Хаски и его Учитель Белый Кот, Том II - Жоубао Бучи Жоу

в себя и, оглядевшись, заметил, что Распутная Тыква исчезла, а перед ним на плите из серо-голубого известняка лежит крохотная тыковка персикового цвета.

На мгновение Чу Ваньнин задумался о том, что случилось с ним в демонической иллюзии. Ему все еще было очень стыдно и, конечно, не было никакого желания обсуждать случившееся с кем бы то ни было, поэтому с нечитаемым выражением лица он обратился к Сюэ Чжэнъюну:

— Заприте обе демонические тыквы в подавляющей зло пагоде.

— Хорошо… ээм… — как-то очень уж нерешительно ответил Сюэ Чжэнъюн. Его взгляд скользнул по фигуре Чу Ваньнина, потом в явном смятении заметался вверх-вниз…

Внутренне сжавшись от нехорошего предчувствия, Чу Ваньнин строго взглянул на него:

— Что-то не так?

— …Да ничего такого.

Но выражение лица Сюэ Чжэнъюна вовсе не говорило о том, что там «ничего такого». К тому же Чу Ваньнин вдруг обнаружил, что окружившие его ученики с затаенным любопытством и веселым блеском в глазах тайком поглядывают в его сторону. Чу Ваньнин резко повернул голову, только чтобы обнаружить, что даже Мо Жань смотрит на него со смущением, а на его лице цвета спелой пшеницы проступает слишком уж подозрительный румянец.

— Что?..

На этот раз, еще не закончив вопрос, Чу Ваньнин уже понял причину повышенного внимания окружающих.

Опустив голову, он, наконец, увидел свою одежду.

Неизвестно в какой момент, но, скорее всего, когда он только попал внутрь Распутной Тыквы, его белое одеяние и простой головной убор сменились на алое с черно-белой вышивкой и золотой венец, похожие на те, что были на Сюэ Мэне. Именно такую одежду было принято надевать для свадебной церемонии, поэтому неудивительно, что обнаружив ее на себе, Чу Ваньнин просто дар речи потерял.

Очень скоро история о том, как, облачившись в свадебные одежды, старейшина Юйхэн укротил развратную нечисть, стала самой горячей темой для пересудов на Пике Сышэн.

Главным же вопросом, который все ученики горели желанием обсудить, был: «Интересно, на ком же в конце концов женился старейшина Юйхэн, пока находился в чреве тыквы».

Те, кому жизнь была не слишком дорога, с воодушевлением предполагали:

— Несомненно, это прекраснейшая из небожительниц!

Те, кто искал смерти, играя бровями и подмигивая, возражали:

— А может это был богоподобный небожитель?

Но обычно среди них находился тот, кто очень высоко ценил свою жизнь и на тот свет не слишком торопился. Этот человек с самым серьезным видом объяснял всем:

— Подняв свадебную вуаль, старейшина увидел самого Духа Распутной Тыквы. Если бы он увидел кого-то другого, то вряд ли Распутная Тыква была удовлетворена настолько, что дала себя укротить.

Но общественность не слишком любила разумные утверждения этого влюбленного в жизнь прагматика. Услышав подобные скучные рассуждения, все качали головами и тут же расходились.

И все же на Пике Сышэн нашелся доблестный герой, что не убоялся мучительной смерти…

В этот день с утра стояла пасмурная погода, и раз уж утренние тренировки было решено перенести, Мо Жань надумал воспользоваться тем, что в кои-то веки люди оставили в покое Чу Ваньнина, поэтому на рассвете, прихватив с собой легкие закуски, проник в Павильон Алого Лотоса с самыми грязными намерениями.

На пару с Учителем поедая рис с пряностями, тот, кто был прославлен людской молвой как «прекраснейшая небожительница» и «богоподобный небожитель», посмеиваясь, схватил Чу Ваньнина за руку и, притянув к своей груди, спросил:

— Учитель, внутри Распутной Тыквы ты правда женился на мне?

Автору есть, что сказать:

Маленький спектакль «Вот вечно все так, сначала покупаем машину[193.5], а потом... кхе-кхе-кхе… жалуемся»

0.5 – Ты считаешь меня скотиной[193.6]?

2.0 — …Но ты и правда скотина.

0.5 — Ну и ладно! Все равно этот достопочтенный презирает тебя и подобных тебе мужчин, которые в отношениях только и могут, что подержать любимого человека за руку. Посмотри, этот достопочтенный лишь на пару секунд показался на сцене, а вон как все подтолкнул. Если бы это была не иллюзия, наша «машина» сразу же приехала бы куда надо.

2.0 — Купи педаль тормоза и про номерной знак «2.0» не забудь. Можно немного притормозить на этапе ухаживаний, чтобы в решающий момент дать по газам и доехать без происшествий.

0.5 — Купи педаль газа и наклейку «Наезжающий на бессмертных Император» на свой номер. Не нужно тратить время на пустую болтовню, хочешь «наехать» на кого-то, просто дави на газ.

Глава 194. Учитель, разве я не твоя любимая зажигательная сестричка Жань[194.1]?

Чу Ваньнин чуть едой не подавился.

— Женился, что значит женился? — сердито спросил он. — Ты же взрослый мужчина, как тебе не стыдно говорить такие вещи…

Не обращая внимания на его гнев, Мо Жань улыбнулся еще шире:

— Раз уж ты не женился на мне, тогда может это я женился на тебе?

Чу Ваньнин разозлился еще больше. Хотя, если уж быть откровенным, сейчас он был не столько зол, сколько пристыжен.

Хоть убейте, но он никогда не признался бы, что в своей иллюзии Распутная Тыква обратила Мо Жаня в бледнокожую версию из его эротических снов. И уж совершенно точно не осмелился бы рассказать ему, как в этих снах разгоряченные и потные они яростно и неистово занимались любовью.

Не зря говорят: честь человеку нужна так же как кора дереву[194.2]. Одной из важнейших вещей в жизни старейшины Юйхэна было его честное имя, поэтому он с досадой сказал:

— Если продолжишь нести чушь, то уходи сейчас же. Я не позволю тебе здесь оставаться.

На этот раз Мо Жань действительно притих и, несмотря на то, что судя по его поджатым губам, все же немного обиделся, постарался вести себя самым примерным образом. Взглянув на Чу Ваньнина своими влажными черными глазами, он ласково и немного кокетливо потерся кончиком носа о его щеку:

— Ну, Учитель, я больше не буду ни о чем тебя спрашивать, только не прогоняй меня.

— Что, Учитель-Учитель, не притворяйся паинькой, — сердце Чу Ваньнина дрогнуло и начало таять как масло на раскаленной сковороде. Не в силах сопротивляться, он все же оттолкнул тершуюся об него голову и с каменным лицом сказал:

— Хватит звать меня без повода[194.3].

— Но ведь Учитель и правда звучит как-то недостаточно интимно.

— О чем ты?

Услышав его вопрос, Мо Жань охотно начал излагать:

— Вот смотри, при посторонних я называю тебя Учитель, и