Убийца из прошлого - Моника Кристенсен

Кнут ещё несколько минут постоял на причале. Может быть, он ошибся? Может, следовало сразу отправиться сюда, на корабль, вместо того чтобы рыться в архивах «Стуре Ношке»? Но теперь уже поздно об этом думать. И не то чтобы у него были причины для беспокойства. Поёжившись, он застегнул молнию форменной куртки и залез в машину.

А на борту «Анденеса» бывший морской офицер Роберт Эверетт стоял у поручней и смотрел на полоску земли с горными пиками и ледниками, бегущую по правому борту. Он был так занят своими мыслями, что не заметил, как одна из стальных огнеупорных дверей в носовой части открылась и с глухим стуком закрылась снова. А вот старик, который неловко споткнулся и сохранил равновесие только потому, что, борясь с качкой, крепко держался обеими руками за поручни, англичанина увидел сразу. В его профиле угадывалось нечто знакомое, когда-то застрявшее в памяти.

Старик вздохнул и подумал, что надо бы подойти и проверить свою память. Если окажется, что он впал в старческий маразм, то остаётся только одно. Как раз на случай подобной катастрофы он сохранил у себя дома на дне одного из ящиков несколько таблеток.

Он осторожно прошёл на другой конец палубы. Далеко, на противоположной стороне фьорда, раскинулась длинная плоская прибрежная равнина, почти неотличимая от сверкающей водной глади. Но со стороны открытого моря наполз туман, и горизонта больше не было видно.

Кроме них двоих, никто на палубу не вышел. Только чайки кружились над кораблём, пронзительно крича. Старик запрокинул голову. По небу плыл огромный белый шар, невероятный, словно призрак, – луна среди бела дня. Он вспомнил, что давным-давно читал где-то о такой луне: если человек увидит её, стоя на перекрёстке четырёх дорог, то ему явится дьявол.

И тут англичанин повернулся.

Чёрные человечки, растянувшись цепочкой, двигались по льду в сторону «Исбьёрна», стоявшего у погрузочного причала. Капитан, находившийся в рулевой рубке, прищурился. Насчитал восемь маленьких фигурок. «Рановато для гостей», – подумал он. Весь вчерашний день народ из Лонгиера шёл сплошным потоком. Оно и понятно: ледокол был первым пришедшим в этом году судном. Но теперь уже хватит. Он ведь даже не завтракал.

«Исбьёрн» был готов принять на борт флотский мазут, вместе с углём заказано было девяносто пять тонн. Они едва успели пробиться сквозь льды к погрузочному крану у Лонгиера. Топлива оставалось меньше тонны, этого бы даже на полчаса работы парового котла не хватило.

Светало, но на небе сгрудились облака, погода стояла пасмурная, сырая. Холод собачий. Такой вот переменчивый в Арктике май. Иной год – тёплые дни и открытые фьорды, а в другой – холод и сплошной лёд.

Капитан достал бинокль. В группе не было ни одной женщины, только мужчины – насколько он мог разглядеть. Видать, любопытные шахтёры, которым охота взглянуть на ледокол. На всех большие куртки с водооталкивающей пропиткой. Один несёт с собой ружьё. Ничего удивительного – у белых медведей есть скверная привычка выскакивать без предупреждения не пойми откуда. Ходить без оружия опасно, даже если вы совсем недалеко от Лонгиера.

Наконец люди дошли до судна и исчезли из виду. Вскоре после этого до шкипера донеслись шум и голоса с юта. Гости поднялись на борт. Значит, сейчас будут мучить не его. Обычно посетителей по кораблю водил штурман или один из матросов. Капитан зевнул. Совсем скоро можно будет спуститься по крутому узкому трапу в кают-компанию, выпить кофе и позавтракать, а потом они примутся дальше ломать лёд в Адвент-фьорде. Он просил, чтобы угледобывающая компания отправила лошадей к их погрузочному причалу забрать почту и провиант. Но грузовой корабль «Мунин», везущий тяжёлое оборудование, вышел из Харстада уже два дня назад и может прийти в любой момент. Никакой приличной дороги между городом и мысом нет. Лошади не справятся с тяжело нагруженными санями в сыром талом снегу. Поэтому первое задание «Исбьёрна» в этом году – проложить во льдах канал до самой городской пристани.

Не успел он додумать эту мысль, как по радио пришло контрраспоряжение. Телеграмма из харстадского отделения: «Мунин» блокирован льдом у мыса Линнея. Могут они туда добраться и освободить его? Капитан посмотрел на первого штурмана, только что вошедшего в рубку. Первым штурманом был его сын.

– Спущусь вниз, поем. Когда загрузим мазут с углём, выгони лонгиерских на берег. Пойдём к Ис-фьорд-радио. Но канители ещё на час точно, так что покажи им паровой котёл и угости кофе.

– А как быть со вчерашним парнем, который просился к нам, чтобы выйти из фьорда? Он вроде на охоту собирался.

– Ну, так и быть. Только накажи ему сидеть в кают-компании, чтоб нам знать, где он. Чтоб не летал по кораблю и не пачкал тут всё, как вчера.

Ждать оказалось невыносимо. Он забрался на склон горы со стороны причала. Бинокль позволил ему проследить за товарищами, пока они шли по льду и поднимались на борт. Дальше смотреть было не на что. Они условились, что, как только ледокол будет захвачен, корабельная радиостанция отправит позывные шпицбергенского радио и таким образом передаст тайное послание группе. Теперь он жалел, что они не договорились о чём-нибудь попроще, например, о том, чтобы кто-нибудь вышел на палубу и помахал руками в сторону берега. Ему бы хватило и такого знака. Тогда он мог бы вернуться в город, пойти в клуб и ждать там. В группе было гораздо больше народу, чем отправилось на это первое задание. Местом встречи назначили новый рабочий клуб Свердрупбюена.

Он сплюнул табачную жвачку и стал смотреть на расползающееся по снегу тёмное пятно. Война придёт и на Шпицберген, это ясно. Но как, когда и с кем, не знал никто. Значит, нужно было подготовиться к любым неожиданностям. Когда немцы больше года назад захватили власть на Большой земле, уже тогда многие зафрахтованные суда взяли курс на Англию. Но руководство решило сотрудничать с новым пронемецким правительством. Поддерживать производство в интересах владельцев «Стуре Ношке». И как же мало это им помогло! Прошло совсем немного времени, и государство объявило себя собственником угольной компании, даже не предупредив ни о чём заранее администрацию. Директор и остальное руководство пытались делать вид, что всё в порядке. Добыча должна продолжаться согласно имеющемуся плану долговременного развития компании.

Но от Шпицбергена до Осло далеко, и до контор на севере тоже. На радиосвязь полагаться нельзя, почту перлюстрируют. Новости с Большой земли, касающиеся организованного сопротивления и саботажа, эффективно перехватываются и заменяются сообщениями о продолжающемся немецком наступлении и победах на всех фронтах. Кто бы тут мог отличить ложь от правды? Оставалось только одно.

Эриксен прекрасно знал, что не все его поддержат. Но он и остальные в его группе хотели в Англию, сражаться. Если руководство не отпустит их по доброй воле, найдутся и другие способы.

Ледокол застревал, потом делал рывок вперёд, ломая лёд вдоль канала, который проложил два дня назад, и таким способом расширял его для «Мунина». На ночь они собирались бросить якорь у мыса Линнея, а через день проломать противоположный конец канала, идя к Лонгиеру. Над кораблём, как длинный хвост, вился чёрный дым. Они шли вперёд так медленно, что сажа успевала жирными полосами осесть на корпусе.