Трижды пестрый кот мяукнул - Алан Брэдли

Я нашла Доггера в чулане. Он сидел на деревянной табуретке, накинув зеленый передник поверх костюма, и полировал отцовские ботинки.

– Ты хочешь взять их в больницу? – возбужденно спросила я. – Отец возвращается домой сегодня?

– Боюсь, что нет, мисс Флавия. Сегодня утром я разговаривал со старшей медсестрой. Она говорит, что у него была беспокойная ночь. Так часто бывает во время этой болезни. Пневмония – очень утомительное заболевание, и не только для пациентов, но и для членов семьи.

– Значит, сегодня мы его снова не увидим, – сказала я. Смысл слов Диггера был ясен.

– Иногда самую глубокую любовь можно проявить, только оставаясь в стороне, – отозвался Доггер. – Это нелегкая правда, но от этого она не перестает быть правдой.

– Я понимаю. Спасибо, Доггер.

Снег прекратился, но то, что нападало за ночь, смерзлось в хрустящую корку. Шины «Данлоп», которые установлены на «Глэдис», давили лед, словно яичные скорлупки. Дорога перед Святым Танкредом была особенно опасной из-за заледеневших следов проезжавшего утром транспорта – борозд, колей. Я осторожно пробиралась по неровностям, когда рядом со мной резко затормозил и пошел юзом сомнительного вида американский военный джип, эффектно остановившись поперек дороги.

– Хей, детка! – донесся знакомый голос. Карл Пендрака, кто же еще.

– Меня зовут не детка, – поправила я, подтащив «Глэдис» к джипу. – Я была бы очень признательна, если бы ты воздержался от подобных слов.

– Я просто пошутил, – сказал Карл. – Немного пыжусь в обществе Мордекая.

Он махнул вбок. Рядом с ним сидел человек, от которого были видны только огромные очки. Ниже Мордекай был закутан в гигантский шарф цвета хаки, волосы были спрятаны под вязаную шерстяную шапочку. От его дыхания исходили облачки пара, отчего он напоминал чайник, накрытый стеганым чехлом.

– Добыл для тебя кое-какую информацию, – продолжил Карл. – У тебя есть карандаш?

– Мне не нужен карандаш, – ответила я. – У меня есть мозги.

– Отважная крошка, не так ли? – сказал Карл, повернувшись к Мордекаю. – Почти такая же вредная, как ее сестра.

Я повернула руль «Глэдис» и собралась уходить.

– Эй! Постой! Разве тебе не интересно, что я узнал?

– Если ты можешь рассказать мне об этом, не изображая снисходительность, то да. – Я остановилась, но не обернулась.

– Прости, – сказал Карл. – Иногда юмор меня подводит.

Я медленно вернулась к джипу, давая ему возможность усвоить урок.

– Ты хотела знать победителя прошлогоднего майского дерби? – продолжил Карл. – Мордекай, скажем ей?

Огромные очки Мордекая повернулись ко мне, он отрицательно качнул головой и ничего не сказал.

– Мордекай застенчив, верно? Нервничает в обществе женщин.

Я могла бы заметить, что я не женщина, но тогда мне пришлось бы добавить, что я не девочка. Сложная тема для дискуссии, так что я решила промолчать.

– Арктический Принц, – объявил Карл. – Верно, Мордекай? Две минуты, тридцать десять целых и две пятых секунды. Выиграл на шесть корпусов. И знаешь что?

– Что? – спросила я.

– Это был самый денежный забег в истории дерби. Двадцать восемь к одному. Выигрыш составил двадцать две тысячи фунтов.

Я восхищенно присвистнула. Не смогла сдержаться.

Интересно, мистер Сэмбридж выиграл? Единственный способ узнать – достать его билет. Кроме этого…

– Есть информация о мистере Сэмбридже? – спросила я. Если покойный резчик по дереву внезапно разбогател, наверняка кто-то должен был заметить перемены в его привычках за последние шесть месяцев.

– Погоди, – сказал Карл. – Ты кое-что обещала мне, помнишь? У нас сделка.

– Помню, конечно. – Я скрестила руки на груди и бросила на него злобный взгляд. – Я не идиотка, если ты не в курсе.

– Ну не сердись, Флавия, – произнес он. – Я просто напоминаю. Вот, хочешь жвачку?

Он протянул упаковку «Ригли Сперминт», прекрасно зная, что это соблазн, против которого я не смогу устоять.

– Возьми две, они маленькие. – Он ухмыльнулся, и я сделала, как он сказал, только взяла три, чтобы преподать ему урок.

Карл снова ухмыльнулся, когда я убрала жвачку в карман.

Потом снова повернулся к Мордекаю.

– Напомни мне, – попросил он.

Мордекай наклонился и что-то прошептал Карлу на ухо, слова вылетали из его рта крошечными облачками пара, словно у поезда, несущегося из туннеля.

– Купил Торнфильд-Чейз пять лет назад, – повторил Карл. – Заплатил три тысячи фунтов. Наличными на бочку. До этого о нем нет никаких сведений. Мордекай считает, что резьба по дереву – просто прикрытие, а на самом деле он аферист и имеет дело с грязными деньгами.

Мордекай кивнул запотевшими очками.

– Помимо этого нам известно, что время от времени он выпивал пинту пива в «Гусе и подвязке» в Ист-Финчинге. Вечно угрюмый. «Угрюмый» – это слово Рози из бара, не мое. Но кому знать, как не ей. Кстати, ты, наверное, знаешь, что Сэмбридж мертв?

Я кивнула, пытаясь не выдавать больше информации, чем необходимо.

– Забавно, – заметил Карл. – Какое совпадение, он умер в тот день, когда ты попросила меня собрать о нем информацию.

– Гм-м-м, – отозвалась я, интонацией пытаясь изобразить, что я из Сен-Луиса, штат Миссури, – правда?

Карл взглянул на Мордекая, Мордекай взглянул на Карла.

– Задавать вопрос о мертвеце или о человеке, который вот-вот умрет, – это странно выглядит. У нас же не будет неприятностей, а? С полицией, имею в виду.

– Ну и ну! – сказала я. – Надеюсь, нет.

С этими словами я уселась на «Глэдис» и покатила по замороженному полю в направлении Торнфильд-Чейза.

Дорога, поднимающаяся к Пауперс-Уэллу, была опасной. Несмотря на солнце, температура воздуха упала и дул северный ветер. Более того, чтобы не упасть, мне несколько раз приходилось сходить с велосипеда и идти пешком по хрустящей замерзшей траве.

Надо признать, мне стоило одеться потеплее. Миссис Мюллет всегда нудит, что нужно хорошенько укутываться. «Не застуди почки, – талдычит она. – Холодные почки – это смерть, и я имею в виду не те, что подают к обеду».

Ценю ее заботу, но разве может человек, расследующий убийство, носить варежки? Приходится дуть на ладони, чтобы немного согреться.

Я двигалась навстречу ветру, пыхтя и задыхаясь. Легкие жгло от холода. Скорее бы поворот на Стоу-Понтефракт и Торнфильд-Чейз.

Добравшись до поворота, я с удивлением увидела свежие отметины шин: настолько свежие, что следы влаги, оставшиеся от колес, еще не успели замерзнуть. Я знала, что когда все вокруг покрывается льдом, большинство водителей предпочитает более плавную дорогу к востоку, в сторону Мальден-Фенвика. Тем не менее здесь проехали две машины: одна сюда, вторая отсюда.