Ричард Длинные Руки - воин Господа - Гай Юлий Орловский

Барон выпрямился, он возвышался над тремя соратниками, как башенный кран. Прогрохотал с высоты:

– Что?

– Вы слышали, барон.

В мертвой тишине Фольгарт громыхнул свирепым голосом:

– Старый дурак, ты хоть понимаешь, что говоришь?

Шарлегайл стиснул подлокотники кресла, костяшки пальцев стали белыми. Мне почудился треск дерева.

– Барон, – напомнил он с усилием, – с сюзереном так не разговаривают. Это уже нарушение... и считается изменой. А измена, если для вас это новость, карается смертью.

Никто не двигался, а барон Фольгарт медленно оглядел весь зал, минуя взглядом короля, посмотрел на замершего стражника, затем на баронов-рыцарей, что стояли уже бок о бок. Улыбка стала зловещей, уголки рта приподнялись, обнажая крупные зубы.

– Смертью? А где тот, кто выполнит вашу волю, король?

Стражник обнажил меч и шагнул вперед, заслоняя короля, но Шарлегайл отстранил его жестом. Барон огромен и страшен, и все видели, что шансов в поединке против такого гиганта нет. О таких баронах всегда слишком много ходит рассказов, сколько они сразили в поединках. И если даже треть – правда, этот зверь несокрушим.

– Есть, – ответил король. – В моем королевстве всегда найдутся люди, которые защитят трон и порядок.

Фольгарт с наглостью огляделся. С ним трое очень сильных и уверенных рыцарей, а в свите еще десятка три отборных бойцов – такие бароны без подобно свиты не ездят. Да они сами, четверо, из тех, кто свое силой, волей и упорством завоевали земли, заставили простой люд выстроить им крепости, а теперь силой, жестокостью и обагренными кровью мечами поддерживают закон и порядок. Каждый из них в бою стоит пятерых здешних рыцарей. Там, в своих владениях, каждый из них – маленький король, спит и видит себя большим королем.

– В самом деле? – нагло осведомился Фольгарт.

– Вы напрасно сомневаетесь, – ответил король сухо. – Я даю вам шанс.

– На что?

– Стать на колени. Повиниться. Сказать, что горе помутило ваш разум. Я постараюсь... быть милостивым.

Фольгарт снова огляделся по сторонам. В сильном жестоком лице было грозное веселье. Бароны глухо ворчали, их ладони опустились на рукояти мечей.

– Дурак, – громыхнул Фольгарт. – Выживший из ума дурак! При твоем дворе... он последние минуты твой, понял?.. При этом дворе нет человека, который посмел бы остановить меня... Разве что Ланселот или Бернард могли бы попытаться... только попытаться! – но они далеко. Ты понял?..

– На колени, – велел король негромко. – Или будешь сокрушен.

Мое сердце колотилось громко и сильно. Король блефует, вижу. Мало кто видит отчаяние в его глазах, усталость во всем некогда сильном теле, уже заметные признаки поражения в лице, морщинках, горьких складках у губ...

Барон положил руку на рукоять меча, очень медленно потянул. Все завороженно смотрели на сверкающую полосу стали. И хотя мятеж уже свершился, но всем кажется, даже мне, что, пока барон не обнажит меч полностью, конфликта все еще можно избежать.

Все бранятся и хватаются за мечи, но головы с плеч падают редко.

Меч закончился ослепительно блеснувшим кончиком, острым, как бритва. Барон вытянул руку с мечом в сторону короля.

– Сойди с трона, – велел он. – Это место займет более достойный.

Стражник побледнел, но с обнаженным мечом встал перед королем.

– Его уже занимает самый достойный!

Истаниэль и два других барона обнажили мечи и тоже встали с гигантом плечо к плечу. В зал вошли рыцари, но, увидев такую сцену, замерли на месте. Только двое, приняв решение, с оружием в руках подались вперед, поглядывая на баронов недобрыми глазами. Но остальные стояли неподвижно.

Бароны обменялись радостными улыбками. Они и сейчас превосходят по численности, и вообще каждый из них стоит пятерых этих парадных шаркунов с короткими мечами.

Фольгарт сделал шаг к трону. До Шарлегайла оставалось три шага, когда я поспешно сорвал с пояса молот. Я стоял далеко, никто не заметил, как я размахнулся, а когда молот с треском распорол воздух, все успели увидеть только нечто серое, затем разнесся глухой удар, словно в окованную железом деревянную колоду попал камень из катапульты...

Тело Фольгарта швырнуло на баронов. Все трое заговорщиков повалились, ибо Фольгарт в своих доспехах весил, как хороший всадник на хорошем коне. Они кое-как поднялись, но Фольгарт остался на полу в широкой луже крови. Доспех его был вмят страшным ударом с такой силой, что железо грудной пластины соприкоснулось с железом на спине. Кровь и клочья мяса выплеснуло из лопнувшего панциря под давлением, красные брызги достигли даже дальней стены и сейчас стекали по ней на пол. Доспехи обоих баронов-заговорщиков оказались в красных пятнах.

Король несколько мгновений смотрел на ужасную картину. Сглотнул, сказал осевшим голосом:

– Как видите... как видите, барону лучше было бы признать, что он... погорячился.

Слова, полные достоинства, самому придали сил он выпрямился, плечи расправились, на оставшихся баронов смотрел с суровым, но отеческим осуждением. Запятнанные кровью, потрясенные, они переглядывались, но злая решимость не оставляла их лица.

Шаг вперед сделал коренастый тучный человек, похожий на профессионального боксера, лицо в шрамах на забрызганных свежей кровью доспехах видны следы от старых ударов топорами и мечами. Близко посаженные глаза смотрели с осуждением.

– Ваше величество, – произнес он дрогнувшим голосом. – Да, вы показали, что у вас есть в рукаве козыри... неведомые нам. Но сила... не всегда признак справедливости. Силой можно захватить власть, но удержать ее можно только справедливым правлением. Вы не даете нам защиту... Что нам прикажете делать?

– Держаться, – ответил король устало. – Держаться, сэр Джон Дэй.

– Но у нас нет сил!

– Все равно держаться, – повторил Шарлегайл. – Вы что, в самом деле не знаете, какому штурму подвергался Зорр?

– У Зорра крепкие стены, – ответил сэр Джон Дэй резко. – Вы можете убить и меня, ваше величество... тем более что за вашей спиной явно недобрая магия, и я попаду в рай уж наверняка, но вам то же самое скажет любой из нас.

– Любой ли?

– Доблестный сэр Истаниэль уже сказал, – ответил сэр Джон Дэй с горечью. – Вы его не послушали. Барон Фольгарт пытался сказать... но из-за свойственной ему запальчивости перегнул палку – вот он лежит в луже крови! Мы вернемся и расскажем всем в наших землях о королевской справедливости. Если мы не вернемся, все равно все узнают!

Шарлегайл покачал головой.

– О чем? Что король покарал изменника?

– Наши села и поселки опустошает нечисть, – сказал сэр Джон Дэй, будто не слышал короля. – Но даже там, где крестьянам удается отбиваться, они несут потери и... не работают. Шахты стоят, золото и железная руда уже не поднимаются на поверхность, ибо все мужчины с оружием в руках сторожат поселки. Потому нам так нужны королевские войска, ваше величество.