Время обнимать - Елена Минкина-Тайчер

Илья, в отличие от жены, совершенно не скучал в новой жизни. С утра он мчался на репетиции, потом слонялся по городу с друзьями-музыкантами, вечерами осваивал разные сорта пива и мог бесконечно рассуждать, чем отличается темное от светлого и бутылочное от бочкового. Ночью, размякший и довольный, он рвался обнять ее, больно сжимал грудь, тыкался в лицо толстыми мокрыми губами. Острый запах пива висел в воздухе, не давая глубоко вздохнуть.

В октябре зарядили дожди, оркестр уехал на гастроли, болела голова по утрам и все время хотелось лежать и плакать. Наконец она поняла, что беременна.

Сто раз описано и рассказано, как переживает женщина первую беременность, сто раз сама Наташа слышала от подруг и читала у классиков и все-таки оказалась не готова и растеряна. Что теперь есть, покупать, как себя вести? Говорят, вредно ходить на каблуках даже в первые месяцы, нельзя есть соленую рыбу и грибы, нужно пить только кипяченую воду. А вдруг существуют и другие опасные вещи?! Ужасно хотелось к маме и бабушке. Ужасно не хватало их любви и заботы. Зачем она тут одна, совсем одна?

Илья по возвращении не слишком удивился, снисходительно выслушал ее страхи, ласково поцеловал в лоб, как дурочку.

– Рановато получилось, я надеялся следующим летом домой поехать, пожили бы на природе, матери помогли, – он разбирал вещи и одновременно отхлебывал компот прямо из кастрюли, – кстати, она пол-огорода клубникой засадила, нас угощать. Ну ничего, как узнает про внука, умрет от радости!

Господи, чего Наташе не хватало, так это общения со свекровью! Лидия Федоровна Коломейцева – многословная, до смерти скучная, с охами и вздохами по поводу дороговизны и ненужной городской роскоши, приехала за неделю до свадьбы и за неимением других вариантов поселилась в маминой комнате. Понятно, что мама привычно переехала в Наташину, которая издавна служила и спальней, и гостиной, и кабинетом. В первый же день Лидия Федоровна вопросительно застыла напротив старой семейной фотографии Шнайдеров. Муся и Ася в одинаковых клетчатых платьицах с кружевными воротничками, сидели на коленях у родителей на фоне обширной во всю стену библиотеки.

– Так вы что, из немцев будете? – спросила она шепотом.

– Не совсем, – насторожилась мама, – скорее, из немецких евреев.

Наташе показалось, что Лидия Федоровна сейчас перекрестится и скажет «свят-свят», как старухи в фильмах, но будущая свекровь быстро взяла себя в руки.

– А что ж, и хорошо, и на здоровье! У нас в поселке доктор, Борис Абрамыч, тоже из евреев, а такой хороший человек!

Как все-таки неправильно устроен мир. Совершенно чужая и чуждая во всех отношениях женщина станет близким человеком ее ребенку? Таким же близким как Муся? Что за бред! Не нужно вовсе думать о свекрови, говорят, мысль материальна, еще, не дай бог, передадутся ребенку черты Лидии Федоровны.

Боже мой, как давно это было! Вчера Тёме исполнилось семь лет, осенью в школу. Немного беспокойно, как он приживется. Не заскучает ли? Читать научился два года назад, считает со сложением и даже умножением, явно не в мать.

Поверить невозможно, что когда-то у нее не было сына! Каждое утро – праздник, как только Тёма открывает ярко-голубые, распахнутые всему миру глаза. Задорный нос в веснушках, кудрявый светлый чубчик.

– Здравствуй, солнышко, здравствуй, птица, я проснулся!

Тёма ужасный хохотун – галка за окном, автобус на светофоре, прохожий в нелепой круглой шляпе – все его смешит и вызывает восторг.

– Мама, мама, смотри, дяденька здоровается с автобусом! Видишь, даже шляпу снял.

Наташа никогда не была особой хохотушкой, не любила цирк и даже от выступлений Аркадия Райкина быстро уставала. Про бабушку Мусю и говорить нечего, ей с давних лет одни беды и несчастья мерещатся. И вдруг мир перевернулся! Тёма обожает клоунов, и Наташа с Мусей обожают, Тёма показывает фокусы по книжке, и Наташа с Мусей ахают и всплескивают руками, не в силах поверить, что хлопушка оказалась в шляпе (и кто придумал эти кошмарные шляпы?!). А недавно в цирке Артем при виде дурошлепа-клоуна так развеселился, так безудержно хохотал, что зрители вместо арены принялись смотреть на ее ненаглядного мальчика и смеяться вместе с ним!

