Долгое падение - Дениз Майна

Уотт смеется вместе с ним. От смеха он дергает пухлыми ногами, и бутылка чуть не падает. Он подхватывает ее – и смеется, и смеется.

Они смотрят на пустую улицу, смеясь, вспоминая слюну, падающую бутылку и пробку, которая не влезает в горлышко. Уотт с громким смехом протягивает пробку и бутылку Мануэлю, но тот роняет пробку на пол машины.

– Иисусе Христе! – смеется Мануэль. – Мы никуда не годимся, ко всем чертям!

И Уотт продолжает смеяться.

В конце концов Мануэль ухитряется вставить пробку в бутылку, смотрит на Уотта и говорит:

– Хочешь?

Он протягивает бутылку.

Потом они смеются и над этим тоже. Уотт вынимает свои сигареты, оба они курят и успокаиваются.

Уотт выдыхает, и Мануэль спрашивает:

– Нет, в самом деле, как ты понял, что они знают?

– Не скажу наверняка… По их лицам? По тому, какие у них сделались лица.

– А.

Мануэль хихикает, вспоминая. Смотрит на свою сигарету.

– Думаешь, я не так читаю выражение лиц?

Уотту не очень-то хочется заводить беседу о том, что не так с Питером Мануэлем. Он пожимает плечами.

– О! – Мануэль вытаскивает из кармана пиджака смятый листок бумаги и пристально смотрит на Уотта. – Ты ее туда положил?

– Что?

– Вот это. Фунтовую банкноту. Ты сунул мне ее в карман?

Уотт понимает не сразу.

– Нет.

– Ха.

Мануэль улыбается кривой улыбкой.

– До того, как я отправился в сортир, ее там не было. Может, ты сунул ее, когда я вышел из комнаты?

Уотта осеняет: это угроза. «Я скажу, что ты дал мне деньги. Я за все отомщу».

Поэтому в ответ Уильям говорит неприятную вещь:

– Ты явно виновен, Питер. Кто угодно мог бы понять, что это был ты.

– Пошел ты! – отмахивается Мануэль.

– Ты не умеешь рассказывать истории, – говорит Уотт, не зная, что тем самым ранит Мануэля до глубины души.

Мануэль так обижен, что с минуту не может вымолвить ни слова. Он смотрит в окно и закрывает лицо рукой, как будто устал.

– Ты собираешься взять парня?

– Таллиса?

– Угу, Чарльза Таллиса.

– Нет, если это вздорный самоубийственный сценарий.

– Просто возьми его. Я достану револьвер и подложу ему. Тогда Таллис будет нужен копам.

Уотт выдыхает и медленно выпрямляется. Он смотрит в боковое окно, которое дальше от Мануэля. Он сомневается, что Мануэль знает, что нужно копам или вообще кому бы то ни было. Он думает, что в конце концов встреча с Питером была ошибкой. Теперь Джон и Нетти подозревают, Даудолл раздражен, Дэнди Маккей на него разозлится, да и дело не продвигается. И все-таки нужно сделать так, чтобы эта ночь не стала сплошным фиаско.

– Поедем в подвал «Кота» и посмотрим, что и как.

Все лгут.

Пятый день судебного процесса похож на разъездную агитационную кампанию в проблемном районе Глазго.

На демонстрационном столе в центре зала суда лежит револьвер «Уэбли», из которого убили Уоттов, и пистолет «Беретта», из которой убили семью Смартов.

Свидетели, принеся присягу, рассказывают суду, что это оружие само собой перепрыгнуло из рук в руки. Оно само упало в бумажные пакеты и спряталось на верхних полках шкафов. Никто никогда его не продавал, однако, как выяснилось, из рук в руки перешли неучтенные пять фунтов стерлингов – всегда в противоположном направлении от револьвера и пистолета, приблизительно в тех же временных рамках. Покупка оружия незаконна и влечет за собой суровый приговор, поэтому такой обман понятен.

Другие обманы точно так же очевидны, но непостижимы.

Трое не зависящих друг от друга свидетелей, показавших, как Мануэль покупал оружие, работают вместе в клубе «Гордон»: Шифти Томсон, Скаут О’Нил и Дэнди Маккей. Другой обман заключается в совпадении: Питер Мануэль приобрел револьвер и пистолет в совершенно не связанных друг с другом апартаментах в Горбалзе, на Флоренс-стрит. Флоренс-стрит – это улица, на которой живет Дэнди Маккей. Именно там нашли брошенную машину мистера Смарта и там мистер Уотт попал в аварию на своем автомобиле в ночь перед тем, как дал показания. Улица печально знаменита тем, что ее не патрулируют – как потому, что она и без того хорошо просматривается, так и из-за воинственности ее обитателей.

Некоторые свидетели из низов видели только чертовы улики против Мануэля. Некоторые не видели ничего особенного, хотя в упор смотрели на особенные события и были единственными присутствовавшими при них людьми.

Среди смога лжи и дешевого театра на столе продолжает лежать черное оружие. «Уэбли» – ковбойский револьвер с барабаном, с длинной закругленной деревянной рукоятью. «Беретта» – итальянский пистолет, гладкий и удобный. У него квадратный ствол, он автоматический, обойма размещена в рукоятке. «Уэбли» – старше, но надежнее. «Беретту» часто заклинивает.

И «Уэбли», и «Беретта» проделали свой путь, прежде чем попасть сюда.

Вот история «Уэбли».

Толстый рябой парень по имени Генри Кэмпбелл говорит суду, что отбывал воинскую повинность в ВВС Великобритании. Он украл «Уэбли» из офицерских бараков и отправился в самоволку в Глазго, где отдал оружие человеку, с котором только что познакомился в пабе. Этого человека звали Дик Гамильтон. Кэмпбелл сделал ему такой подарок потому, что они стояли рядом и Гамильтон упомянул, что у него небольшие неприятности. Да, Гамильтон после этого дал Кэмпбеллу деньги. Но револьвер Кэмпбелл ему не продавал. Он просто отдал его. Сам не знает почему, просто отдал.

Кэмпбеллу показывают «Уэбли», с помощью которого убили трех женщин в доме Уотта.

– Это тот самый револьвер, – говорит он, – если не считать того, что с основания рукояти исчезло кольцо для подвешивания.

Кольцо было на месте, когда он отдавал оружие Дику Гамильтону, вроде бы в подарок, потому что тот выглядел типа обеспокоенным.

На свидетельскую трибуну поднимается Дик Гамильтон. У него шапка черных волос, таких густых, что помада едва может укротить их. Он с серьезным видом дает клятву, а потом улыбается и машет публике на галерее, как будто его вытащили из зрителей на представлении варьете. Гамильтон всегда, без исключения, поступает так в суде, чтобы показалось, будто он никогда раньше не бывал на судебных процессах. Ни один из юристов этим не одурачен, они знают, что он всегда так делает, но публика и присяжные на такое ведутся.

Суть рассказа Гамильтона такова: он получил револьвер от Генри Кэмпбелла, принес его домой и оставил там на полке. Потом, за восемь дней до убийства Уоттов, в субботу, 8 сентября 1956 года, примерно в 5 часов вечера, он заглянул в бар «Мелдрум», чтобы опрокинуть стаканчик. В баре он нашел Питера Мануэля и Скаута О’Нила, которые пили вместе.