Императрица поневоле. Книга вторая - Зарина Павлова

доставили в Императорский замок, провели торжественную церемонию сожжения и рассеивания праха. В этот день мне тоже пришлось явиться в Храм. Благо, там был Стефан, и мне не было так страшно и одиноко.

После чего подготовка к балу продолжилась. План по ликвидации Арсилии все еще был в разработке. Кто-то предлагал просто закрыть девушку в комнате. Или в темнице. Этот план мне, несомненно, нравился, но он был грубым и мог испортить мою репутацию, которая, благодаря все той же баронессе, начала подниматься вверх.

А вот Леди Каллет, ответила мне на письмо вежливым отказом. Она завуалировано сказала, что уже слишком стара для должности фрейлины, однако с радостью поможет мне в высшем обществе. Что означало и поднятие моей репутации.

Была она искренней или нет, я пока не знала. Но такой ответ меня вполне устроил, поэтому я погрузилась в подготовку к балу с головой. Не только потому, что это было важное мероприятие. Но и ради того, чтобы выкинуть из головы встречу с графом.

«Мы встретились с графом Девисом в назначенное время. Я была с фрейлинами, но стоило нам углубиться в сад, как девушки испарились, словно их и не было. С ними я уже обсудила баронессу, и они ее одобрили. Но я все еще сомневалась и хотела спросить обо всем графа. Но все с самого начала пошло как-то не так.

Стоило мне встретиться с ним взглядом, я тут же отвела глаза в сторону. Мне не хотелось обманываться. Мне не хотелось давать надежду ни ему, ни себе. Хотя бы потому, что я до сих пор не оправилась от той боли, что нанес мне Адам.

Поэтому, когда мы остались одни, я коротко рассказала мужчине о том, что сказала мне баронесса. Граф внезапно рассмеялся, чем немало меня удивил. Я редко видела, как он смеялся.

— Баронесса Зент сказала истинную правду, — сказал мужчина, смотря на меня своими невозможными черными глазами.

— О чем вы? — удивленно спросила я, снова отводя взгляд.

— О том, что вы сама прекрасная девушка, которую я когда-либо видел».

Тогда я смутилась. Но не подала виду. А просто попросила графа перестать шутить. После чего наш разговор вернулся в привычное русло. Но те слова до сих пор гремели у меня в голове, мешая мне порой сосредоточиться.

И почему он мне их сказал?!

Мне следовало забыть обо всем и сосредоточиться на мести. Следующим пунктом в моем плане было переманить на свою сторону министра по образованию. Я хотела хотя бы попробовать построить одну школу для простолюдинов в столице.

Если мой план сработает, через несколько лет, такие школы будут по всей Империи.

Глава двенадцатая. «Благотворительный бал»

— Ваше Величество, а как вам это платье?

— Или лучше вот это?

— Украшения? Украшения!

Я тихонько вздохнула. Весь этот кошмар творился потому, что я только что вернулась из Храма. Церемония священного прилива была проведена в спокойной обстановке. Я увиделась со Стефаном, который отбыл в храм и вскоре отправится в путешествие по Империи. Он благословил меня и даже коснулся губами моего лба, передавая мне благословение богов.

После чего мы запустили цветы морских лилий в воду, и церемония была окончена.

Тепло попрощавшись со Стафаном, я сказала, что всегда буду рада его видеть.

После этого мы отбыли в замок.

Я снова ехала в одной карете с Адамом. Сначала он ехал в молчании, а затем внезапно произошел странный разговор, который на какое-то время выбил меня из колеи.

Меня немного укачивало из-за тряски кареты, поэтому я смотрела в окно и постоянно вздыхала, пытаясь унять желудок. Не стоило с утра есть рыбу. Я ее и в детстве-то не любила, но сегодня был священный праздник, который обязывал это сделать. Да еще и в присутствии Адама.

— Ты не хочешь повторить ту ночь? — спросил он, прерывая мои попытки побороть тошноту.

— О какой ночи идет речь? — спокойно спросила я. — О той, когда мы меня изнасиловал, причинил очень много боли, а после еще и обвинил в отравлении?

— НО женщинам это нравится, — совершенно серьезно сказал Адам, вынуждая меня отвернуться от окна, и шокировано посмотреть на мужчины.

— Если ты шутишь, это не смешно, — наконец-то сказала, возвращая взгляд на окно и села сглатывая слюну. — Кому вообще может нравиться боль?

Через несколько минут в тишине, Адам снова заговорил.

— Я практически не чувству боли, поэтому не могу ответить на этот вопрос,

— сказал он безразлично, а после усмехнулся. — Но женщинам точно нравится, когда их берут грубо.

— Кто тебе такое сказал? — с презрением спросила я, чувствуя, что тошнота подбирается все ближе к горлу.

И сейчас я не была уверена, что это из-за тряски. Вернулись воспоминания о той боли и унижении, что мне пришлось испытать. Я хотела закричать ему в лицо, что ненавижу его.

— МОЙ дедушка, — спокойно ответил Абам.

Он впервые заговорил со мной о своем деде. Я внимательно посмотрела в его лицо. Он все это время смотрел на мои дрожащие от ненависти ладони, которые я держала на коленях и непроизвольно сжимала платье.

Ответвить я уже ничего не успела. Карета остановилась.

И вот теперь меня в спешке переодевали из церемониального платья в бальное. Я не стала заострять внимание на ответе Адама. Даже если у этого больного человека была причина думать, что женщины любят боль, — это его не оправдывало. Он уже давно не был ребенком. Ему просто стоило спросить. Или узнать мое мнение. Он не должен был вести себя как несмышлёное дите.

На бал я выбрала красивое сиреневое платье. Оно было украшено драгоценными камнями из аметистов. На руки я надела кружевные перчатки, а волосы украсили заколками из чароитов. Выглядела я прекрасно. М даже надела туфли на достаточно высоком каблуке.

— Вы прекрасно выглядите, Ваше Величество! — радостно сказала Сария, кода Лина закрепила мне серьги и поправила прическу.

— Вашими стараниями, — кивнула я, бросая взгляд в сторону настенных часов.

План по ликвидации Арсилии скоро начнет действовать. План был придуман фрейлинами. Но основную задумку в него внесла баронесса Зент. Она оказалась очень интересной личностью, нашедшей подход к каждой из моих девочек.

План заключался в том, что Арсилии был отправлен анонимный подарок —драгоценные, очень дорогие серьги. Я была уверена, что она обязательно их наденет Она любила яркие и дорогие украшения. Одна