Легчайший воздух - Минка Кент

– И куда это нас ведет? – спрашивает он. Мне нравится, что он использует слово «мы». Пусть он в тысячах миль от меня, но его стремление поддержать меня – это единственное утешение, которое у меня сейчас есть.

– Я просто буду следить за ними, – говорю я. – За Эндрю и Ронаном. Буду играть и вашим, и нашим. Ничего другого мне не остается.

– Грир, – он произносит мое имя на одном гигантском выдохе.

– Да?

– Просто будь осторожна. – Он на миг умолкает. – Если один из них сделал что-то с Мередит, он может сделать это и с тобой.

Двадцать четыре месяца назад

Я пыталась получить от этого удовольствие.

Увы, то, что началось с нетерпеливого рывка молнии и скольжения кончиков его пальцев вдоль моего бедра, закончилось тем, что мой муж трахал меня так, будто хотел натрахаться на сто лет вперед, ни разу не посмотрев мне в глаза и не поцеловав.

Это было обидно и унизительно и оставило после себя болезненное ощущение между ног.

Такого он себе ни разу не позволял.

Как такое может произойти спустя всего двенадцать коротких месяцев, мне непонятно, но лежа на огромной двуспальной кровати в престижном «люксе» роскошного курорта в Пхукете, я не могу подобрать этому слов.

Дверь в ванную приоткрыта на пару сантиметров, из душа вырывается пар – Эндрю вздумал принять его сразу же, как только кончил, словно не мог дождаться момента, когда смоет меня с себя.

Собрав остатки сил и притворившись, будто все в порядке, я встаю с кровати и иду в ванную, чтобы привести себя в порядок и переодеться в бикини. Хотя мы приземлились в Таиланде пару часов назад, здесь уже позднее утро и приятные двадцать восемь градусов тепла.

– Я иду в бассейн, – говорю я ему через несколько минут, натягивая на плечи накидку от солнца. За запотевшей стеклянной дверью возникает влажная матовая голова Эндрю.

– Зачем тебе это?

– Накидка?

– Да. – Он хитро улыбается, как будто все нормально и он только что не трахал меня, как подсевшую на «кокс» проститутку.

Все понятно.

Он обожает внимание. Ему приятно знать, что у него есть нечто такое, что, как ему кажется, все остальные хотят иметь. Теперь мне это понятно.

Я сбилась со счета, сколько раз я ловила на себе восхищенные взгляды – в супермаркете, в спортзале или по пути в дамскую комнату в ресторане, и всякий раз, когда я говорила об этом Эндрю, его лицо сияло гордостью и самодовольством. По его словам, я должна быть польщена таким вниманием.

Теперь мне понятно: дело было не во мне. Дело всегда было в нем.

Перебросив через плечо полотенце, я выхожу из ванной в тот момент, когда он отключает воду. Я беру книгу в мягкой обложке, очки, телефон и ключ от номера и направляюсь вниз.

В бассейне уже плещется народ, но там нет детей, от которых был бы шум и гам, потому что Эндрю выбрал курорт для взрослых. Только тропическая музыка и экзотический алкоголь.

Я нахожу в солнечном уголке пару пустых шезлонгов и, подняв спинку одного из них, сажусь, чтобы одновременно загорать и наблюдать за людьми, притворяясь, что читаю.

Отдых на этом курорте могут позволить себе только люди с деньгами. Те, кто собственного удовольствия ради могут запросто истратить четырнадцать тысяч долларов на усыпанный драгоценными камнями меч, украшенный фамильным гербом. Те, кто нанимают целую армию нянь, чтобы присматривали за их избалованными отпрысками. Те, кто каждые полгода меняют роскошные итальянские спортивные автомобили на новые модели лишь потому, что могут себе это позволить.

Мимо меня идет женщина с лицом, полным филлеров, и темной гривой нарощенных волос, с которых по спине стекает вода, а с ней рядом – красивый загорелый парень. Он накачан и мускулист и лапает ее то и дело. Подозреваю, что она недавно развелась, получив щедрые отступные, и этот красавчик – не что иное, как ее игрушка, еще одна роскошь, доступная только богатым.

Интересно, пялятся ли другие люди на нас двоих так же, как я смотрю на эту парочку?

С любопытством. Легким осуждением.

Мне неприятно думать, что для других мы тоже предмет болезненного интереса.

Через несколько шезлонгов от меня девушка намазывает маслом для загара немолодого мужчину. На вид она раза в три моложе его, ее мягкие руки растирают блестящие волоски на его груди. Люди таращатся на них, как на какое-то развлечение.

На меня падает тень.

– Вот ты где.

Прикрыв глаза ладонью, я смотрю влево – туда, где стоит мой муж. Красно-белые полосатые плавки низко сидят на его узких бедрах, открывая взору мускулистый живот и гладкую грудь. На голове – пара дорогущих солнцезащитных очков. Он сдвигает их на нос и занимает место рядом со мной.

Мы – эти люди.

Самовлюбленные толстосумы. Наши прихоти превыше всего.

Поправив свои очки, я расправляю корешок книги и пробегаю глазами строчки, хотя и не читаю их. Я просто не в состоянии сосредоточиться. Мои мысли набрасываются на меня быстрее, чем я успеваю их переварить.

Сделав пяток глубоких вдохов, я переношусь в здесь и сейчас. Легкий запах хлорки в воздухе смешивается с запахом солнцезащитного крема. Журчание воды в фонтанчике в конце бассейна. Смех парочек. Солнечное тепло на моей коже.

Мои глаза саднят от смеси уязвленного эго и попавшего в них крема, но я терплю и переворачиваю следующую страницу.

В нашу сторону, с блокнотом в руке и картой напитков под мышкой, шагает красивая молодая женщина с густыми высветленными волосами и рубиново-красными губами.

– Не желаете заказать напиток? – спрашивает она с сильным акцентом, но на хорошем английском. На ней бикини, и, хотя ее тело завернуто в саронг, он практически ничего не скрывает.

Эндрю заказывает пиво и без стеснения пялится на ее тело. Или он думает, что через очки мне не видно, или ему наплевать. Когда она уходит, он проводит пальцами по айпаду, делая вид, будто проверяет рабочую электронную почту, хотя на самом деле смотрит на красивых женщин на другой стороне бассейна в объятиях пузатых, с золотыми цепями на шее, нуворишей.

Секунду спустя я вновь краем глаза смотрю на мужа. Он дремлет. Айпад лежит на мускулистом животе, а голова повернута в сторону от меня. С губ слетает легкое похрапывание.

Я опускаю руку и достаю из-под своего шезлонга телефон.

Я пишу Ронану эсэмэску.

Просто чтобы сказать «привет».

Интересно, что он ответит.

Я играю с огнем, но мне все равно.

Чирк! И спичка вспыхивает.

День пятый