уКвов Цзина и была подобная мантия, его пятифутовая фигурка как-то не внушаламысли о могущественной мистической силе. Этот тощий морщинистый старичок сдлинной седой бородой напоминал Кентрилу его пожилого дедушку — только нетакого благожелательного.

Узкие, серебристо-серые глаза Цзина, близко посаженные пообе стороны его орлиного носа, взирали на все с неприкрытым презрением.Крохотный маг совершенно не обладал терпением и не замечал, что его собственнаяжизнь висит на волоске. Конечно, Вижири охраняли не только заклинания, но ипосох, который он сжимал в правой руке, — магическое оружие, способное помочьпрактически в любой ситуации.

Только один быстрый удар, - подумал Кентрил. — Один быстрыйудар, и я покончу с этим мелким ханжой!

— Время, время! — фырчал меж тем наниматель, потрясаяпосохом перед лицом капитана наемников. — Что вас так задержало? Ты же знаешь,я тороплюсь и уже опаздываю!

Больше чем ты думаешь, брехливая псина.

— Пока ты бродил где-то, господин Цзин, я пытался спастичеловека от водной рептилии. Твоя помощь была бы отнюдь не лишней.

— Ладно, ладно, довольно болтовни! — Хотя Квов Цзин ивернулся, мысли его продолжали блуждать в джунглях. Вероятно, он даже неслышал, что ему только что сказал Кентрил. — Идем! Идем скорее! Ты долженувидеть!

Когда Вижири отвернулся, правая рука капитана Дюмонаподнялась.

Горст крепко стиснул запястье друга:

— И впрямь, идем посмотрим, Кентрил.

Великан сделал шаг и встал между Цзином и капитаном. И когдаэти двое направились в заросли, командир неохотно последовал за ними.

Квов Цзин, а за ним и Горст исчезли среди зелени. Кентрил струдом продирался за ними через плотно переплетенные ветви — впрочем, онполучал некоторое удовольствие, представляя на месте каждого сломанного сукаили разрубленной лианы шею мага.

Совершенно неожиданно джунгли расступились. Яркое вечернеесолнце заливало открывшийся перед человеком пейзаж, как не делало вот уже двенедели. Кентрил с удивлением смотрел на гряду высоких зазубренных пиков —начало горной цепи, бегущей по Кешьястану я теряющейся где-то в неоглядной далина востоке.

А чуть ближе, у подножия высокого пика на южной оконечностицепи, лежали опаленные солнцем развалины когда-то могущественного города.Кое-где еще можно было; различить участки массивной каменной стены, окружавшейв прошлом его восточную часть. Но в самом городе вряд ли осталось хоть одноболее-менее целое строение. На вершине широкого выступа скалы стоялполуразвалившийся дворец, принадлежавший, видимо, правителю погибшегокоролевства — в свое время господин, без сомнения, озирал оттуда свои владения.

Хотя джунглям при строительстве пришлось потесниться, сейчасбуйная растительность вторглась в руины, вновь завоевывая пространство. А то,что не покрыли джунгли, основательно потрепали стихии. Северный кусок стены былразрушен, а вместе с ним и добрая часть города. Огромная упавшая с горы глыбатоже принесла немало разрушений.

Кентрил даже представить себе не мог, чтобы что-то тамосталось нетронутым. Время сполна собрало свою дань с этого древнего места.

— Это должно немного укротить твой гнев, капитан Дюмон,-внезапно заметил Квов Цзин, не отрывая глаз от мертвого города. — Чуть-чутьукротить.

— Что ты имеешь в виду? — Опустив меч, Кентрил смотрел наруины. Он чувствовал себя неуютно, словно вторгся в место, которое дажепризраки посещают с трепетом. — Это оно? Это…

— Свет-среди-Светлых? Чистейшее из королевств за всю историюмира, построенное на склоне великой горы Нимир? Да, капитан, это оно, оно стоитздесь — для нас. Мы пришли как раз вовремя, если, конечно, мои расчеты верны!

За спиной Кентрила кто-то ахнул. Остальные солдаты, наконец,нагнали их и услышали последние слова колдуна. Все они знали древние легенды оСвете-среди-Светлых, знаменитом королевстве, в которое боялась вторгнуться тьмаПреисподней. Даже в Западных Королевствах всем была известна его история.

Этот город почитали все, следующие путями Света. Перед нимилежало чудо, которым правили величественные и добрые владыки, ведущие души кНебесам.

Чистейшее королевство, поднявшееся над уровнем смертных, чьижители вышли за пределы бренного тела, возвысившись до самих ангелов.

— Ты заплатил за это смертью твоих, людей, капитан, —прошептал Вижири, простерший к руинам костлявую руку. — Сейчас ты один изнемногих счастливцев, кому удалось взглянуть на одно из чудес прошлого —знаменитый затерянный Урех!

У нее была алебастровая кожа без малейшего изъяна, длинныекаштановые волосы, ниспадающие на мягкие округлые плечи, и глаза,глубокие-глубокие, изумрудно-зеленые. И если бы не восточные черты лица, ееможно было бы принять за одну из пылких девушек его горной родины.