Что говорить про детсад! Воспитательницы в полном восторге – Тёма прекрасно кушает, Тёма никогда не плачет, Тёма не обижает девочек и любит выступать на праздниках. Иногда Наташу охватывал ужас, что Артема перехвалят, сглазят, что жизнь не дарит просто так никаких подарков…

Ох, невозможное мамино воспитание! В пятьдесят лет Муся ушла с работы, только чтобы ребенка с няней не оставляли, до сих пор с ложечки кормит и ботинки завязывает. Но самым большим сюрпризом оказалось поведение Наташиного отца!

Все знали, что Виктор не любит маленьких детей. Ни Наташа, ни Гуля не могли похвастаться, что помнят папу в зоопарке, или на каруселях, или хотя бы с детской книжкой в руках. Кстати, одна из немногих тем, которую сестры давно обсудили и пришли к полному согласию. Гуля всегда добавляла, что и сама не терпит возни с младенцами, слава богу, есть балкон, где помещается коляска! Наташе казалось ужасным оставлять ребенка одного на продуваемом всеми ветрами балконе, но она старалась вовсе избегать этой темы. Потому что сразу всплывала жестокая мучительная обида. Пару лет назад на день рождения Гуля получила от родителей подарок: не набор тарелок или новую книгу, не велосипед или лыжи (Наташе и велосипеда никто не дарил!), а новую трехкомнатную квартиру! Понятно, что инициатива, как и другие семейные решения, исходила от Елены Сергеевны. Но отец мог бы задуматься хоть раз, что у него есть еще одна дочь и что она ютится с сыном и мамой в двух комнатах на чердаке. И Гуля еще жаловалась, что ей не нравится новый район! С таким же успехом можно жаловаться голодному человеку, что получил пирог не с мясом, а с вареньем. Плевать! Наташа никогда ничего не просила у отца и просить не собирается.

Но Бог все-таки подшутил над ее папочкой. Именно с рождением Артема у отца пробудилась родительская любовь! В зоопарк с ребенком ходит, книжки читает, в пять лет научил в шахматы играть! И все твердит, что мальчик удивительно способный, наверняка сказались гены Коломейцева. Специально в пику Наташе не преминет напомнить, какого перспективного и одаренного мужа она бросила. Будто сам никогда не бросал ее мать.

Никто тогда не понял и не принял Наташиного решения, даже мама. Даже Ася, с которой дружили не только как близкие родственницы, но и как хорошие подруги.

– Натуся, может, ты с жиру бесишься? Илюша талантливый человек, незаурядный музыкант, у него легкий характер. Даже если что-то обижает или раздражает, надо перетерпеть и примириться. Думаешь, бывает полное совпадение интересов и желаний? Оставляешь ребенка без отца, сама – без жилья, без работы…

Ну жилье, положим у нее было. Жили вшестером, неужели втроем не проживем?

Она не желала объясняться, оправдываться, пускаться в унизительные подробности. Да, она не хотела близости во время беременности, потому что противоестественно и опасно для ребенка! Да, она уехала рожать в Ленинград, потому что дома надежнее и спокойнее, и знакомая врач-акушер работала совсем рядом, в клинике Первого меда. Да, она не спешила сразу возвращаться – зачем рисковать здоровьем мальчика, пусть пару месяцев подрастет, окрепнет, наберет вес. И что? Достаточные причины, чтобы вернуться с грудным ребенком и найти в собственном доме чужие женские тапочки?! Заколку в форме черепахового гребня! Шампунь и мыло с запахом розы! Нет, она не опустилась до вопросов и разборок, только выбросила всю эту гадость на помойку и сменила подушки и постельное белье. Но если ваш муж по три раза на неделе приходит домой поздно ночью из-за ошибки в расписании репетиций и при этом пахнет женскими духами? Если при встрече с коллегами-музыкантами вам блудливо улыбаются и отводят глаза? Наконец, если в выходной звонит якобы главный дирижер оркестра и приглашает концертмейстера виолончелей на внеочередное выступление в Карловых Варах, а через два часа вы видите названного дирижера мирно сидящим в кафе на площади?