Трофей императора - Алина Углицкая

- Герцог Элоизий прибыли, - доложил капитан. – Требуют встречи с Владыкой.

- Ну, пусть требуют, - Тарк флегматично пожал плечами. – Я разве против? Как Владыка проснется, так сразу и доложу о визите.

Узнав, что император почивают и не могут его принять, Арман ничуть не расстроился. Наоборот, довольно бодрым голосом заявил капитану, что очень рад за племянника и с удовольствием познакомится с его новой женой.

Но и тут вышла осечка.

Девушку держали в личном крыле императора, куда входа не было никому, кроме самых доверенных лиц. И даже на послеобеденную прогулку она ушла в сопровождении фрейлин.

Арман видел из окна своего будуара эту процессию, направлявшуюся в сторону Лилейного пруда.

Смакуя коньяк, он разглядывал толпу женщин, разодетых в пышные разноцветные платья. Они напомнили ему хаотичный рой бабочек на лугу. Но глаз опытного царедворца сразу вычленил из этой толпы самое главное. Некую юную особу с королевской осанкой.

Невысокая, изящная, с узкой спиной и хрупкими плечиками. Она шла между графиней Иолантой и баронессой Торберг. Широкополый соломенный капор скрывал ее волосы, да и лица девушки герцог не смог рассмотреть. Но того, что увидел, было вполне достаточно, чтобы его подозрения превратились в уверенность.

Это не тот тип женщин, который нравится Роннару.

Его всегда привлекали знойные красавицы с пышными формами, такие, как Рейна. Да и Присцилла была аппетитной пышкой, что называется «кровь с молоком». А эта кажется такой прозрачной, что вот-вот переломится. Словно и не человек вовсе, а сильфа в человеческом теле.

И это создание своим появлением смогло разрушить приворотные чары, державшие императора на крючке целых пять лет…

Значит, он не ошибся. Роннар-дракон встретил альхайру, и Роннару-даргу пришлось с ней смириться.

Арман вспомнил запись, доставленную Лестором.

Да, старшая принцесса не преувеличивала, обвиняя сестру в примеси Древней крови. Но люди такие жалкие в своей боязни всего, что не может понять их убогий умишко. Их век слишком короток, а память еще короче, чтобы осознать ценность того, что они называют «проклятием».

Воспользовавшись случаем, герцог отправился Ирригенскую библиотеку, освежить старые знания. Там, на одной из полок, заставленных пухлыми фолиантами с пожелтевшими страницами из веленя (вид пергамента), он отыскал нужную книгу.

«Истинная история мира Алланайрис со всеми его расами и континентами до восхождения Драконьей Зари».

Книга была очень старой, составленной предками самого Армана больше трех тысяч лет назад. Кто-то из первых драконов, прибывших в этот мир через призму пространства, по крупицам собирал факты о новом доме и сохранил их для потомков.

Арман перелистывал страницы, исписанные мелким убористым почерком с затейливыми вензелями. Пока не нашел искомое.

С гравюры на него смотрело прекрасное существо с тонким лицом, полупрозрачной кожей и большими глазами.

Эсмаи – «сотканные из света и тени» - так звучало их самоназвание. Таинственные существа, исчезнувшие задолго до появления первых драконов.

По преданию, все они обладали особенным даром, каждый – своим. Владели магией, возводили хрустальные города, умели оживлять мертвых, излечивать безнадежно больных, но в один прекрасный день просто исчезли. А вместе с ними из этого мира исчезла и магия.

И все же, эсмаи оставили после себя кое-что.

Свою кровь, растворившуюся в человеческой.

Раз в несколько поколений эта кровь просыпалась, и тогда у обычных людей рождались необычные дети. Если проклятие проявлялось на мальчике – ребенок рождался на свет мертвым или умирал в первые часы жизни. Только девочки выживали, но от них старались сразу избавиться.

Правда, среди людей ходили упорные слухи, что отданные лесу, эти дети не умирают. Что лес растит их как своих дочерей, что они и есть те самые кельфи, о которых все говорят, но никто никогда не видел…

Точнее, никто не вернулся живым после встречи с таинственной кельфи.

Услышав шаги, Арман захлопнув книгу и поставил на полку. И как раз вовремя.

Из-за стеллажей показался смотритель библиотеки в сопровождении капитана Ди Грейна.

- Ваша Светлость, - капитан отвесил герцогу учтивый поклон, - Владыка готов принять вас в своем кабинете. Я провожу.

- Замечательно, - Арман сдержал ликующую улыбку. – Только сначала заглянем ко мне. Я привез нашему императору отличный подарок. Думаю, он оценит его по достоинству.

***

Роннар слегка удивился, когда ему сообщили о госте из Картарена. Неужели последние новости так быстро достигли столицы?

А впрочем, чему удивляться? У герцога Элоизия везде есть глаза и уши.

Он принял его в своем кабинете, но слушая поздравления, думал о девушке с белыми волосами, которая стала его женой. И поминутно бросал на часы нетерпеливые взгляды. Словно мальчишка, впервые влюбившийся.

Душу переполняло нервное ожидание. Дракон недовольно ворчал. И в этот раз Роннар был с ним полностью солидарен.

- Ты совсем меня не слушаешь, Рон, - по-отечески попенял ему Арман, занимая одно из кресел возле стола. – Неужели новобрачная и вправду так хороша, как о ней говорят?

Герцог поставил на стол пузатую бутылку из темного эльвериолльского стекла, искусно оплетенную тонкой лозой. На лозе виднелся оттиск герба эльфийской короны.

- Что говорят? – нахмурился Роннар, возвращаясь в реальность.

- Да вся столица гудит о твоей свадьбе, - Арман широко улыбнулся, демонстрируя дружелюбие. - И о скандале, который ты учинил этой женитьбой. Смотри, что я припас для тебя, - он щелкнул по горлышку, запечатанному сургучом. – Можжевеловый мельх – знаменитый эльфийский напиток. Выдержка двести лет.

- Провел ревизию в своих погребах? – усмехнулся Роннар, доставая бокалы.

Тоже эльфийской работы. На высоких ножках, прозрачно-золотистые, тонкостенные, мелодично звеневшие при каждом касании.

Это давно уже стало семейной традицией. Герцог – единственный кровный родственник Рона – редко покидал свой столичный особняк, чтобы посетить сумрачное нагорье. Но каждый раз он привозил с собой бутылку какого-нибудь особенного напитка. И каждый раз они распивали ее вдвоем, за неспешной беседой.

Единственное, о чем они никогда не говорили, так это о тех временах, когда оба боролись за трон. Да и зачем? Победитель оставил проигравшему жизнь. Проигравший принес клятву верности. Все, по обоюдному молчаливому согласию, вопрос считался исчерпанным.

Когда умерла Присцилла, Рон первым делом проверил тех, кто имел хоть какое-то отношение к трону. Но Арман был чист. Лучшие ищейки не смогли обнаружить ничего подозрительного. Да и сам герцог вел себя весьма осмотрительно и никогда, ни в чем не был замечен. В политику не лез, партий не создавал, развлекался себе на балах, да менял любовниц одну за другой. Но если требовалось, всегда был готов предоставить своих людей, земли и деньги на благо короны.