На краю могилы - Джанин Фрост

— Глупый! Трус!

Кости выплюнул эти два слова по отдельности.

Тэйт оскалился, и мне пришлось схватить его за руку, пока онне кинулся на Кости.

— Ты предпочитаешь улизнуть, потому что так легче и непридется ничего делать?

Тэйт взглянул на меня, но, должно быть, увидел в моих глазахрешимость и сдержал свой гнев.

— Тебе решать Кэт. Что будем делать?

Как ни странно, но на мое решение повлияло столкновение свысоким, смуглым и порочным. Все танцоры вокруг нас — люди и нелюди — лишьпосмеялись. Никто не помог ему добиться от меня послушания.

— Мы сделаем предупреждение и покажем доказательства. Яиспользую эти головы в качестве наглядного пособия.

— Наружной команде быть наготове, — передал порации Тэйт.

Я не могла не заметить, что он выглядел одновременновзбешенным и смирившимся.

Мы поднялись по ступенькам. Кости шел первым, за ним я,Тэйт, Дэйв и двое спасенных людей, которые за весь вечер не проронили ни слова.Как только мы вышли в зал, Кости поднял меня и поставил на прилавок, посколькуруки у меня были заняты, а потом выдал свист, заглушивший даже громкую музыку.

— Прекрати-ка этот шум! — рявкнул он, сопровождаяприказ зеленым взглядом в сторону ошеломленного вампира, сидевшего, как мнепоказалось, за пультом диджея.

Тяжелое уханье техно-рока смолкло. Кое-кто из танцующих пыталсяпротестовать, но при виде меня все замолчали. Трудно было ожидать другого,когда я стояла на крышке бара, держа за волосы четыре отрезанные головы.

— Я постараюсь вас не задерживать, и скоро вы сможетевернуться к своим занятиям. Меня зовут Рыжая Смерть. Эти четверо, — яподняла головы, чтобы все могли их увидеть, — зашли слишком далеко, убиваямоих сородичей. Если такое повторится, я вернусь.

На меня смотрели две сотни пар глаз, и большинство из нихпринадлежали неумершим. Я внутренне напряглась. Кто знает, чем это закончится?Еще немного, и у нас могут возникнуть неприятности.

Кости протянул мне руку, чтобы помочь спуститься, и я,бросив свои трофеи, приняла его помощь.

Возможно, кое-кто нас узнал или просто догадался, кто мытакие. Вероятно, им было все равно. Так или иначе, постепенно отдыхающие сталиотступать, пока перед нами не образовался свободный проход. Кости снял меня состойки, и мы все беспрепятственно покинули зал.

— Если бы сам не видел, ни за что бы не поверил, —пробормотал Тэйт, когда мы добрались до стоянки машин.

— Это лишь доказывает, как многому тебе еще надоучиться, — ответил Кости.

На следующий день мы с Кости поехали к Дениз. Давно невиделись с лучшей подругой — сначала в связи с обращением Тэйта, потом из-запоследствий моего похищения. Я предвкушала, как славно мы расслабимся ипоболтаем. Дениз было все известно обо мне, Кости, вампирах и вурдалаках и дажео войне, в которую мы оказались вовлечены. В конце концов, я должна была хотябы по телефону сообщить ей и ее мужу причину внезапного переезда. Дон, скореевсего, приказал упаковывать вещи, не тратя времени на объяснения.

Их новый дом находился на окраине Мемфиса. Хорошо еще, чтоРэнди — консультант по компьютерным программам — мог работать где угодно. Мнебы очень не хотелось, чтобы он по моей вине лишился работы. Дениз оставиласлужбу вскоре после замужества, и я чувствовала себя слегка виноватой. Друзьяничего не говорили, но мне казалось, что они собираются завести ребенка. Этомогло объяснить неожиданный интерес Дениз к вещам, которые прежде неудостаивались ее внимания. Например, она сама приготовила ужин к нашемуприезду, вместо того чтобы заказать его в ресторане. Это было что-то новенькое.

— Отлично! — с восторгом воскликнула я, накладываявторую порцию жаркого. — Неплохо было бы приехать к вам на праздники. Всемизвестно, что я могу только вскипятить чайник.

Дениз усмехнулась:

— Или устроить вечеринку и предоставить готовку Родни.Разве ты не говорила, что он превосходный повар?

— Это верно, — ответила я, не переставая жевать.Потом задумчиво наклонила голову. — Кости, а вечеринка в честь Рождествабыла бы очень опасной?

Он ненадолго задумался:

— Я думаю, если пригласить несколько человек, особогориска нет.

Я проглотила очередной кусок, и в мозгу созрела идея.

— Я еще никогда не устраивала ничего подобного. Дедушкас бабушкой были не очень общительными людьми, а пока мы с Кости жили отдельно,как-то не думала о развлечениях. Наш гостевой домик уже закончен и места хватитна всех. Конечно, мы не можем сейчас устроить свадьбу, но почему бы несобраться на рождественский ужин? Кости, это будет наше с тобой первоеРождество.

Кости ответил мне улыбкой:

— Отличный повод для праздника. И я уверен, что Родни судовольствием приедет и займется кухней — это его любимое времяпрепровождение.

Дениз захлопала в ладоши:

— Ой, как чудесно! Я ни разу не была на празднике смертвецами.

Рэнди возмущенно закатил глаза, а Кости лишь рассмеялся:

— Думаю, это буде немного интереснее, чем полуночнаямесса в церкви.

— Нужно пригласить и мою мать, — вставилая. — В конце концов, она живет не так далеко от нас. Ведь дом Роднинаходится где-то неподалеку? Около часа езды?

Кости кивнул:

— Верно. Хочешь к ней заехать?

Я прикинула варианты. Если мама узнает, что я была такблизко и не заехала к ней, упрекам не будет конца. Ладно, решено!

— Мы заскочим к ним на обратном пути. Уверена, онадома, — мама редко выходит.

— А когда будет готово ее новое жилье? — спросилаДениз.

— На следующей неделе. Я думаю, Дон намеренно заставляемее подольше оставатьсяу Родни, чтобы отплатить за прошлое беспокойство. Другихпричин для столь долгой подготовки безопасного убежища я не вижу. Но я не стануей об этом говорить.

Дениз встала из-за стола, скрылась в кладовке и через минутувернулась с нераспечатанной, бутылкой джина.

— Вот. Если ты собираешься навестить свою мать, думаю,джин тебе пригодится.

Спустя нас мы попрощались с Дениз и Рэнди и направились квременной резиденции матери. Поездка по сельской местности оказалась оченьприятной, и я расслабилась. Но Кости вдруг наклонил голову набок, словноприслушиваясь, а потом прибавил газу.

— Что случилось?

Он только что сказал, что мы почти приехали. Я тревожнонапрягла слух, но мои способности были гораздо слабее: я могла слышать лишь разговорылюдей в домах, мимо которых мы проезжали.