Трофей императора - Алина Углицкая

В общем, истинный патриот. Роннар был в нем уверен, хотя и не снял с дяди слежку.

Вот и сейчас он со спокойной душой поставил бокалы на стол.

- Надеюсь, на мельхе нет наговоров? – спросил в шутку, прекрасно понимая, что эльфийский Двор никогда не позволит себе ничего предосудительного. И если бутылка запечатана королевской печатью, то можно пить, не боясь за самочувствие.

- Обижаешь, племянничек, - хмыкнул Арман. – Наговоров целая куча. На здоровье, на силу мужскую, на долгую жизнь. Все, как положено.

Он деловито подцепил сургуч увеличившимся когтем. Раздался тихий треск – и остатки сургуча осыпались на стол коричневой крошкой.

- Этот напиток стоит того, чтобы выпить его за здоровье твоей супруги и ее плодовитость, - добавил герцог, выкручивая пробку из плотно спрессованной можжевеловой хвои. - Негоже императору такой сильной страны быть бездетному. Подданные могут решить, что ты обессилел.

Роннар сдержал тихий рык.

Нет, детей он не планировал. Ни когда подписывал договор с королем Этрурии, ни когда сделал свой выбор и назвал женой принцессу Валенсию.

Но дяде, конечно, об этом не стоит знать. Как и о том, что наследник уже имеется.

Лучше вообще никому ничего не знать о мальчишке. Он, Роннар, не готов его потерять.

- Кстати, - заговорил Арман, делая вид, что вспомнил о чем-то важном, - как продвигается расследование? Или ты уже бросил затею найти виновных в смерти Присциллы?

Роннар не спешил отвечать. Подождал, пока напиток цвета темного янтаря наполнит его бокал. Поднес к лицу, и в нос ударил насыщенный аромат, терпкий и пряный.

А потом сделал глоток.

Можжевеловый мельх скользнул в самое горло, словно ложка горького меда. Упал в желудок раскаленным углем и зажег каждую вену.

В голове слегка зашумело. Роннар нахмурился, прислушиваясь к себе, но непонятная слабость моментально прошла. Возможно, он просто не выспался.

Он сделал еще глоток, смакуя напиток, и переспросил:

- О каких виновных ты говоришь? Разве смерть Присциллы не была халатной оплошностью лекаря? Так он уже понес наказание.

- А я тебе что всегда говорил? У людей это в порядке вещей, умирать от простых болячек.

Его прервал настойчивый стук. Дверь распахнулась, и на пороге застыл взволнованный Ди Грейн.

- Ваше Владычество, - по его лицу блуждало смятение и даже растерянность, - простите, что прерываю, но дело не терпит отлагательств.

- Что у тебя за охрана, - недовольно протянул Арман, лениво болтая напиток в бокале. – Врываются как к себе в дом…

Роннар жестом оборвал его. Потом кивнул капитану:

- Говори.

Ди Грейн мельком глянул на герцога, но ослушаться не посмел. Лишь немного замялся, решая с чего начать.

Новость, которую он принес, была не из тех, что говорят при свидетелях.

- Мой император, - решившись, он упал на одно колено и склонил голову, всем видом выражая преданность правителю, - охрана задержала у стен замка некую женщину. Это одна из служанок, прибывших с принцессами из Этрурии.

Роннар приподнял бровь, удивленный поведением ньорда.

- И в чем проблема? Насколько я знаю, принцессы утром покинул Ирриген. Так и ее отправьте на родину.

- Все не так просто… Эта женщина заявляет, что видела сегодня принцессу Валенсию. И это не она.

- Что? – Роннара охватило странное чувство. Словно железный обруч сжал его голову и надавил на глаза. Раскаленный железный обруч. Поднимаясь, он проревел: – Как она смеет?

Сквозь увеличивающийся шум в ушах донеслись роковые слова:

- Эта женщина утверждает, что вас обманули, мой император. И что настоящая принцесса уехала вместе с сестрами по приказу отца.

Ди Грейн опустил голову еще ниже и почти беззвучно добавил:

- Король Этрурии разорвал договор в одностороннем порядке.

- Подожди, не спеши, - подоспевший Арман удержал племянника за плечо и добавил вкрадчивым тоном: - Остынь, а то наворотишь дел. Пусть ньорды во всем разберутся. А мы пока выпьем. Негоже оставлять такой мельх выдыхаться.

В подтверждение своих слов, он протянул Рону полный бокал.

Роннар рухнул обратно в кресло. В его груди что-то сжалось, стиснуло сердце, заставило дыхание участиться. Пульс загремел в ушах тревожным набатом, и внезапная волна злости накрыла дарга.

Он не почувствовал, как из кончиков пальцев показались алмазные когти. Только услышал скрип, раздирающий нервы. Опустив взгляд, увидел полосы от когтей на идеальной поверхности стола.

Да, Арман прав. Нужно успокоиться. Нужно взять себя в руки. Эти вспышки агрессии ни к чему.

- Тарес, - прохрипел он, жадно глотая мельх, - кем бы та женщина ни была, отдайте ее палачу. Пусть выбьет из нее правду. Я хочу знать, кто приказал оболгать принцессу! И когда я это узнаю… - его голос перешел в низкий рык. Пальцы сжались, раздался жалобный треск, и хрупкий бокал превратился в кучку стекла.

Коротко кивнув, капитан поспешил исполнить приказ.

- Вот, это правильное решение, - промурлыкал Арман, подставляя племяннику свой бокал. – Пусть палач разберется.

А он, Арман, тоже был бы не прочь узнать, что здесь творится. Что за служанка? Почему осталась, если ее госпожа покинула замок. И какого гхарра она несет?

Принцесса поддельная? Как интересно…

Да в это поверит только слепой!

Или тот, кто выпил бокал эльфийского мельха, сваренного по-особому рецепту.

Эта мысль заставила губы герцога растянуться в честолюбивой усмешке.

Ему пришлось потрудиться, чтобы заставить мельхевара добавить в напиток лишний ингредиент. По обычаю мельх варили из пятнадцати трав, настаивая, пока тот не станет изумрудно-зеленым. Такой напиток веселил душу, раскрывал тайные чувства, дарил долголетие и здоровье.

Но стоило добавить к пятнадцати травам еще одну – и действие мельха в корне менялось. И первое, что он делал, это усыплял внутреннего дракона. Второе – изменял сознание. Третье – пробуждал беспричинную агрессию. Четвертое…

Впрочем, хватит и этих трех. А главное, никто ничего не докажет и следов не найдет. Эльфы в этом деле умельцы.

Арман знал, что однажды напиток ему пригодится. Правда, готовил он его совсем по другому поводу и не рассчитывал, что придется хранить столько лет. Но сейчас он был даже рад тому, что все так сложилось. Он прибыл сюда с единственной целью. И, похоже, она сама плывет ему в руки.

И все же…

Мысли снова вернулись к донесению капитана.

Неужели кто-то хочет избавиться от девчонки? Если так, то какую цель «он» преследует? И не будет ли эта цель созвучна цели герцога Армана Элоизия?