Пленницы. Расплата - Мария Меркер

лицо перед глазами, мутное, всё в крови. Резкая боль на внутренней стороне локтевого сгиба и мир снова погружается во тьму.

Глава 19

Я жива... Голова раскалывается, безбожно мутит, конечности не слушаются, в ушах звенит, особенно в правом. Но я жива, это главное. Белый потолок, белые простыни, мягкая постель, в комнате мрачно, серый свет едва пробивается сквозь плотные шторы. Шторы? Постель? Кто-то лежит рядом...

Резко поворачиваю голову, в глазах темнеет.

— Ммм, — стону хватаясь за больную голову. Всплывают обрывки воспоминаний: Клим пытался сделать мне инъекцию, но я сопротивлялась, и кто-то ударил меня по голове. Он или Стрела? Я отключилась, и мне всё же поставили укол, но кто это был, и почему у него из носа бежала кровь? Помню прохладный ветер, помню, как замёрзли ноги, сильные руки, придерживающие меня за талию. Запах освежителя в чьей-то машине, кто-то омывал мои ступни прохладной водой. Кажется, меня стошнило... Больше ничего не могу вспомнить, все остальное осталось во тьме.

Пытаюсь подняться, и головокружение снова приковывает меня к кровати.

— Тише, тише, не вставай, — от его голоса сердце сжимается в комок. Это был Вадим — он, вытирая кровь со своего лица, ставил мне укол. Клима не было рядом, он ушёл. Я была уверена, что они хотят убить меня, даже с жизнью успела попрощаться.

Мужчина помогает мне присесть, подложив подушку под спину и протягивает стакан с водой.

— Попей.

Залпом выпиваю всю жидкость, но легче не становится. Почувствовав кислое послевкусие на языке, понимаю, что это была не просто вода. Он снова что-то подсунул мне. Накатывают слёзы.

— Я думала, ты меня убиваешь, — голос охрип, словно я кричала несколько минут без остановки. — Что это было вообще? Кто меня ударил? Где мы, куда ты меня притащил?

Для того, кто получил по лицу, Стрела выглядит вполне неплохо, только проявились лёгкие синяки под глазами, и тех не видно, если не приглядываться к нему. Замечаю, как дрожат его руки, когда он забирает у меня стакан. Дрожь едва заметная, и проходит, как только его мышцы расслабляются. Так бывает, когда долго таскаешь тяжести. Осознание приходит быстро — он нес меня на руках. И нес очень долго.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает он вместо того, чтобы дать ответы на мои вопросы.

— Да какая блин разница, как я себя чувствую? Рассказывай!

— Не кричи, мы здесь не одни, — вздыхает он. Я, боясь вертеть головой, осторожно осматриваю помещение: кровать, рядом тумба, плоский телевизор на стене, под ним комод, где стоят чистые на вид стаканы, шкаф у стены. Похоже на обычный гостиничный номер полулюкс. — Не собирался я тебя убивать. Мы вам вкололи седативное, чтобы вели себя адекватно. Клим на нервах не рассчитал дозу, и я вместо половины ввёл тебе весь шприц. Прости. Мы должны были поехать в порт, нас ждал паром. Ну как, ждал. Ждал он нас чуть позже, но твоя ебнутая подружка слегка подпортила нам все планы...

Стрела приносит мне ещё воды и продолжает свой рассказ. Кира, проснувшись утром и обнаружив, что Серый крепко спит, взяла его телефон из кармана, разблокировала с помощью опечатка пальца и позвонила в полицию. Серый быстро проснулся и прибежал к Климу, оба разбудили Стрелу. Клим предложил два варианта: убить нас и бежать или вырубить, чтобы пока они добираются до места, мы не брыкались, не пытались позвать на помощь и не мешали им.

— Мне, если честно, оба варианта не понравились. Особенно первый, — усмехается Вадим. — Ну какой смысл вас вырубать? Серый с братом согласился, говорит, слишком строптивые девки, ничего не боятся, точно сбежать захотят.

— Это всё понятно, но как мы здесь оказались? Ждем паром? А остальные где?

— Ты когда брыкаться начала, Клим тебе затрещину дал. Ты аж потухла сразу, я испугался, что он убил тебя, рядом с виском прилетело, — отвечает Стрела. — Ну и в ответку ему пизданул. Потом он мне, когда в себя пришёл. Нос разбил, гандон.

— И дальше что? Я потеряла сознание от удара, а ты всё равно мне эту хрень вколол? — поджимая губы от накатившей обиды, высказываю упрёк.

— Я уже попросил у тебя прощения, чего ты ещё хочешь? — бросает на меня гневный взгляд. — Пока я тобой занимался, Клим сбежал. И они уехали без нас.

— Чего...

— Того. Увидел мигалку, говорит, струхнул. Вот, звонил мне, пока ты не проснулась, извинялся. Они уже почти на месте, часа на четыре раньше отплыли. Блядь, доберусь до него, в бараний рог скручу. И второго тоже. А эта пизда мелкая никуда в итоге не звонила, она даже не знает, что с мобильника нужно три цифры набирать, а не две. Устроили хер пойми что. Я тебя через все поле нёс на руках, бежал оттуда подальше. Я в жизни столько не врал, как сегодня. Пришлось попутку поймать, выдумать, что тебе плохо стало и в больницу надо, нашлись добрые люди, отвезли куда надо. Высадили нас прямо возле клиники какой-то, ты никакая, у меня руки уже как у орангутанга, думаю, че делать, и тут вижу через дорогу прям — отель двадцать четыре часа. Ну и понес тебя сюда. Пришлось администратору на лапу дать, чтобы рот не открывал. Вымотался я...

— Почему не бросил меня?

— Мы с тобой это уже обсуждали. Отпущу, побежишь к ментам сразу.

— Ты не понял. Почему не избавился от обузы? Зачем столько на руках тащил? Нож у тебя ещё в кармане? Я бы всё равно не успела ничего понять, и совесть бы твоя очистилась. Ты же убьёшь их рано или поздно, а так одной больше — одной меньше, какая разница?

Вадим помрачнел, морщины вокруг глаз, что раньше были почти незаметны, стали глубже, даже взгляд изменился. Либо он не знает, что мне ответить, либо сомневается, правильно ли поступил. Моё убийство значительно облегчило бы ему задачу, одному гораздо проще, чем с такой ношей, как я.

— Из-за меня ты сейчас здесь. Не стал бы драться с Климом, не отвлёкся бы на меня, уже был бы с ними. Тебя ведь кроме твоего плана ничего не должно интересовать, что ты таскаешься со мной? — не унимаюсь я, вместо благодарности пытаюсь добиться от мужчины внятного ответа.

— Это бесполезный разговор, — отвечает мне