Революция 1917 года и борьба элит вокруг вопроса о сепаратном мире с Германией (1914–1918 гг.) - Федор Селезнев

Анализируя ход съезда, Дякин показал, что в подавляющем большинстве его делегаты были единодушны в поддержке лозунга «война до победного конца». Тем не менее, один делегат (Дьяченко), заговорил о росте антивоенных настроений в стране и выразил сомнение в правильности политики партии в этом вопросе. По мнению Дякина, голос Дьяченко «отражал все усиливавшиеся среди членов кадетской партии сомнения в возможности выиграть войну». Подобные настроения проявились и в выступлении профессора Д.Д. Гримма, накануне съезда заявившего, что война проиграна, надвигается стихийная революция и надо думать о мире, умиротворении внутри страны и спасении интеллигенции. Однако эти единичные демарши не повлияли на позицию съезда, принявшего написанное П.Н. Милюкову воззвание к населению с призывом довести войну до успешного исхода[329]. Позднее А.Я. Аврех обратил внимание ещё на одну антивоенную речь, прозвучавшую на съезде – уфимского делегата Н.М. Вторых[330].

Однако в целом советские историки констатировали стремление кадетов к доведению войны до победного конца. По наблюдению В.С. Дякина именно из-за разногласий по вопросу о войне усилилась кадетская враждебность к меньшевикам, переходившим в это время от лозунгов поддержки войны, к «требованию мира без аннексий». Такая позиция меньшевиков становилась неприемлемой для кадетов[331].

Итак, согласно Дякину, ради национальной обороны в целом в течение всей первой половины 1916 г. кадеты не проявляли оппозиционной активности. Тем не менее, они считали важным при каждом удобном случае напомнить власти о неприемлемости сепаратного мира. Так на банкете в честь английских парламентариев (17 февраля 1916 г.) П.Н. Милюков, как обратил внимание Черменский, выразил уверенность, что «война не может кончиться вничью»[332]. Далее Е.Д. Черменский проанализировал программную речь лидера кадетов в Государственной думе 11 марта 1916 г., основной темой которой стали интересы России при заключении мира и предостережения против его преждевременного заключения. При этом мишенью нападок Милюкова стали крайне правые, будто бы желавшие заключить мир ранее решающих побед над Германией. На кого-то в правительстве он не намекал.

Гарантией против заключения сепаратного мира либералы считали нахождение на посту министра иностранных дел С.Д. Сазонова. После его замены на посту министра иностранных дел Штюрмером в июле 1916 г. произошел всплеск оппозиционной активности. Кадетская пресса в завуалированной форме выразила опасение, что на Штюрмера возлагается руководство внешней политикой в направлении сепаратного мира[333].

Таким образом, именно отставка Сазонова стала тем событием, которое привело к активизации думской оппозиции, пиком которой стал знаменитая речь П.Н. Милюкова 1 ноября 1916 года.

В воспоминаниях и трудах историков неоднократно указывалось на тот оглушительный общественный резонанс, который имела речь П.Н. Милюкова в Государственной думе 1 ноября 1916 года. Тогда лидер кадетов с парламентской трибуны фактически обвинил председателя совета министров Б.В. Штюрмера в стремлении к заключению сепаратного мира с Германией. Материалы для этого сенсационного выступления были собраны Милюковым во время заграничного путешествия (июль – сентябрь 1916 г.). Однако обстоятельства этой поездки всё ещё недостаточно исследованы.

Первым указанный вопрос затронул А.Г. Слонимский. Именно он связал речь П.Н. Милюкова 1 ноября 1916 г. с посещением лидером кадетов летом – осенью стран Западной Европы[334]. Следует, однако, отметить, что этот автор не задавался целью анализировать ход заграничной поездки П.Н. Милюкова. Впервые её вехи очертила И.В. Алексеева, посвятившая «секретной миссии» этого политика отдельный параграф своей монографии. Заслугой Алексеевой является то, что она впервые ввела в научный оборот сведения из дневника, который П.Н. Милюков вел во время путешествия в Англию, Францию и Швейцарию[335].

По мнению этой исследовательницы, отставка в июле 1916 г. твердого антантофила С.Д. Сазонова и появление на посту министра иностранных дел Б.В. Штюрмера, не имевшего такой репутации, привели руководство Антанты к убеждению «в необходимости дальнейшего упрочения связей с лидерами русской буржуазной оппозиции». Со своей стороны российские оппозиционеры с первых месяцев 1916 г. (т. е. ещё со времени назначения Штюрмера премьер-министром) делали основной упор на дискредитацию правительства преимущественно в области внешней политики. Одним из наиболее ярких примеров активной кампании оппозиции против Штюрмера, как раз и явились, по мнению Алексеевой, события, связанные с пребыванием Милюкова на Западе в августе – сентябре 1916 года. Официальная цель поездки Милюкова (чтение лекций в Кембридже), сточки зрения И.В. Алексеевой, являлась лишь прикрытием для его «секретной миссии». Руководитель Прогрессивного блока воспользовался приглашением прочесть лекции в Кембриджском университете, устроенным английским историком и литератором Бернардом Пэрсом, для «сбора в Англии, Франции и нейтральных странах порочащей сепаратные колебания правительства Николая II информации в целях полной дискредитации внешнеполитической линии последнего»[336].

Однако остаётся непонятным, зачем лидеру кадетов потребовалось публично дискредитировать внешнеполитическую линию «правительства Николая II». Ведь официально оно было твердо ориентировано на союз с Антантой и решительно отвергало возможность сепаратного мира.

Своё объяснение мотивов, двигавших Милюковым, предложил Ф.А. Гайда. По его мнению «клеветническая речь» лидера кадетов, произнесенная им 1 ноября, «открыла новую предвыборную кампанию»[337]. Для успеха в ней кадетам нужно было, как можно ярче, продемонстрировать свою враждебность власти, не порывая, при этом с существовавшей политической системой. В ситуации, «когда оппозиция должна была выбирать между необходимостью сохранить легальные методы борьбы и желанием не потерять политическую инициативу» её основным оружием становились «сознательная дискредитация и клевета». В этой связи основной целью поездки П.Н. Милюкова за границу в июле – сентябре 1916 года стал «сбор слухов» о попытках русского правительства пойти на сепаратный мир с Германией. Необходимая информация черпалась руководителем кадетской фракции из европейских газет и встреч с русской эмиграцией в Швейцарии[338].