Неизвестный Тарковский. Сталкер мирового кино - Ярослав Александрович Ярополов

что мы не вправе запретить фирме выпуск фильма в Париже. И сможем получить такое право… лишь после уплаты миллионов в валюте за разрыв договора и за неустойку. Но эта телеграмма осталась непонятной для руководства Кинокомитета. Оно продолжало неистово посылать мне устрашающие указания по недопущению премьеры «Андрея Рублева» в Париже. И смешно, и горько! В своем стремлении выполнить указание из ЦК КПСС руководители Кинокомитета теряли понимание реальности: к французской фирме ЦК КПСС и наш Кинокомитет не имели никакого отношения.

В конце лета состоялась премьера фильма «Андрей Рублев» в парижских кинотеатрах «Кюжас», «Элисей-Линкольн», «Бонапарт» и «Студио Распай». Фильм демонстрировался в этих кинотеатрах на 300–450 посадочных мест с аншлагом в течение всего года. Успех у зрителя и у прессы описывать нет смысла… Одним словом: я никогда в жизни не видел такого единодушия в оценке фильма, как это происходило с «Андреем Рублевым». Для примера приведу отрывок из статьи самого именитого киножурналиста Франции Жана де Баронсели, опубликованной 21 ноября 1969 года в газете «Монд» под названием «Андрей Рублев» Андрея Тарковского». Он пишет: «Этот шедевр русского искусства потрясает нас своим мастерством. Кроме того, он раскрывает суть человека, который создал Великое. Его моральное достоинство, глубокий идеализм, его приверженность к высшим ценностям, к человечности и к гуманизму. Повторим же еще раз – «Андрей Рублев» превосходный фильм, который делает честь советскому киноискусству. И если у Андрея Тарковского останутся свободными руки, то Эйзенштейн и Довженко, возможно, найдут в нем своего последователя».

Кто же придумал и нацепил фильму «Андрей Рублев» ярлык «антирусского»? Нет, это делали не идеологи из ЦК КПСС. До этого могли додуматься, по всей видимости, некоторые мастера советского кино. После просмотра «Андрея Рублева» они поняли, что на Руси родилось нечто. И в советском кино появилась планка, достичь которой они никогда не смогут…

Наш кинематограф тех лет в основном состоял из конформистских середнячков, а тут: простое и сложное, трагическое и великое, историческое и правдивое, профессиональное и гениальное. Рывок на десятилетия вперед, фильм вровень с творениями Феллини, Висконти, Бунюэля, Бергмана. Шедевр и чудо русской культуры… Разве такое могут простить ремесленники от кино?

Травили у нас Пушкина и Лермонтова, Достоевского и Толстого, Блока и Есенина, Бунина и Цветаеву, Прокофьева и Шостаковича. А почему бы – и не Тарковского? Представляете: замахнулся… высунулся… претендует… притом с глубоким постижением величия истории России и искренней к ней любовью. Такое искусство для конформистов крамольно. Оно гимном звучит духовному могуществу русского народа. Такое надо остановить, осквернить и смыть…

И еще одно. Выступая по телевидению 23 февраля 1993 года Андрей Кончаловский очень точно подметил, что трагедия русских и евреев, а я бы добавил, и грузин, состоит в вечной зависти к талантливому, успешному, масштабному, крупному, личностному, неординарному и т. д., ко всему тому, что выбивается из стадности, из уравниловки, из одинаковости и равнозначности во всем.

Помню: на Всесоюзном совещании кинематографистов осенью 1969 года, в присутствии руководителей идеологического фронта из ЦК КПСС выступал С. Юткевич, который вначале предложил Сергею Параджанову… помочь перемонтировать «Цвет граната», для того чтобы он стал «понятен зрителю», а затем обронил примерно такую фразу: «Я только что из Парижа, и там в кинотеатре «Кюжас» демонстрируется фильм «Андрей Рублев», хотя в нашей стране он не выпущен на экраны. А между тем мне мой друг, известный французский режиссер, коммунист Мишель Курно, говорил, что он не любит фильм Тарковского «Андрей Рублев» за то, что Тарковский в фильме не любит русский народ». На этом совещании присутствовали П. Н. Демичев, В. Ф. Шауро и многие другие идеологи ЦК КПСС. Подарок им был преподнесен Юткевичем отменный. Не только мы, но и зарубежные друзья считают фильм «Андрей Рублев» антирусским! Ведь Юткевич – живой классик советского киноискусства, и как к его словам не прислушаться, как не поблагодарить Мишеля Курно…

В конце года меня вернули в Москву. Хорошего понемногу: кашу заварил крутую. Показал французскому зрителю, что в советском кино есть великолепные ленты…

В Москве мне сказали, что разрешил продавать фильм «Андрей Рублев» П. Н. Демичев. И это указание он дал А. В. Романову в присутствии Л. А. Кулиджанова. Но затем произошло то, что так часто происходило в ЦК КПСС. Главный идеолог М. А. Суслов высказался в адрес фильма «Андрей Рублев» резко отрицательно и запретил выпуск его на экраны. А. В. Романов, конечно, не решился сказать, что указания на продажу фильма получили лично от П. Н. Демичева. Был один человек – Лев Александрович Кулиджанов, который предлагал А. В. Романову пойти вместе к П. Н. Демичеву и напомнить ему о разрешении, данном на продажу фильма. Но А. В. Романов это предложение не принял и написал в ЦК докладную, в которой во всех «бедах» (вплоть до похищения копии «Андрея Рублева»!) обвинил меня.

Обо всех сложностях, постигших меня по возвращении в Москву, рассказывать не стану. Но вспомню добрым словом хороших людей – И. С. Черноуцана, Н. В. Орехову (сотрудников ЦК КПСС), В. А. Зорина (посла СССР во Франции), Л. А. Кулиджанова (тогда председателя Союза кинематографистов СССР), которые сыграли в моей судьбе спасительную роль.

Выше я обещал дать информацию о продаже Леопольду Бренесу и Алексу Московичу прав проката фильма «Андрей Рублев» на большинство стран мира, в том числе и США. Договор, предложенный Леопольдом Бренесом и Алексом Московичем, принес бы нам колоссальную сумму. Вначале он и был подписан «Совэкспортфильмом», а потом – им же разорван. Вследствие чего Алекс Москович навсегда отказался от сотрудничества с нашей страной в области кино.

Чем дорог мне Тарковский

Юрий Назаров

Съемки каждого фильма у нас (когда-то было) – это месяца три-четыре да потом озвучание, досъемки – в общем, это всегда хороший кусок твоей жизни, сроком в полгода, а то и больше. Ну, а куски жизни, как и сами жизни, бывают разные: бывает и хорошо, и великолепно, и сказочно, божественно – особенно смолоду, – а бывает и так себе… А то и так, что и вспоминать-то не хочется… И потому свои фильмы я обычно гляжу с двойным отношением: с одной стороны, хочется абстрагироваться (от самого себя) и, елико возможно, перевоплотиться в объективного, беспристрастного зрителя (что, конечно же, никогда не удается), чтобы самому понять, что же мы там наработали; а с другой стороны, каждый свой фильм смотришь, как смотрят люди дома любительские фильмы про самих себя, про отпуск, про туристскую поездку куда-нибудь… А вообще-то я слегка привираю: при просмотре своей картины вспоминается окружающая и сопутствующая съемкам жизнь только в том случае, если картина не удалась, не захватила тебя. «Андрей Рублев» вон снимался около года (две серии), почти целый год, и, конечно же, во