Девятый талисман - Лоуренс Уотт-Эванс

Надо будет поинтересоваться у Всезнайки — может, просто он не в курсе.

И еще надо будет спросить у Всезнайки насчет верхнеземцев, не возражали ли они против строительства Летнего Дворца?

А если возражали, то не делает ли это Артила Темным Лордом? Если Лорд-Чародей причиняет вред ни в чем не повинным бароканцам, то это преступление и повод для Избранных вступить в дело. Но если он причинил вред верхнеземцам, касается ли это Избранных? Ведь они Избранные защитники Барокана, а не всего мира. Верхнеземцы — тоже люди, и потому заслуживают внимания, но они никогда не скрывали, что законы и обычая Барокана им чужды.

Может, у Всезнайки имеются какие-нибудь соображения по этому вопросу.

Однако Всезнайка шагал впереди, с Лордом-Чародеем и Старым Вожаком, а Меч плелся почти в хвосте, вместе со слугами. Порядка двух десятков людей Лорда-Чародея ушли первыми, покинув Зимовье еще до рассвета, чтобы подготовить Летний Дворец. Но большая часть народа — десяток гвардейцев во главе, сам Лорд-Чародей и его приближенные, а за ними и все остальные — растянулись в длинную цепочку.

Меч подумал, что мог бы, конечно, протолкаться вперед и догнать Всезнайку, но обгонять кого-то даже на самом широком участке тропы казалось делом довольно рискованным. Ничего, это не к спеху.

Шагая по тропе, Меч чувствовал местных лерров — тихих и суровых, совсем не похожих на тех, что внизу. Ему и раньше приходилось ходить по скалам, но не по таким крутым и суровым. Когда он оглянулся, чтобы посмотреть вниз, то почувствовал лерров воздуха и неба, но они казались какими-то странно далекими и обособленными.

Меч припомнил, что когда-то давно ему довелось слышать, будто в Верхнеземье лерров не существует и все плато в этом смысле совершенно безжизненно, но Всезнайка сказал, что это сказки. Однако это вовсе не означает, что лерры Верхнеземья не отличаются от остальных. Барокан с его привычной магией оставался позади…

Меч застыл как вкопанный, и на него едва не налетела ступавшая сзади горничная, нагруженная багажом.

Вот, что его больше всего беспокоило с этим Летним Дворцом! То самое неопределенное нечто, что исподволь грызло его и угнетало. Лорд-Чародей и все, кто шел за ним в Летний Дворец, покидали Барокан. А вся магия Лорда-Чародея исходит от лерров Барокана!

Как и магия Избранных.

Меч отступил в сторону, прижавших к склону горы. Он пропустил вперед служанку со всем барахлом, слугу с бочкой вина, гвардейца и еще десяток других. Некоторые с любопытством косились на него, но Меч не обращал на это внимания. Он сунул руку в карман и нащупал талисман Клинка — маленькую серебряную вещицу, связывавшую лерров стали и мускулов с ним самим, делая его величайшим фехтовальщиком в мире. Достав талисман, Меч зажал его в ладони.

Талисман отливал серебром, сверкая ярче, чем должен бы в тени горы. Было совершенно очевидно, что его магия по-прежнему действовала. А если она будет действовать и дальше, напомнил себе Меч, то придется ему выкроить часок, чтобы потренироваться, прежде чем лечь спать. Впрочем, похоже, это будет не так уж и трудно. Меч надеялся добраться до Летнего Дворца до темноты. Он знал, что некоторым путникам придется ночевать на горе и продолжить путь завтра, но насчет себя не сомневался.

Его магия по-прежнему при нем.

Значит, он все еще в Барокане? Раз магия действует, надо думать, это так. Но разве Барокан не заканчивается Восточными Утесами?

Меч поглядел наверх. Вообще-то он еще не миновал Восточные Утесы, до них оставалось несколько сотен футов. Внизу хвост колонны извивался вокруг каменных обломков у подножия утесов, а наверху люди пробирались по ближнему склону. Чуть выше дорога сворачивала на восток, в разлом на краю скалы, и поднималась вверх по крутому треугольному каньону, выходившему уже на плато. Возможно, этот поворот и есть то место, где заканчивается Барокан и начинается Верхнеземье.

Лорд-Чародей уже миновал поворот. Значит ли это, что он покинул Барокан и бароканскую магию? Или как правитель Барокана он остался при своей магии? А эта дорога и Летний Дворец отныне являются частью владений Лорда-Чародея?

Может, это и есть часть его задумки? Расширить пределы империи и распространить свою власть на Верхнеземье?

Но зачем ему это?

Меч снова глянул на лежащий в ладони талисман, потом зажал его покрепче в кулаке и пошел вперед, вклинившись в процессию между танцовщицей и поваренком. Ничего, скоро он выяснит, действует ли бароканская магия в Верхнеземье, а если будет стоять на месте, то придется ему тащиться следом за какой-нибудь медленной повозкой и заночевать в пути, когда станет слишком темно, чтобы карабкаться дальше.

Несколько часов спустя, когда Меч уже взмок под послеполуденным солнцем, он обнаружил, что находится там, где дорога сворачивает от скалы в сторону треугольного каньона. Тут тропа существенно расширялась. Во всяком случае, в начале. Меч остановился, пропустил вперед поваренка и снова поглядел на талисман.

Сейчас, на ярком солнце, талисман сиял не так явно. Меч повернулся, прикрывая его собой от прямых солнечных лучей.

Талисман по-прежнему сиял и ощущался по-прежнему. Меч положил ладонь на рукоять клинка и ощутил холодных, суровых лерров оружия, как обычно, готовых действовать.

Он шагнул в каньон, отвернувшись от скалы — и рухнул на колени, когда лерры дернули его назад. Он чуть не закричал, но сдержался. Если он позволит утащить себя назад, то, возможно, не сумеет остановиться, и сорвется с обрыва. Меч раскачивался на коленях, сжимая в руке талисман.

Несколько человек обошли его — он этого почти не заметил, лишь смутно разглядев движущиеся ноги и сбитые башмаки. Он слышал голоса, но не обращал на них внимания, полностью сосредоточившись на внутренних ощущениях.

— С вами все в порядке, сударь?

Подняв голову, Меч увидел встревоженную замурзанную физиономию. Шагавший на протяжении многих часов впереди него поваренок оглянулся, увидел, что Меч упал, и вернулся к нему. И вот теперь парнишка лет двенадцати от силы склонился к нему, явно обеспокоенный.

— Не знаю, — ответил Меч. — Но не переживай. Я сам справлюсь. Спасибо тебе за заботу, и да благословят лерры твой дом.

— Вы уверены? — Слова Меча явно не убедили мальчика.

— Вполне. Давай шагай. Доберись до дворца до темноты. Вряд ли ты хочешь заночевать на горе, а?

Меч сумел неловко махнуть одной рукой, другой по-прежнему сжимая талисман.

Поваренок все еще колебался, но, еще раз поглядев по сторонам, все же вернулся в цепочку идущих, только теперь чуть дальше, чем был. Впрочем, тут это не имело особого значения: каньон был достаточно широк, чтобы по нему запросто могли пройти в ряд человек шесть.

Меч все так же стоял на коленях, пытаясь сообразить, что же с ним происходит. Он чувствовал, как его руки то сжимаются, то разжимаются сами собой. Чувствовал, как вздымаются мышцы на руках, на ногах, на плечах и бедрах, понуждая его двигаться.