Белые лилии - Саманта Кристи

– Ни о чем не волнуйся. Все образуется, – говорит она. – Мы еще поговорим завтра. А сейчас мне надо отдохнуть и позаботиться о будущем. Есть несколько вещей, которые мне надо сделать, прежде чем я уйду. И мне понадобится твоя помощь.

– Что угодно, – произношу я сквозь слезы. – Я сделаю для тебя что угодно, Эрин.

– Мне нужно, чтобы ты поговорила с Гриффином. Вам придется справляться с этим вместе. Мои родные будут вас поддерживать, но вам надо опираться друг на друга. Иди. Найди Гриффина и вместе подумайте, как вы с этим справитесь.

Я киваю и в последний раз обнимаю ее.

– А теперь иди. Я устала. Мне нужно набраться сил для всей той фигни, которую я собираюсь вместе с тобой сделать.

Я заставляю себя улыбнуться. Потом встаю и надеюсь, что мои дрожащие ноги смогут вынести меня из палаты. Я бросаю последний взгляд на Эрин: она опускает тяжелые веки и погружается в мирный сон. Как она прекрасна! Даже то, как она справляется со всем этим, прекрасно. Я клянусь, что сделаю все, что в моих силах, чтобы оставшееся ей время было наполнено любовью, смехом и дружбой. Я сделаю все, о чем бы она ни попросила.

Что угодно.

Глава 12

Не помню, как добралась до комнаты ожидания. Я вся оцепенела. Не могу поверить, что с одним человеком может произойти столько плохого. С одним прекрасным человеком. В голове не укладывается. Может, Бога все-таки нет? Как мог Он допустить, чтобы Эрин заболела раком, потеряла возможность иметь детей, потом нашла способ завести ребенка – а потом просто отнять это у нее?

Очевидно, Бэйлор и все наши друзья уже все знают. Повсюду слышны приглушенные рыдания, у всех опухшие глаза, повсюду взгляды, в которых сквозит непонимание. Родители и четыре сестры Эрин утешают ее друзей и Гриффина. Как и у Эрин, у них было время, чтобы смириться с происходящим. Интересно, они приложили все усилия, чтобы попытаться заставить ее согласиться на лечение, которое могло бы продлить ей жизнь? Не могу себе представить, что существует болезнь, которая может унести человека так быстро. Еще утром она была в порядке. Даже сейчас казалось, что она в порядке. В ее теле действительно растет опухоль, способная убить ее всего за несколько месяцев?

Надо бы не забыть почитать про опухоли мозга, когда вернусь домой. После того как поговорю с Гриффином. Потому что Эрин попросила меня это сделать. А я сделаю все, что она попросит. Я буду идеальной подругой, сколько бы времени ей ни осталось.

У меня разрывается сердце, когда я вижу Гриффина и его лучшего друга Мейсона. Эти два больших, сильных альфа-самца превратились в дрожащих плачущих малышей. Мейсон подружился с Гриффином четыре года назад, когда Гриффин снимал разворот для журнала Sports Illustrated о многообещающих университетских спортсменах, в числе которых был и Мейсон. Несмотря на почти пятилетнюю разницу в возрасте, Гриффин и Мейсон быстро подружились. Если знаешь, где находится один, то можно даже не спрашивать, где находится другой. Мейсон и Эрин тоже подружились: Мейсон стал для Эрин братом, которого у нее никогда не было.

Если не считать рака, то можно сказать, что Эрин повезло. Может, у нее и не много друзей, зато те, которые у нее есть, жизнь готовы за нее отдать. Думаю, любой из нас поменялся бы с ней местами, если бы мог. Этому миру нужно больше таких людей, как Эрин. В этом мире слишком много таких людей, как я. Я снова обещаю себе измениться и стать тем человеком, которым Эрин меня считает. Человеком, который заслуживает иметь такую подругу, как Эрин.

Гриффин замечает, что я стою, прислонившись к стене, и наблюдаю за ним. Он кивает мне и что-то говорит Мейсону. Потом встает и идет ко мне. Я никогда не видела его таким. Он сутулится. Шаркает ногами по полу. Глаза опущены вниз. Он столько раз проигрывал в битве с раком, что я не уверена, что ему хватит сил помочь Эрин.

Он должен быть сильным. Мы оба должны.

Гриффин подходит ко мне.

– Пойдем пройдемся? – Его голос звучит хрипло и неуверенно.

– Давай.

Я иду за ним через главный вестибюль, и мы выходим из здания во внутренний дворик. Первое, что я замечаю, когда мы выходим на улицу, – это запах цветов. Я оглядываюсь по сторонам: здесь очень красиво. Скамейки окружены очаровательными цветами, сочными кустами и яркими деревьями. Жизнь. Это место напоминает о жизни. Думаю, в этом и заключается его цель – дать надежду людям, у которых ее могло уже не остаться.

Гриффин подходит к скамейке и делает мне знак, чтобы я села. Я сажусь, и он садится рядом со мной, его голова все еще поникла, а руки все еще дрожат.

– Эрин хотела, чтобы мы поговорили.

– Да, – киваю я.

Мы молча сидим. Каждый раз, когда я пытаюсь что-нибудь сказать, в горле у меня словно встает комок. Наверное, то же самое происходит и с Гриффином. Он заламывает пальцы и снова и снова прокашливается. Нам обоим нужно время. Так что мы просто сидим.

Повторяющиеся движения его рук завораживают. Несмотря на то что здесь прохладно, он в футболке с короткими рукавами, и я могу разглядеть татуировку у него на плече. Это розовая ленточка – символ информированности о раке груди. На татуировке еще что-то написано, но я не могу прочитать, что именно. Может, после вопроса про татуировку нам будет легче перейти к разговору про Эрин?

Я указываю на ленточку:

– Ты сделал эту татуировку в память о своей матери?

Гриффин смотрит на нее так, словно забыл, что она там есть. Потом кивает:

– Ага. – Он вытягивает руку так, чтобы мне было лучше видно. На одной стороне ленточки написано имя его матери, на другой стороне – скорее всего, дата ее смерти. – Кажется, теперь придется сделать еще одну, – произносит он, с трудом подбирая слова.

– Гриффин, мне так жаль. Эрин рассказывала мне о твоей маме. Мне так жаль, что тебе придется снова через это пройти. – Я смотрю на него и вижу, как по его щеке скатывается еще одна слезинка. – Я тоже сделаю себе такую татуировку. Можем пойти вместе.

– Тебе нельзя делать татуировки, Скайлар. Ты беременна.

Словно только что вспомнив о ребенке, он смотрит на мой незаметный живот и качает головой.

– Откуда ты знаешь, что мне нельзя делать татуировки?

– Потому что я читаю книги, которые Эрин нам купила. В отличие от некоторых, как выясняется.

Я смотрю на свой живот: мне