Пылкая страсть - Эйна Ли

Одного взгляда на Стивена, стоящего в дальнем углу в окружении мужчин, было достаточно, чтобы Патриция убедилась, что они и сейчас обсуждают этот вопрос. По суровым лицам тесно обступивших его людей можно было судить, что они наверняка критикуют недавнее заседание виргинского парламента, а отнюдь не восхищаются роскошным балом в богатом особняке.

Проходя мимо, Патриция поймала на себе взгляд Стивена. Выражение его лица было задумчивым, и она пошла дальше через залу.

Патриция была необыкновенно хороша в изысканном атласном платье цвета слоновой кости, затканном бледно-розовыми, белыми и зелеными цветами. Корсаж был гладким с низким круглым вырезом, а рукава, сборчатые над локтями, спускались в виде красивых гофрированных манжет до тонких запястий. Верхняя юбка, подобранная в тон нижней, соблазнительно подчеркивала талию благодаря небольшому кринолину. Декольте было украшено кружевами.

Ее пышные золотистые волосы блестели. На лоб упало несколько локонов, а остальные были зачесаны за уши. Сбоку Патриция прикрепила к волосам крошечный букетик незабудок.

Она остановилась у входа в бальную залу. Оркестр, состоящий из валторны, скрипки, гитары и клавесина, играл менуэт.

Первым внимание Патриции привлек Томас Сазерленд, который танцевал с Барбарой. На нем был шотландский килт. Патриция с удивлением увидела, что и Майкл Керкленд тоже танцевал в килте. Она огляделась и обнаружила еще нескольких мужчин в шотландских нарядах.

Барбара выглядела потрясающе в платье из темно-розового бархата с пышной юбкой и кринолином. Яркий цвет наряда подчеркивал ее юную красоту, и она вся светилась, улыбаясь жениху во время танца.

Патриция зачесала волосы Барбары наверх и закрепила их ниткой жемчуга и розовой лентой. Длинные концы банта спускались с ее затылка и во время танца очаровательно раскачивались.

Патрицию тотчас пригласил красивый молодой человек и закружил в танце. После нескольких туров она, тяжело дыша, вынуждена была остановиться. Патриция села рядом с Нэнси Керкленд, а ее партнер любезно изъявил желание принести ей стаканчик лимонного пунша.

— Вам хорошо, дорогая? — спросила Нэнси с веселой улыбкой. Она выглядела изумительно в бледно-голубом атласном платье, с темно-синими перьями в пепельных волосах.

— Я уже забыла, когда так чудесно проводила время, — с восторгом ответила Патриция. — Но, должна признаться, у меня уже устали ноги. — Она вытянула вперед ножки в туфлях цвета слоновой кости. — Никогда в жизни не танцевала так много.

— Где же мой сын? — посетовала Нэнси. — Весь вечер он не принимает участия в танцах.

Патриция промолчала о том, что тоже весь вечер ждала приглашения от Стивена. По-видимому, он слишком увлечен разговорами о политике. «Или, возможно, беседует где-нибудь с одной из юных красоток», — подумала она с отвращением. Он упорно ее избегал после возвращения из Уильямсберга.

Партнер Патриции вернулся с бокалом пунша, и, вежливо его поблагодарив, она отказалась от следующего танца.

Нэнси Керкленд вскоре пошла танцевать со своим мужем, а Патриция сидела, откинувшись на спинку стула, и с удовольствием наблюдала за кружащимися парами. Вдруг перед ней возник Стивен. Она была поражена его клетчатой шотландской юбкой.

— Могу я пригласить вас на этот танец, мадам Фэрчайлд? — спросил он с вежливым поклоном.

Патриция с восхищением смотрела на него. На Стивене был короткий черный камзол и белая рубашка с кружевным воротником. Килт в черно-красную клетку — цвета клана Керклендов — закрывал ноги ниже колен, а с плеч спускался такой же клетчатый плед. Длинные мускулистые ноги прикрывали шерстяные чулки. Шляпы на голове не было, а темные волосы были заплетены в косичку.

Что бы Стивен ни носил, все сидело на нем чудесно, и он чувствовал себя непринужденно в любом наряде. Сейчас, стоя перед Патрицией в своем килте, Стивен выглядел красавцем, и она ощутила знакомое биение сердца.

Его рука была теплой и твердой, когда он обнял ее за талию и повел в центр залы. Затем она танцевала с отцом Стивена и с Томом. Патриция благодарно кивнула, когда Том предложил ей стаканчик пунша.

Едва они подошли к столу, как Барбара снова увлекла своего будущего мужа танцевать.

Патриция с независимым видом прошлась вдоль длинного стола, на котором было несколько сортов пирожных и тортов. Она остановилась, чтобы отведать апельсинового пирога с орехами, и не заметила Стивена, пока тот ее не окликнул. Он стоял рядом с двумя мужчинами. Один — высокий и рыжеволосый, был не старше Стивена. Другой — приземистый и седой, вероятно, лет сорока с небольшим.

— Патриция, мистер Джефферсон хотел бы с тобой познакомиться.

Она покраснела, когда высокий и рыжеволосый ей улыбнулся.

— Должен признаться, мадам Фэрчайлд, я откровенно вами восхищаюсь. Стивен говорит, что вы из Бостона.

Его дружеская улыбка и обращение позволили ей расслабиться, хотя она знала, что Стивен внимательно за ней наблюдает.

— Позвольте представить вам моего наставника Джорджа Уайта, — сказал Томас Джефферсон[7].

— Очень приятно с вами познакомиться, мадам Фэрчайлд, — учтиво произнес Джордж Уайт. — Впрочем, надеюсь, вы меня извините? Я видел здесь Патрика и должен с ним поговорить. Пойдемте со мной, Стивен, так как дело касается и вас.

— Не хотите ли потанцевать, мадам Фэрчайлд? — вежливо спросил Джефферсон, когда другие поспешно удалились.

— На самом деле я бы предпочла подышать свежим воздухом, — призналась она. — Вы не возражаете?

— Вовсе нет. Я тоже с удовольствием прогуляюсь, — сказал Джефферсон, взяв ее под руку и направляясь на веранду.

— Должна признаться, мистер Джефферсон, ваше имя я недавно слышала в разговоре, но вы совсем не такой, каким я вас представляла. Я знаю, вы сыграли большую роль в создании нескольких очень важных документов, и я предполагала увидеть человека гораздо старше.

— Я тоже должен кое в чем признаться, мадам Фэрчайлд. Ваше имя также упоминалось в недавней беседе, и вы оказались именно такой, как я и ожидал. Ричард говорил, что вы очень красивы и умны.

— Ричард? Вы имеете в виду мистера Ли, сэр?

Джефферсон кивнул.

— Он и Патрик Генри просто вами очарованы.

Патриция беспокойно улыбнулась.

— Боюсь, я их обидела. Во всяком случае, Стивен меня обвинил в этом.

Джефферсон мягко усмехнулся:

— Стивен убежден, что вы принадлежите к лоялистам. Это так, мадам Фэрчайлд?

— Пожалуйста, зовите меня просто Патриция, — сказала она. — Мадам Фэрчайлд звучит весьма претенциозно даже для Виргинии.