Вилла мертвого доктора - Александр Грич

— Это в Нью‑Йорке семь утра, — ответил Олег нейтрально. — А у меня в Лос‑Анджелесе — четыре.

— Ну извини. — Шлыков и не подумал сказать что‑то вежливое типа «Перезвоню позже». Это было за рамками его правил. — Четыре так четыре. Надеюсь, ты в состоянии меня послушать.

— Слушаю вас. — Олег подошел к окну. Темная южная ночь, редкие фонарики в саду вокруг клумбы и у бассейна. Сейчас бы спать да спать.

— Тут нужно с твоими американскими коллегами одного человечка проверить. А у нас один ты американец. Поможешь?

— Николай Николаевич, вы сами знаете, что я здесь на птичьих правах. Нужен официальный запрос. Это пойдет по начальству. А начальство, как вы понимаете, торопиться не любит.

— Ты мне это, — Шлыков запнулся, как всегда, когда надо было не приказывать, а просить. — Ты это… не рассказывай. Запрос уже неделю назад ушел. А нам точно надо понять, что происходит. Так что… — Шлыков помялся. — На тебя одна надежда. Генерал так прямо и сказал.

Олег отлично понимал, что ничего подобного генерал не говорил. Но то, что Шлыкова серьезно припекает, это точно.

— Дайте координаты, Николай Николаевич. И расскажите, чем этот пассажир вас так достал.

— Координаты все — это, понимаешь, у тебя в почте. И координаты я тебе сбросил, и вопросы. Тут у нас, не знаю, ты следишь или нет, громкое дело идет. Арестовали Арсена, вора в законе. Ты его знаешь… А тот на этого фигуранта ссылается. Это ты сам в почте все прочтешь — не хочу по телефону говорить.

«Как будто не понимает Шлыков, что мою почту так же контролируют, как и мои разговоры», — хмыкнул про себя Олег, но вслух, понятно, говорить этого не стал.

— Товарищ полковник! — Олег всегда называл Шлыкова по старосоветскому образцу, зная, что ему это нравится. — Товарищ полковник, постараюсь всячески. Хотя сами понимаете…

— Да уж как понимаю! — Шлыков заговорил вдруг неформально, почти тепло, что случалось с ним чрезвычайно редко. — Выручай, Кириллыч!

Это обращение по отчеству Потемкин слышал от Шлыкова раза два за тринадцать лет работы. Сон прошел, будто его и не было.

Попрощавшись, Олег лег в постель и понял, что уже не заснет. Встал, вышел на широкую террасу, окаймляющую дом, сделал несколько обязательных утренних упражнений, принял душ, сварил себе в микроволновке овсяную кашу «Квакер» из бумажного пакетика, на воде, — ежеутренняя процедура.

До того как подойти к компьютеру, он уже знал, что постарается помочь Шлыкову. Надо дать поручение Киму. Конечно, все не так просто. То, о чем говорил Шлыков, не имеет никакого отношения к расследованию дела Фелпса. Конечно, перепроверять каждое поручение Олега Киму вряд ли кто‑нибудь из начальства станет. Но, в принципе, это серьезное нарушение — запрос информации для третьих лиц.

Система корпоративного доносительства в этой стране очень сильна. И она, как убедился Олег, бывает и эффективна… Где бы ты ни работал, чем бы ни занимался, ощущение того, что тебя просвечивают насквозь, имеет место быть.

Одним словом, приятного в просьбе из Москвы было мало. Но для Олега решающим фактором было то, что это именно просьба, а не приказ. И он сел за стол и включил компьютер, не ожидая для себя ничего хорошего.

Послание Шлыкова и впрямь не принесло особой радости. Речь шла об известном в России уголовном авторитете Скворчике, по паспорту, во всяком случае по одному из его паспортов, — Дятлове Виталии Владимировиче, неоднократно судимом, имевшем две ходки и на рубеже веков неожиданно оказавшемся в США. Оставалось только гадать, каким образом это получилось — впрочем, как раз это Олег будет знать довольно скоро.

По тем данным, которыми располагала российская сторона, сначала Скворчик пребывал в Штатах тихо, работал чуть ли не таксистом и жил очень скромно. Потом все изменилось словно по мановению волшебной палочки — он переехал из Нью‑Йорка в Калифорнию, купил дом… Собственно, не один дом, а несколько домов подряд, на разные имена. Олег сделал себе пометку — проверить в системе торговли недвижимости, что именно происходило с этими покупками. К этому времени Скворчик был уже владельцем нескольких бизнесов, и, видимо, эти бизнесы процветали, иначе откуда деньги на дома и прочее — их от людей не спрячешь, значит, надо быть готовым отвечать перед налоговым управлением в первую очередь. Если ты хочешь быть лояльным американским гражданином — научись правильно платить налоги. Эту истину Олег наблюдал не раз на примерах многих своих американских знакомых… Стало быть, налоги Скворчик платил. Завтра будет яснее, как именно, за что и сколько. И неужели дома куплены за наличные? Хотя на улице — 2007 год и в системе недвижимости и финансов — хаос, предвещающий не то что американский — всемирный кризис. Но все равно — откуда у Скворчика деньги? Пожалуй, этот философский вопрос Шлыкова и других российских коллег Олега интересовал больше всего. То есть откуда реально шли деньги Скворчика? Первоначально — из России, это уж как пить дать, здесь ему на первых порах так заработать ну никак невозможно было. Но вот что было дальше — это Шлыков и просил Олега выяснить. Дело в том, что арестованный Арсен прямо указывал, что получал от Скворчика для различных целей значительные суммы денег. И Шлыкова весьма интересовал вопрос: действительно ли Скворчик так хорошо наладил свой неизвестно какой бизнес в Штатах, что мог помогать Арсену? То, что эта помощь была небезвозмездной, — в данном случае дело десятое. Русских следователей всерьез интересовало, откуда берутся миллионы, которыми в последние годы ворочали Арсен и его команда. Если они «добыты» в России — значит, Арсен врет следствию и надо раскрыть реальные источники его доходов — а тогда вся картина деятельности его группы может измениться. Если же деньги идут действительно из‑за границы — от Скворчика ли или из другого какого‑то источника, — это значит, Арсен говорит в этом случае правду. Чище перед законом он в этом случае не становится, но, во всяком случае, картина его преступной деятельности тогда становится много яснее, и следователи могут продолжать работу на уже намеченных направлениях.

Вот с этими мыслями Олег и закрыл свой ноутбук и отправился в офис. Позвал Кима, поручил подготовить данные по Скворчику. Данные получил достаточно быстро. Да, Дятлов за это время успел стать богатым. У него целый ряд бизнесов, в том числе и медицинская транспортировка, и медицинский лабораторный бизнес, и «соавторство» во владении по меньшей мере двумя медицинскими офисами. Как человек в короткий срок смог этого добиться — пока неясно. Зато ясно другое, чего Олег меньше всего ожидал, — значительная часть данных о Скворчике была снабжена грифом повышенной секретности. Потемкин не имел полномочий на выход к этим данным. Он поблагодарил Кима и решил дождаться приезда Хопкинса — в конце концов, надо понять, откуда ноги растут у поразительных успехов Дятлова.

Ждать, однако, долго не пришлось — Хопкинс позвонил в конце дня, и Олег, рассказав о текущих делах, попросил помощи и по Дятлову — Хопкинсу‑то он мог всегда объяснить, что к чему.

— Ладно, диктуй данные, — немедленно отреагировал Хопкинс. — Не успеешь тебя оставить одного, а ты уже берешься московским коллегам помогать, я тебя правильно понял?